Оказывается, Регнар точно так же страдал от придирок Коэла и попыток устроить судьбу. Наверное, капитан стражи уговаривал друга поскорее жениться. Это ведь обязательно условие. Если ты женат, а твои друзья нет, прогрызи им дырку в голове рассказами о том, как это здорово — тащить домой всё жалование до последнего медяка, просыпаться по ночам от детского рёва, выслушивать упрёки от супруги, если пришёл домой пьяным или на рукаве твоего камзола обнаружилась длинная волосина, отличающаяся по цвету от масти твоей «второй половинки».

— Коэл полагал, что только его мысли и поступки имеют право на существование, — негромко и монотонно говорил Регнар. — Я понимаю, что он старался для нас из самых добрых побуждений. Он думал, что если его друзья начнут жить по его образу и подобию, то они сразу станут счастливыми. Взять, к примеру, тебя. Он всегда хотел для тебя только добра. Но какими средствами добивался этого? Это он уговорил твою зеленоглазую девочку прийти к тебе и попросить не драться насмерть с сыном посланника. Понимаешь? Он разыскал её отца, объяснил что на кону стоит не только жизнь величайшего менестреля всех времён и народов, но и безопасность державы, которая может быть втянута в войну с Браккарой. Вот дочка и побежала к тебе. Что она тебе говорила?

— Да какая разница, — скрипнул зубами Ланс. Самые худшие предположения начинали сбываться. Счастье ему не суждено. Обычно люди либо хотят от него что-то, либо ценят, как достояние Аркайла. Ещё бы! Ни одна из двенадцати держав не рождала менестреля, который достиг бы его уровня известности и мастерства. Здесь тоже самое… Хоть бы кто-то оценил его, как простого человека, лишённого магии, лишённого громких титулов и богатого наследства, со своими недостатками — не такими уж и безобидными, если разобраться. Нет. Ланс альт Грегор из Дома Багряной Розы, разорившийся дворянин, дуэлянт и пьяница не нужен никому. Если разобраться, то и самому Лансу альт Грегору.

— Не хочешь вспоминать, не надо.

— Я простил Коэлу вольные и невольные прегрешения против меня, когда увидел, как он падает, простреленный со скалы. О мёртвых либо хорошо, либо ничего.

— Ты всегда был великодушнее меня, — тяжело вздохнул Регнар. — Простил. А я вот не могу…

— Тебе-то он что сделал? Не пойму, чего ты взъелся на него?

— Сейчас расскажу. Ты только не перебивай.

— Ну, не буду. Как скажешь.

— Когда тебя должны были казнить, Коэл заплатил глашатаю, прану Вресту альт Клиру, чтобы он обязательно произнёс ритуальный вопрос — не найдётся ли какая честная девица или вдовица… Ну, ты должен хорошо помнить. — Ланс кивнул. Он начал догадываться о чём сейчас пойдёт речь. — Такая девица нашлась. И вас обвенчали…

— Анне её зовут. — Сказал менестрель. — Я очень ей благодарен. Я помню, как она помогала твою рану штопать.

— Ещё бы ты её не помнил. Это же теперь твоя законная жена.

— Конечно. Да… Только видел я её последний раз у алтаря.

— А что это меняет? И я же просил не перебивать.

— Всё, молчу.

— Так вот, это Коэл подговорил её вызваться. И наверняка денег заплатил. Правда, отпирался он, когда я ему всё в глаза высказал. Мол, не было ничего. Но я точно знаю, что с праном Врестом у него разговор был, а остально несложно додумать.

— Погоди, Регнар! Ты, значит, считаешь, что меня спасать можно только за деньги? А просто так девица с мягким сердцем…

— Да при чём тут сердце?

— Я её люблю! Понимаешь? — Регнар почти кричал. — Я из «Трёх мётел» как во дворец вернулся, ходил и думал, как сделать так, чтобы нам позволили венчаться. Она же простая служанка, а я из Дома Огненной Саламандры! Руку на отсечение даю, Коэл прознал и одним махом сделал так, чтобы и тебя с плахи увести, и мой род от бесчестья спасти. В его понимании, конечно. Теперь ты женат, а я места себе не нахожу.

— Ну, а на меня ты чего злишься, если это Коэл наворотил?

— А не надо было тебе той зимой в Аркайл возвращаться да в наследника престола кинжалом тыкать.

— Я не тыкал.

— Ты же сам признал обвинение.

