Я передал Борису газетную страницу с отпечатком большого пальца Драгана, на которой было написано то, что я сказал, а также смартфон.

– Зачем мне мобильник? Драган хочет мне позвонить? Я же скоро увижу его! Или этот трус собирается отменить встречу?

– Нет, на мобильнике признание.

Борис посмотрел признание Мальте, добытое под пыткой.

– Значит, это Тони. Я так и думал с самого начала. Почему человек, который его обвинил, сам не здесь?

– Потому что Тони прикончил его на наших глазах, чтобы этого как раз и не случилось. Это было признанием вины, которого нам так не хватало, чтобы рассеять все сомнения. Поэтому здесь и сейчас ты получишь Тони собственной персоной.

Саша открыл наш «транзит» и вытащил оттуда сильно сопротивляющегося Тони. Двое офицеров Бориса тотчас забрали его.

Борис был впечатлен:

– Драган убивает моего номера два и за это передает мне своего. Это по-честному. Как вы умудрились укрепить на нем яблоко? Изолентой?

– Да, – ответила Карла, – заколки не держат.

– И к сожалению, спицы у нас не нашлось, – добавил Вальтер.

– Есть еще изолента? – спросил Борис.

– Конечно.

Я дал знак Саше.

Саша бросил Борису оставшуюся изоленту.

Борис поймал ее и передал своим людям, которые как раз стягивали с Тони штаны. Уже никто не обращал внимания на Сашу, который в этот момент удалился за деревья и открыл багажник «опеля».

– Изолента – это хорошо, – мечтательно произнес Борис. – Она решит мою последнюю проблему. А именно – как прикрепить ручную гранату к яйцам этого предателя.

– Ты действительно хочешь… – вырвалось у меня.

– Я держу свое слово.

– Достойная позиция, – сказал я с уважением, глядя на то, как к мошонке Тони привязывают две лимонки.

– А что с чекой? Ее же должен кто-то вытащить? – Меня интересовал этот вопрос с чисто технической стороны.

Борис показал на два смотанных бикфордовых шнура, концы которых были привязаны к чекам. Тем временем Тони распяли вниз головой на кресте, который люди Бориса, очевидно, позаимствовали в борделе.

– А что делать с осколками и останками? Тут же будет настоящая скотобойня, когда этот тип разлетится по всей парковке. Я имею в виду, что тут же ваши красивые машины.

Никто не обратил внимания на мое замечание.

В этот момент офицеры Бориса подняли крест и отнесли его за туалетную будку. Между нами и ожидаемой скотобойней теперь лежали восемь квадратных метров грязного бетона.

– Этот человек все продумал, – одобрительно заключила Карла.

В действительности холодная расправа Бориса очень сильно отличалась от эмоционального всплеска насилия, в результате которого Драган на этом же месте отправил на тот свет Игоря. Но вот результат был совершенно таким же. Причем как для жертв, так и для уборщиков места преступления.

Офицеры вернулись и передали Борису концы бикфордовых шнуров.

– Не хочешь сказать ему что-нибудь? Пару слов напоследок? Что-нибудь театральное, – подначил я Бориса. Но тщетно.

Борис одновременно потянул за оба шнура.

– Зачем?

– Ну, просто мы так старались с этим яблоком и…

Два одновременных взрыва за туалетом не дали мне закончить фразу. Останки Тони и обломки креста разлетелись на многие метры во всех направлениях, не перекрытых туалетной будкой.

После того как отзвучал двойной взрыв, вдруг послышалось неровное жужжание. Я посмотрел наверх. Борис проследил за моим взглядом. Дрон. Он покачнулся в воздухе и рухнул на землю точно между нами, разбившись вдребезги. На нем была камера. И антенна.

– Что это за дерьмо? – спросил Борис.

– Это… дрон. Нашу расправу снимали, – попытался я проанализировать ситуацию, вложив максимум удивления в голос.

С технической точки зрения это был такой же дрон, какой я сбил несколько дней назад палкой, когда прогуливался в лесу. Только вот на эту модель я налепил маленькую наклейку с надписью «полиция». И эта надпись сработала.

– Это дрон легавых! – прорычал Борис.

– Значит, какой-то урод нас предал, – сказал я.

Борис уже занес ногу и начал топтать дрон и камеру.

– Никто не смеет снимать меня во время убийства!

Я остановил его:

– Это бесполезно. Видишь антенну? Все видео с этого дрона уже сохранены на каком-то внешнем носителе.

– Что это значит? Мы в полной заднице? Нам ждать здесь, пока нас не арестуют? Мы сматываемся. Все. Сейчас же!

Люди Бориса засуетились и бросились к своим машинам. И мои офицеры уже запрыгивали в наш «транзит». Я попытался соответствовать своей новой роли лидера.

– Стойте! Если мы сейчас все в панике сбежим, то не сможем ни о чем договориться. Если этот дрон все заснял, – я, изображая волнение, повернулся к Борису, – то полиция знает, что ты несешь ответственность за это убийство. И все мы в этом участвовали. Важно сейчас убрать тебя с линии огня. А остальные согласуют свои показания.

– Как это?

– Для начала тебе нужно залечь на дно. Все прочее обсудим по телефону.

– Залечь на дно. Где?

Я сделал вид, что думаю. И что мне в голову вдруг пришла гениальная мысль.

– Я отвезу тебя прямо к Драгану. Отсюда. Он в надежном укрытии, вы оба сейчас в одной лодке. Но нужно торопиться. Сейчас сюда нагрянет толпа полицейских.

Борис посмотрел на меня. Сначала со страхом. Потом в раздумье. И наконец с пониманием. Его осенило. Довольная ухмылка появилась у него на лице.

– Ты гений, господин адвокат. Давай так и сделаем. Народ, сейчас вы все сваливаете отсюда. Бьорн отвезет меня к Драгану. Я свяжусь с вами. Влади! Дай адвокату ключи от машины.

Владимир, офицер Бориса, бросил мне ключ от одного из «мерседесов». Остальные расселись по другим лимузинам и в наш «транзит». Мы с Борисом побежали к оставленному нам «мерседесу». Рядом со мной возник Саша.

– Гениальный полет, – прошептал я ему.

– Спасибо. Я тренировался.

– Собери остатки дрона и уничтожь их.

– Как и договаривались.

Саша пошел к туалетной будке. Наш «транзит» и второй «мерседес», скрежеща покрышками, рванули с парковки. Борис уже хотел сесть на пассажирское место своей машины, когда я положил руку ему на плечо:

– Извини, Борис. Но с этого момента тебя никто не должен видеть. Ты обязан исчезнуть здесь и сейчас.

– Куда? – быстро спросил Борис.

Я открыл багажник:

– Не очень удобно, но надежно.

Борис забрался в багажник:

– Значит, я скоро увижу Драгана?

– Ты скоро увидишь Драгана.

С этими словами я захлопнул крышку багажника.

Безоценочно и с любовью. То есть осознанно.

© А. Лавруша, перевод, 2021

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательская Группа «Азбука-Аттикус», 2021

Издательство АЗБУКА®

После катастрофы

Пятница, 13 октября 2017 года

Я открываю дверь и тут же слышу сирену. Слоняющиеся на школьном дворе ученики, заметив меня, машут руками:

— Хороших выходных!

Закрепляю спортивную сумку на багажнике, ноутбук в чехле кладу в переднюю корзину. Через минуту я уже в туннеле под «большой» дорогой, отпускаю педали, и ветер обдувает мне лицо. На краю тротуара сидят две подружки Беллы по детскому саду. Прикрывая ладонями рты, они ухают, как совы. Звук отражается в туннеле эхом, и девчонки хохочут.

На подъеме мышцы ноют от напряжения, но я сбавляю скорость, только когда меня пробивает пот. На поле для игр лежит забытый кожаный мяч, ветер раскачивает качели на детской площадке. Я здороваюсь с хозяйкой пуделя, который задрал лапу у фонарного столба.