«Поможет, не поможет… Попытка — не пытка. Авось сумею удрать…»

— Вратко из Хольмгарда, — даже со стороны было видно, каких усилий стоит королеве Маб держать себя в руках. — Мне не понятны твои обвинения. Волшебный котел не лгал никогда, предсказывая будущее, прозревая прошлое и показывая настоящее.

— Но в вашем котле Хродгейр был живой и здоровый! Его принимали с уважением, как почетного гостя!

— А может, так оно и было? До поры до времени… — вкрадчиво произнесла королева.

— Хродгейр никогда бы не сел с монахом за стол! — запальчиво ответил новгородец. — Слишком много норвежской крови на руках и совести Бернара.

— Ты веришь варвару? Веришь вонючему викингу?

— Верю! Потому что он не предавал меня ни разу!

— А может, это ты не ловил его на лжи? — заметила Керидвена. — Пока не ловил.

— Хродгейр спас мне жизнь. И не раз!

Королева пожала плечами, покачала головой:

— Котел никогда не лгал. До сих пор…

Воцарилась гнетущая тишина, нарушаемая лишь звонким падением капель, сбегавших по каменной сосульке и разбивавшихся о гладь кристально чистой лужи у стены пещеры.

— Мир меняется… — нараспев проговорила волшебница. — Одни силы уходят, другие приходят на их место. Мы уже не можем знать, кому верить, а кому — нет.

— Верить нужно друзьям! — отчеканил Вратко.

— А разве друзья не могут предать?

— Настоящие друзья не могут.

— Как ты узнаешь, настоящий друг или нет, пока он тебя не предаст?

— Я верю людям! Почему я должен подозревать всех?

— А нас ты подозревать можешь? Или должен?

— Я говорю о том, что было. Твой котел, чародейка, обманул меня.

Керидвена развела руками:

— Но ведь и меня тоже.

— Ты колдовала. Котел повиновался тебе, — упрямо сжал зубы Вратко.

— Ну, конечно… — Чародейка оглянулась на королеву и сына, словно призывая их в свидетели. — Теперь во всем виновата я. Если ты помнишь, Вратко из Гардарики, я лишь сыпала в котел травы в определенной последовательности. Так ведь?

— Ну… да, — не мог не признать новгородец.

— Но тогда ты помнишь, что ее величество просила тебя думать о Хродгейре, представлять его облик, его нрав, его речи и поступки. Помнишь или нет?

— Помню. А к чему ты клонишь?

— Возможно, котел Керидвены показал твои подспудные мысли, Вратко из Хольмгарда, — торжествующим тоном произнесла Маб. — Твое отношение к другу, как ты его называешь.

«Ну, вот, — подумал парень. — Стоит с женщинами о чем-то поспорить, и они тут же докажут тебе, что во всем виноват ты и только ты…»

— Этого не может быть! — сказал он вслух. — Я знаю свои мысли о Хродгейре.

— Кто из нас может сказать, что постиг все глубины даже собственной души, не говоря уже о чужой? — мудро и снисходительно усмехнулась чародейка.

— Значит, я во всем виноват? — вспыхнул словен.

— Я этого не говорила! — отмахнулась Керидвена. Но хитро блеснувшие глаза колдуньи почему-то заставляли словена усомниться в правдивости ее слов.

Вратко открыл было рот, чтобы возразить… Помолчал и закрыл его.

— Я скорблю вместе с тобой о неудачах твоего друга, — склонила голову королева. — Но я не собираюсь брать на себя вину за все происходящее по воле и с попустительства римских монахов. Это — наш общий враг. Ты хочешь отомстить?

— Да… — выдохнул словен.

— Тогда исполни то, что обещал. Помоги мне. Глядишь, в союзе со мной ты и выполнишь свою заветную мечту.

«Что она может знать о моей заветной мечте?»

В душе парня боролись желание все бросить и уйти (ведь хороший повод есть, если подумать!) и жажда мести. Бернар и Эдгар заплатят за все. А также не избегнут справедливой кары те, кто им помогает и потворствует, кто направляет их действия и благословляет их.

— Я согласен, великая королева, — наконец произнес он.

— Тогда слушай меня, Вратко из Хольмгарда. Я задумала могучее чародейство. Оно сметет нормандские рати, а с ними и всех епископов, аббатов и простых монахов, прочь со старинной земли Британии. Важно не только подобрать место и время. Мне нужны еще и артефакты, которые помогут нам… Ты знаешь, что такое артефакты, ворлок?

— Догадываюсь, — буркнул новгородец. Хотя понятия не имел, о чем говорит королева.

— Я тебе объясню. Позже, — снисходительно отозвалась владычица Волшебной страны и вновь уселась в кресло. — А сейчас выслушай, что нужно сделать, чтобы отомстить монахам. Ты ведь хочешь этого?

— Да, — уже уверенно ответил Вратко и приготовился слушать.

Прежде чем неторопливый голос королевы Маб завладел его сознанием, парень успел заметить, как отвернулась Керидвена, словно пряча лицо от постороннего взгляда. Злорадную усмешку Морврана скрыла густая тень.

Если бы прятавшийся за деревом человек не вышел из тени и не помахал вдобавок рукой, его не заметил бы никто. Ни матерые бойцы Олаф с Гуннаром, ни Вратко, считавший себя в глубине души хорошим следопытом, ни динни ши — местные уроженцы, знающие холмы и леса Нортумбрии не одну сотню лет.

— Это еще что за птица?! — смущенно буркнул кормщик, сбрасывая Злое Жало с плеча.

— Сейчас я его… — угрюмо пообещал Олаф, хватаясь за рукоять меча, торчавшую над правым плечом.

Лохлайн, возглавлявший десяток динни ши, которых королева Маб дала ворлоку с викингами якобы в помощь, но, скорее всего, приказала следить, чтобы северяне не сбежали, нарушив уговор, не сказал ни слова, но дал знак воинам приготовить оружие к бою.

— Эй! Ты кто? — проорал Олаф.

Прежде чем встречный успел ответить, выглянувшая на миг луна осветила его блестящую плешь и седую бородку.

— Вульфер? — недоверчиво спросил Вратко. Человек похож на старого сакса, словно брат-близнец, но что с того? Может, какая-то нечисть приняла его обличье?

— Я! — весело отозвался сакс. — Рад видеть великого ворлока королевы Маб!

Старик бодрым шагом двинулся навстречу. Оружия он не носил, если не считать того самого ножа, который словен подарил ему перед битвой при Стэмфордабрюгьере. Больше того, правая рука Вульфера покоилась в перекинутой через шею петле. Где он успел? Не потому ли пропал, не дожидаясь пока Вратко пробудит датчан?

— Поздорову тебе, почтенный Вульфер! — Новгородец сдержанно поклонился.

— И тебе не хворать, Вратко из Гардарики! Это твои друзья? — кивнул сакс в сторону урманов. А после подмигнул подземельщикам, словно старым знакомым. — Вижу, ты впал в опалу, Лохлайн? Все равно желаю тебе удачи!

— Благодарю… — сквозь зубы процедил десятник.

— Это и есть тот сакс, что спас тебя от бэньши, Подарок? — Олаф отпустил рукоять меча, так и не обнажив клинок.

— Он самый!

— Храбрый человек, — оценил по достоинству поступок Вульфера викинг, не любивший всякую нечисть, в каком бы виде она ни появлялась.

— Где ты успел пораниться, почтенный Вульфер? — осторожно поинтересовался Вратко.

— А! — махнул здоровой рукой старик. — Там многие поранились!

— А куда ты путь держишь? — подозрительно прищурился Гуннар.

— Да никуда! Так блуждаю, куда ноги выведут… Я, понимаешь ли, один остался. Песик мой ушел куда-то… А старику одному жить в лесу скучно. Вот я и решил с вами прогуляться. Не прогоните?

— Какое тебе дело до нашего пути? — неприязненно бросил Лохлайн. — У тебя всегда была своя дорога.

— Это верно! — нисколечко не смутился старик. — Я всегда сам выбирал себе дорогу. Но иногда она совпадала с чьим-то путем. Ведь так бывало, Лохлайн? Не дай соврать старому одинокому саксу.