— Мало ли что мы признаём в жизни…

— Да ты, пожалуй, и сам не помнишь — резал Гворра или нет. Ты же наверняка пьяный был.

— Был. И сильно. Почти ничего не помню из того вечера. Но не убивал я Гворра.

— Какая теперь разница?

— Это точно. Никакой. Но, если ты Анне любишь, зачем ты уехал из Аркайла? Предположим, ты щепетилен в вопросах брака и не можешь себе позволить уводить жену у друга. Но ты же мог быть рядом с ней? Помогать, поддерживать… Не думаю, что ей выделили пансион, как вдове прана, павшего за родную землю. Да что там помогать! Ты мог бы её видеть и говорить с ней! То, чего я лишён уже сколько времени! Зачем ты сбежал?

— Я не сбежал… Я отправился на поиски, — Регнар глянул на менестреля. Впервые за время разговора твёрдо и решительно. Таким он не был знаком Лансу. Привычный маг-музыкант мямлил и со всем соглашался, даже если предложения друзей его совершенно не устраивали. Он плыл по течению. Вернее, не плыл, а ждал в заводи, когда стремнина подхватит его и понесёт. А если выпало оставаться, прибитым к берегу, так ещё лучше. Прежний Регнар никогда бы не отправился на поиски женщины, какие бы сильные чувства не испытывал. Да он и не мог испытывать сильных чувств, вечно сомневаясь и теряясь под ворохом вопросов — зачем, почему, нужно ли это мне? Может, потому над ним так легко издевались? Ну, не издевались, а подавляли, что ли… Не принимали в расчёт его мнение. — Я решил отыскать Анне во что бы то ни стало.

— А она потерялась? Куда она подевалась? Ничего не понимаю! — Только и смог воскликнуть менестрель.

— Как сквозь землю провалилась. Я разыскивал её в Аркайле. Спросил в «Трёх мётлах». Там сказали, что собрала вещи в узелок и ушла.

— А не могли её отправить в темницу?

— Не думаю… За что?

— Ну, возможно, кто-то решил, что таким образом сможет причинить мне боль.

— А смог бы?

— Честно? Вряд ли. Я бесконечно благодарен ей. Но никаких других чувств не испытываю.

— Отрадно слышать. Я ходил к прану Гвену альт Расту. Просил его помочь в поисках. Дал денег. Обещал ещё, если поиски увенчаются успехом.

— И что?

— Да ничего. Он тоже исчез из Аркайла. Во дворце был немалый переполох. Пропажа начальника тайного сыска это не серебряной вилочки.

— Пран Гвен сбежал?! Вот это новость!

— Да, очень скоро поле того, как Мариза надела корону.

— Не сошёлся во взглядах с новой герцогиней? Вот бы с ним поговорить… Кстати, он с твоими деньгами сбежал?

— Да разве это деньги? «Пятьдесят» лошадок.

— Ого! — Ланс присвистнул.

— А по мне так ради этой суммы терять должность и доброе имя нет смысла.

— Доброе имя? Слишком ты высокого мнения о Гвене альт Расте. Ну, да ладно. Особых подлостей по отношению ко мне он не совершал. Пусть его Вседержитель наказывает.

— Мне он всегда казался очень честным и благородным.

— Разве можно сохранить честь и благородство, гоняясь за шпионами и инакомыслящими?

— Тебе виднее, — насупился маг-музыкант. — Я мало общался со шпионами.

— Да ладно! У меня тоже опыт не богатый, — усмехнулся Ланс. — Я восхищён твоим поступком. Можешь рассчитывать на мою помощь. Хотя, должен признаться, не представляю, как искать девушку на северном материке. Особенно, если она не хочет, чтобы её нашли.

— Я сердцем чувствую — найду.

— Мне бы твою уверенность. Я ведь тоже не просто так вернулся на материк.

— Тоже искать будешь? — понимающе проговорил маг-музыкант.

— Буду. Не знаю, что я ей скажу, когда найду, но буду искать. Ни отдыха, ни покоя не знать мне, пока не разыщу Реналлу. Только я представляю, с каких мест поиски начинать, куда ехать… А ты как в Трагере оказался?

— Анне как-то обмолвилась, что мечтает в Трагере побывать…

— И что?

— Ну, я и решил, что она сюда пошла. Или поехала. Или поплыла на корабле…

— Регнар, ты меня убиваешь иногда своей непосредственностью.