Первый министр внимательно следил за правителем. Если расчёт оправдался, то Пьюзо сейчас сдастся. Он никогда не был стойким бойцом. Привык получать всё желаемое по первому требованию, неспособен к борьбе. В противном случае, он может схватиться за шпагу. Трёх-четырёх человек успеет заколоть, прежде чем его обезоружат и свяжут. Мастерства великого князя никто не отменял. Тем паче, что при всей неприязни ни один из присутствующих здесь пранов, включая моряков и гвардейцев, не рискнёт причинить ему вред.

«Если блеснёт клинок, нужно немедленно прятаться за адъютантом, — размышлял пран Лукаш. — Меня он достанет с особым удовольствием».

Пьюзо Третий медленно выпрямил спину. Поднялся с трона. Свысока презрительно окинул взглядом всех, стоящих перед ним.

Гнетущая тишина позволяла услышать, как упадёт волос.

Архиепископ чуть быстрее принялся перебирать чётки. Капитан гвардии повёл плечами и переступил с ноги на ногу. Пожалуй, в этой зале он один смог бы продержаться против князя десяток выпадов. Седой Васко альт Мантисс набычился, будто готовился к драке на кулаках.

Пальцы Пьюзо скользнули вдоль ножен. Остановились, нащёпав «замочек».

— Ваша взяла, — бросил он, брезгливо искривив губы. — Я сдаюсь.

— Главнокомандующий, примите шпагу у его светлости, — проговорил первый министр, ощущая струйку пота, стекающую между лопаток. Его сердце стучало вразнобой, отдавая болью под левую ключицу. Слишком стар он стал. Следующего государственного переворота может и не пережить.