– А где сейчас пистолет Роза? – спросил я.

Лев улыбнулся:

– Пистолет изъяла полиция, когда он покончил с собой. Но никто так и не связал его с убийством в “Паласе”. Поскольку я оказался его наследником, спустя некоторое время после моего освобождения со мной связался какой‐то полицейский, сообщив, что теперь я могу забрать оружие Роза. Я сказал, что оно мне ни к чему. “В таком случае мы должны будем его уничтожить”. – “Уничтожайте”, – ответил я. Что они и сделали. То есть полиция уничтожила единственную улику против месье Роза. Я защитил его в свою очередь. Как далеко мы готовы зайти, спасая тех, кого любим? Это, собственно, вопрос о смысле жизни.

Понедельник, 9 июля 2018 года, в “Паласе Вербье”

В дверь моего номера постучали. Это была Скарлетт. В ее улыбке мне почудилась какая‐то грусть. За ее спиной стоял служащий отеля с чемоданами.

– Уже пора? – спросил я.

– Да.

– Я провожу вас вниз, – предложил я, чтобы оттянуть немного минуту расставания.

В лифте Скарлетт сказала:

– Вы так и не договорили, что случилось с Бернаром, когда ему стало дурно у подъезда его издательства.

Париж, 1 января 2018 года

Бернара ненадолго положили в больницу. Потом он смог вернуться домой. Врачи посоветовали ему передохнуть. Но вскоре его самочувствие ухудшилось, и ему пришлось лечь в Американский госпиталь в Нейи.

Первого января мне сообщили, что Бернар очень плох, я утренним поездом отправился из Женевы в Париж и прямо с вокзала поехал в больницу. Я боялся, что застану его в плачевном состоянии, в пижаме, на больничной койке. Он всегда так замечательно держался, что я не готов был увидеть его при смерти, с блуждающим взглядом. Я ужасно волновался, открывая дверь его палаты. Но Бернар оказался в отличной форме, он сидел в рубашке и галстуке и улыбался мне. Я подумал даже, что он никогда так хорошо не выглядел.

– Жоэль, – сказал он, – напрасно вы примчались. Как видите, я в полном порядке.

Не понимая, почему меня так напугали, я успокоился, убедившись, что с ним все нормально. Мы немного поболтали, потом к нему зашел еще кто‐то, и он посоветовал мне провести остаток дня как‐нибудь поинтереснее.

– Не беспокойтесь, Жоэль, – напутствовал меня Бернар с улыбкой, которую я никогда не забуду. – Увидимся завтра.

Это была наша последняя встреча.

На следующее утро его не стало.

Он обожал цирк и сам блестяще разыграл меня напоследок.

Скарлетт утерла слезы.

Дверцы лифта раскрылись на первом этаже “Паласа”. Мы направились к выходу.

– Кстати, мы даже не узнали, как сложились отношения Льва с Анастасией, – заметила Скарлетт. – Они так и не воссоединились? Как грустно!

– Полагаю, у них все закончилось хорошо.

В этот момент Лев Левович вышел нам навстречу.

– Мадам Лонас, – сказал он Скарлетт, – я был рад с вами познакомиться.

– Взаимно, – ответила Скарлетт, пожимая ему руку.

Тут появился замдиректора, с которым мы виделись несколько дней назад.

– Это Альфред Агостинелли, мой заместитель, – сказал Лев.

– И бывший водитель? – спросила Скарлетт.

– Он самый, – засмеялся Лев. – И если позволите, я бы хотел представить вам мою жену, она работает вместе со мной.

К нам подошла красивая блондинка. Это была Анастасия. Мы поздоровались, но тут мальчик и девочка лет десяти, промчавшись через холл отеля, подбежали к родителям. Эдмон и Дора, дети Льва и Анастасии.

– Как вы нашли друг друга? – спросила Скарлетт.

Анастасия взяла мужа за руку и улыбнулась счастливой улыбкой.

Через несколько месяцев после освобождения Льва

Год только начинался. Однажды солнечным январским днем Ольга фон Лахт появилась в холле женевского отеля “Бо-Риваж”. Она села в кресло и заказала черный чай. Сидящая рядом женщина подняла глаза от газеты, услышав ее голос.

– Мама? – удивилась Анастасия.

– Привет, доченька.

Они уже очень давно не разговаривали. С тех самых пор, как Анастасия уехала ко Льву на последний Большой уикенд.

– Как ты узнала, что я буду здесь? – спросила Анастасия.

– Яблоко от яблони…

Помолчав, Ольга сказала:

– Мне надо поговорить с тобой, Анастасия. Я так хочу, чтобы ты была счастлива. Но по тебе этого не скажешь.

– Спасибо, мама. Я стараюсь.

– Плохо стараешься.

Анастасия отвела взгляд. Ее мать, как всегда, не могла удержаться от упреков.

– У тебя нет детей, – добавила Ольга, – но надеюсь, что когда‐нибудь они у тебя появятся.

– От кого? – полюбопытствовала Анастасия.

Она не выдержала и всхлипнула. Ольга обняла дочь:

– От любимого человека. Я думаю, что по‐настоящему мы любим только раз в жизни. Главное – не упустить свой шанс.

Ольга обхватила ладонями лицо Анастасии, вытерла ей слезы и сказала:

– Знаешь, чего я всегда желала тебе и твоей сестре?

– Выйти замуж за богатого человека.

– Нет. Я желала вам спокойной жизни.

Через несколько дней Ольга заявилась к Левовичу в “Палас Вербье”.

– Говорят, вы тут теперь директор? – спросила она.

– Как вы узнали?

– Вы меня недооцениваете, я всегда в курсе всего.

Лев не мог сдержать усмешки. Она молча смерила его взглядом и продолжила:

– Знаете, Лев, вы для меня просто крыса помойная. Но для моей дочери вы граф Романов. Разве не это самое главное? – Ольга впервые улыбнулась. – Вы созданы друг для друга. Поезжайте в Женеву, верните себе мою дочь! Вы будете здесь счастливы! Жизнь так коротка, Лев. И надо постараться, чтобы все закончилось хорошо!

Скарлетт пора было ехать. Такси уже стояло перед отелем. Мы вместе спустились с крыльца.

– Я так привязался к вам, Скарлетт, – сказал я ей.

– И я к вам, писатель. Мы обязательно еще увидимся.

Она поцеловала меня в щеку. И добавила:

– Благодаря вам мне теперь кажется, что я тоже немного знакома с Бернаром.

– Если такое же ощущение возникнет и у читателей этого романа, то я не зря написал его.

Она улыбнулась:

– Можно вопрос, писатель?

– Конечно.

– У вас разбито сердце? Поэтому вы пишете?

– Наверное. А у вас, – спросил я в свою очередь, – разбито сердце?

– Если у вас разбито, то и у меня тоже, я же персонаж вашей книги.

– Скарлетт, я хотел вам сказать…

Но меня прервал звук открывшейся двери.

– Жоэль, вы тут?

Это Дениз вернулась из отпуска. Ее не было целых две недели. А я и не заметил, как время пролетело. До меня донесся ее возглас: “Какой же у вас бардак на кухне!” Потом она появилась на пороге моего кабинета:

– Жоэль, что тут произошло? У вас вся квартира вверх дном! Такое впечатление, что вы две недели отсюда не вылезали.

Она взглянула на экран моего компьютера, на листы бумаги на столе и карточки, приколотые на стену.

– Я написал роман, – признался я. – Я погрузился в него с головой.

Она опешила:

– Вы две недели просидели взаперти?

Она схватила пачку страниц.

– Я еще не успел ничего отредактировать.

Она прочла: