Анастасия, глотая слезы, с трудом доела рыбу. До конца обеда они не обменялись больше ни единым словом.

Потом Анастасия оплатила счет. Они холодно попрощались и ушли, каждая в свою сторону. “До среды”, – сказала Ольга.

В ту среду, 12 декабря, пообедав с матерью и сестрой, Анастасия поехала прямо домой. Обычно, расставшись с ними, она шаталась по Старому городу. Но упреки матери и молчание Льва отбили у нее всякое желание гулять. Она совсем пала духом и остаток дня провела у себя в спальне. Ей хотелось позвонить Льву, услышать его голос, успокоиться. Нет, пусть сам ей звонит. Ведь он продинамил ее прошлой ночью. Она не выдержала и расплакалась, а потом провалилась в глубокий сон.

В Колоньи уже вечерело, когда Арма, обеспокоенная тишиной в комнате хозяйки, рискнула к ней зайти.

У Армы день не задался с самого начала. Утром, после тревожной бессонной ночи, она отправилась к Эвезнерам, твердо вознамерившись все рассказать Макеру о Льве Левовиче.

Но когда Арма приехала, Макер уже ушел в банк. Вот ведь выбрал момент, чтобы проявить рабочее рвение!

Она решила игнорировать медем. Вообще‐то она ее побаивалась и открыто противостоять ей никогда бы не осмелилась, но вот продемонстрировать свое глубокое осуждение – сколько угодно.

Однако, когда Анастасия спустилась завтракать на кухню, вид у нее был очень несчастный. Судя по ее печальным покрасневшим глазам, она плакала. Размышляя, не из‐за Льва ли медем так переживает, Арма внезапно поняла одну вещь. Какой же она была дурой, что сделала такие поспешные выводы! Всю ночь глаз не сомкнула, а о самом главном и не подумала: раз Лев позвонил в понедельник на домашний номер, значит, медем не берет мобильник. Она собирается с ним порвать! Она ведь сама сказала по телефону, что все кончено и она знать его не хочет. Арма ругала себя на чем свет стоит – недаром она до сих пор в прислугах ходит, поделом ей, совсем мозгов не осталось! Как можно было так оплошать? Ее, конечно, сбил с толку букет белых роз, но ведь он послал цветы в знак примирения после того, как накануне она дала ему от ворот поворот.

Да, получив розы, хозяйка сразу заперлась в ванной комнате, но ведь она только и делает, что ванны принимает. Часами. Так что это ни о чем не говорит. Медем встретилась со Львом вчера вечером, чтобы порвать с ним навсегда! Ну да, у нее разум от страсти помутился, но она быстро пришла в себя и приняла меры. Она с ним рассталась и теперь грустит. В общем‐то, это светлая печаль. Лишнее доказательство того, что у них был настоящий роман и они испытывали друг к другу нежные чувства.

Анастасия не притронулась к еде. Когда она поднялась к себе, Арма не могла не восхититься ее меланхолией – какая сильная, достойная, храбрая женщина. Настоящая дама! Она в ней не ошиблась.

По средам медем уходила перед самым обедом. Но сегодня против обыкновения мисье вернулся в перерыве домой. Он заскочил буквально на минутку, с озабоченным выражением лица. Закрылся ненадолго у себя и тут же убежал. Уже с порога он бросил Арме: “Вы меня не видели”.

Потом появилась Анастасия, и выглядела она еще несчастнее, чем утром. И снова уединилась в спальне. Арма прислушалась, но до нее доносились только всхлипы. Она очень ей сочувствовала. Медем так и не вышла до самого вечера. И Арма встревожилась.

Анастасия услышала тихий стук. Она села в постели и увидела в дверном проеме лицо Армы. Луч света из прихожей осветил темную спальню.

– Все нормально, медем? – пискнула Арма.

– Не совсем, – отозвалась Анастасия.

Арма позволила себе войти и примостилась на краю кровати. Она ласково погладила Анастасию по ноге в знак поддержки.

– Я могу что‐нибудь сделать для вас, медем?

– Нет, спасибо. Это так мило с вашей стороны.

– Я сварила суп. Хотите, принесу?

– Спасибо, я не голодна.

– Вы вообще не будете ужинать?

Анастасия покачала головой.

– А мисье? – спросила Арма. – Он все еще не вернулся.

– У него встреча с клиентом.

– Мне кажется, мисье тоже сейчас чем‐то расстроен…

– Странные вещи у нас творятся, Арма.

– Я бы очень хотела вам помочь.

– Вы и так много для меня делаете. Возвращайтесь спокойно домой, вы, наверное, устали.

– Вы уверены? Давайте я с вами посижу?

– Не беспокойтесь за меня. Можете идти. Спасибо за все.

Арма повиновалась и ушла с тяжелым сердцем: у хозяев что‐то не ладилось, и она за них переживала. И еще она ругала себя, что плохо думала вчера о медем. Она всегда была к ней очень добра. Щедрая, заботливая, она следила, чтобы Арме у них было хорошо. В ее день рождения давала ей выходной и приглашала на обед в город. “Вы же тоже член нашей семьи, Арма”, – часто повторяла медем.

Вскоре после ухода Армы в дверь позвонили, и Анастасия вынуждена была выйти из спальни, чтобы открыть. Каково же было ее удивление, когда она увидела на пороге Альфреда Агостинелли!

– Простите, что заявился к вам без предупреждения, но, поскольку машины вашего мужа нет на месте, я позволил себе…

– И правильно сделали, – сказала Анастасия, которой не терпелось узнать, что произошло.

– Месье Левович просит его извинить. Он всю ночь был занят делом государственной важности. Он и сейчас еще сидит в Организации Объединенных Наций с Генеральным секретарем, они обсуждают вопрос об экономических санкциях… К сожалению, я не могу сообщить вам никаких подробностей, но, как вы понимаете, все серьезно.

Выслушав его объяснения, Анастасия пожалела, что довела себя до такого состояния. Она вздохнула с облегчением и даже порозовела от радости, посмеиваясь над своим ребячеством.

– Передайте месье Левовичу, – озабоченно сказала она, – что я очень огорчена, что мы не повидались вчера вечером.

– Он попросил меня также вручить вам это.

Агостинелли протянул Анастасии письмо. Не сумев сдержать счастливой улыбки, она прижала его к сердцу.

– Спасибо, Альфред.

Агостинелли поклонился ей и растворился в зимних сумерках. Анастасия поспешила вскрыть конверт.

Радостное настроение вернулось к ней. Погрузившись в обжигающую ванну, до бортиков заполненную пеной, она снова и снова перечитывала записку Льва, стараясь не намочить ее:

Тысячи вопросов роились у нее голове. Куда они уедут? Когда? Раз они собираются все бросить, может, лучше сбежать, воспользовавшись корпоративным уикендом? Макер, как всегда, поедет в Вербье один, жен туда не приглашают. Зная Льва, она была уверена, что он уже все обдумал.

До замужества Анастасии мать дважды затащила ее на Большой уикенд Эвезнер-банка в “Палас Вербье”.

Первый раз – шестнадцать лет назад. Ей тогда был двадцать один год, и она изучала литературу. В “Паласе” она познакомилась с Клаусом и чуть было не обручилась с ним. Теперь, когда она вспоминала о нем, ее пробирала дрожь.

16 лет назад.

Первое появление Ирины и Анастасии на Большом уикенде

– Девочки, подъем! – гаркнула Ольга, войдя в узкую комнатушку дочерей в их квартире в Паки. – Вы не поверите, у нас отличная новость: мне удалось снять номер в “Оберж де Шамуа” в Вербье. Мест нет, но мне только что позвонил хозяин – кто‐то отменил бронь в последнюю минуту! Короче, повезло!

– Сегодня пятница, мамочка, – сказала Ирина. – У нас занятия в университете.

– Поверь мне, детка, женихи водятся в Вербье, а не в университетах, так что прямо в эти выходные…

– А что будет в Вербье?

– Корпоративный уикенд Эвезнер-банка! – Ольга буквально светилась от радости. – Редкий шанс найти мужа! Главное, не облажайтесь. Пора покончить с юными придурками из Клостерса и Санкт-Морица, вам нужен состоявшийся мужчина, желающий создать семью. То есть банкир!