«Что же не стреляют наши хирдманы? Почему не пытаются помочь датчанам?»

Вратко оглянулся.

Увидел застывшего с обнаженным клинком в руках Хродгейра и его дружинников, опустивших мечи и топоры.

Только Сигурд прошептал помертвевшими губами:

— Накилеви… Ужас пучины…

Новгородец дернул скальда за рукав кольчуги:

— Эй, Хродгейр! Ты что?

С огромным усилием вождь оторвал взгляд от багрового глаза. На висках норвежца выступили капельки пота. Грудь вздымалась, а колени дрожали, словно он перетаскивал непосильный груз.

— Хродгейр, очнись!

Викинг тряхнул головой. Тупое безразличие в его глазах сменилось искрой рассудка.

— К оружию… — прохрипел он непослушным горлом.

Никто ему не ответил. Никто даже не пошевелился.

— Асмунд! — Скальд толкнул товарища в плечо.

Рыжий только переступил с ноги на ногу и головы не повернул.

— Лосси! Сражайся!

Молчание, нарушаемое только шипением накилеви.

Хродгейр, отчаявшись пробудить викингов от оцепенения, вырвал лук у одного из них. Рывком натянул тетиву, прицеливаясь прямо в багровое буркало твари.

— Не на… — попытался предостеречь его Вратко, догадавшийся, чем грозит взгляд чудовища.

Он опоздал. Черный Скальд замер. Отпустил тетиву. Выпавшая из безвольных пальцев стрела булькнула и скрылась в мелких волнах.

Шипение накилеви стало громче. Новгородцу почудилось скрытое злорадство в негромком, вызывающем мурашки на коже, звуке.

Подплывшие к «Жрущему ветер» твари вонзили когти в дубовые доски.

«Что же делать?»

Слова нашлись сами собой, будто бы и без усилий со стороны парня. Те самые, единственно нужные. Пришли, сложились в строки, подровнялись рифмами, как слаженный строй бойцов.

Сильный порыв ветра обрушился на туманную завесу. Раздвинул, разбросал тяжелые молочно-белые клубы. Яркий солнечный свет проник в образовавшуюся лазейку, скользнул по лицам людей.

Накилеви, сидящий на скале, пронзительно закричал. Сжался, будто от ударов, падающих на него с неба.

Хродгейр выхватил еще одну стрелу, взамен утерянной, натянул лук до уха, выстрелил.

Острая сталь вонзилась чудовищу в плечо, исторгнув из его пасти повторный вопль, более громкий, но с нотками испуга и, как показалось Вратко, удивления.

— Деритесь! — закричал Черный Скальд, накладывая на лук новую стрелу.

Норвежцы приходили в себя не сразу, а по одному.

Гуннар навалился на рулевую лопасть:

— Гребите, тролльи дети! Гребите!

Лосси оторопело озирался, будто разминал затекшую шею. Разобравшись, в чем дело, крутанул топор над головой:

— Бей!

Только сражаться было уже не с кем. Раненый накилеви с громким всплеском ушел в воду. Там, где только что скалились его собратья, лишь расходились круги. Хродгейр и молодой — немногим старше новгородца — воин по имени Игни пустили несколько стрел в воду, под днище «Жрущего ветер», но, скорее всего, попросту потеряли доброе оружие.

— Хватит! — махнул рукой скальд. — Ушли, хвала всем асам и ванам вместе взятым!

Викинги опускали оружие непривычно тихо. Без шуточек, молча. Они вроде как даже опасались смотреть в глаза друг другу. Балагур Сигурд насупился и внимательно разглядывал доски палубы.

По команде Гуннара, зажавшего бороду в кулаке, дреки замедлил ход и остановился в двух саженях от борта «Жрущего ветер».

— Как вас угораздило? — Хродгейр подошел к борту.

Все еще бледный Лосси пожал плечами.

— Проклятый демон! Не иначе заколдовал…

— Умные люди рассказывают, что в багровый глаз накилеви смотреть нельзя… — Сигурд встал рядом с предводителем.

— Накилеви? — нахмурился датчанин. — Откуда он взялся?

— Они испокон веков живут на Оркнейских островах, — пояснил старик. — Местные знают, что он боится только пресной, а больше всего — текучей воды. Через ручей перепрыгнул — считай, спасся.

— Где я тут тебе ручей возьму? — рыкнул Лосси. — Мне его что, на дреки возить?

Сигурд явно обиделся, а потому произнес со скучающим видом:

— Когда встретишь накилеви в следующий раз, можешь помочиться на него… Даже всем хирдом. Глядишь, прогонишь.

— Ты думаешь, у датчан моча пресная?! — совершенно искренне удивился Олаф. Вратко так и не понял, разыгрывает их здоровяк или в самом деле интересуется.

— С такими рожами хоть что пресным будет! — весело отвечал Сигурд, приходя постепенно в обычное расположение духа.

Прислушиваясь к его ядовитым шуточкам, норвежцы светлели лицом и даже начинали улыбаться. Датчане же, напротив, хмурились еще сильнее. Как же не по нутру им оказалось быть спасенными той самой дружиной, что обставила «Жрущего ветер» в недавней гонке!

— Ты говори, да не заговаривайся! — Лосси покрепче перехватил топорище. — Ты бы не обмочился, когда такую гадину повстречал?

Старик медленно, напоказ ощупал свои порты.

— Не обмочился, как видишь. А ты свои показать можешь?

— А задницу тебе не показать?

— Что ты! Не надо! — замахал норвежец руками в притворном испуге. — Я боюсь, что на сияние твоего зада сбежится нечисть со всего Северного моря!

Дружинники Хродгейра покатились от хохота. Черный Скальд тоже не сдержал усмешки, но сделал Сигурду знак замолчать.

— Не обижайся на моих парней! — крикнул он Точильному Камню. — У них бывает. Особенно после боя. Я рад, что все закончилось благополучно. Мы подоспели вовремя.

— Я тоже рад, — кивнул Лосси. — Только чем ты хвастаешься? Ворлока заимел в дружину и радуешься?

— Ворлока? А! Ты говоришь о нашем Подарке Ньёрда?

— О нем! Я думал, нид тогда прочитал ты, но сегодня я слышал все. Я понял, кто колдует в твоем хирде. Теперь мне есть что рассказать викингам. Черный Скальд уже не надеется на добрую сталь. Прячется за спину мальчишки-ворлока из Гардарики.

Хродгейр скрипнул зубами:

— Ты не подумал, Лосси-датчанин, что обязан жизнью моему человеку?

— Спору нет… — произнес Точильный Камень уже не так решительно.

— Так-то ты платишь за добро?

— У меня нет причин для радости. Жизнь мне спас муж женовидный…

Вратко аж захлебнулся от возмущения. С какой это стати датчанин так обзывается? Он шагнул к борту и уже открыл рот для гневной отповеди, но Хродгейр опередил новгородца — крепко взял за плечо и покачал головой: не связывайся, мол.

— Эй, Черный Скальд! — заорал Лосси. — Попридержи колдуна! Если он откроет рот для нового нида, я вырежу ему язык собственными руками!

— Следи-ка лучше за своим языком! — пробасил Олаф. — А то как бы ему не укоротиться…

— Кто ты такой, чтоб меня учить?

— Перелезь ко мне и поглядим, кто кого учить должен!

— Тихо! — поднял руку к небу Хродгейр. Да, именно к небу. Пока викинги препирались, налетевший после висы Вратко ветерок окончательно развеял, разогнал туман, оставив лишь легкую дымку над водой. Несмотря на то что хорошей видимости по-прежнему не было, вдали угадывались очертания скалистого берега.

— Успокойтесь! — продолжал скальд. — Мы не будем устраивать глупую драку. Конунг Харальд ждет нас. Наши мечи нужны ему для войны. А ты, Лосси, разочаровал меня. Я думал, датские воины более великодушны и умеют быть благодарными.

— Я не спорю! — Лосси невозможно было смутить. — Я не спорю, что обязан вам жизнью. Вернее, не вам, а твоему ворлоку. Только поэтому я не требую у тебя его голову!

— Ты серьезно думаешь, что я могу выдать тебе своего человека?

— Конечно, не думаю. Я знаю, Черный Скальд стоит за своих хирдманов горой. Но это же не хирдман, а трэль!

— Подарок Ньёрда — не трэль, — веско проговорил Хродгейр, и норвежцы одобрительно загудели. — Он на равных со всеми входит в мою дружину. И не тебе его судить, Лосси Точильный Камень.