– Оставь его! – прикрикнул принц спутнику и чуть ли не бегом направился вперед. Предстоящая встреча с обладателем знакомого голоса манила почти как манит новобрачного первая брачная ночь. Потому что он узнал его. Этот мерзкий, сипучий голос принадлежал давнему знакомцу – Вырвиглазу.

Когда-то, сейчас кажется давным-давно, они повстречались на лесной тропе. Тогда Кейлина отбила у петельщиков шайка разбойников. Отбила случайно – делали засаду на купеческий обоз, а попались трегетренские гвардейцы, перевозящие по приказу капитана Валлана неугодного наследника престола. А Вырвиглаз в той шайке не последним человеком был. Хоть веселины, которых в ватаге подобралось большинство, не любили его за сварливый нрав и вспыльчивость.

Таких шаек много скиталось по северным королевствам после войны с перворожденными. Дезертиры, решившие не возвращаться по мирным поселениям, а продолжать гулевую вольную жизнь. И несправедливо обвиненные строгим армейским начальством, как, например, Щербак – пожилой веселин, едва избежавший показательной казни. Подловили трейги отставшего от союзнического войска бородача – а чего бы не постращать своих нарочитой жестокостью? По законам военного времени, так сказать. Хотели повесить, но Щербак, перепилив веревки обломком запрятанного в голенище ножа, сбежал. С тех пор и ходил в ватаге Бессона. Той самой, которая приютила трегетренского принца.

Веселинам он пришелся по сердцу за мастерское владение оружием и бесшабашное презрение к смерти. А вот отношения с Вырвиглазом сразу не заладились. Вертлявый ардан полез было в драку, но Кейлин успокоил его, помяв руку в локте. Сперва думали – перелом. Нет, оказалось, просто связки хорошенько надорвал, да вывихнул. А нечего с ножом в лицо кидаться. Вот за это наследник Трегетренской короны и получил кличку, с которой проходил в шайке больше месяца, – Живолом.

А в конце яблочника Вырвиглаз удрал. Думали веселины и Бессон с Живоломом, просто ушел. Ну, с кем не бывает? Не вышло дружбы, и пути-дорожки врозь. Как говорят поморяне: зад об зад, и кто дальше отскочит. А вышло, что ардан первому встречному отряду трегетренских лучников выдал и куда ватага Бессона направляется, и сколько в ней людей, и коней, и какое оружие. На беду, с той же сотней, посланной из центра королевства к северным границам – усилить гарнизон форта Турий Рог, повстречался капитан петельщиков Валлан. Восьмой барон Берсан с остатками отряда петельщиков возвращался из похода к прииску Красная Лошадь, где, как он думал, расправился с Мак Кехтой, предводительницей сидов-мстителей. Валлан приказал своему полусотеннику и верному помощнику Лабону привезти ему голову Кейлина, а ватагу уничтожить, словно и не было такой никогда. Не мог капитан петельщиков знать, что большинство его воинов, посланных покарать разбойников, на сторону Кейлина перейдет. И лучники, и даже преданные гвардейцы. А Лабона принц одолел в честном поединке. Раненого велел перевязать и отправил в Трегетройм сообщить сестре и жениху ее, что он жив и бороться с ними теперь намерен не на живот, а на смерть.

С тех пор Кейлин искал предателя Вырвиглаза. Хотел ему отомстить так, чтоб другим неповадно было. С той же целью Бессон отправил Добреца с Крыжаком в Фан-Белл. Поспрашивать, повынюхивать. Только им не повезло.

Дней десять тому назад прибился к ватаге оборванный, исхудалый человек. По выговору и рыжим кудрям – ардан. Назвался бортником Ергесом. Сказал, что был в харчевне, когда стражники схватили двоих веселинов. И один из них, Крыжак, велел ему бежать за Ауд Мор и искать шайку Живолома и Бессона. А как найдет, мол, объяснить, что да как. По рассказу бортника стражники Фан-Белла не сами по себе взъелись на притворившихся купцами из Повесья бородачей, а благодаря наводке невысокого ардана, очень ловко управляющегося с длинным ножом – худощавого, ярко-рыжего, как лиса в зимнюю пору…

– Вырвиглаз! – позвал Кейлин, не надеясь особо на удачу.

– Так это тебя поджидали? – ответил незнакомый голос. Голос того, кто не хотел убивать, просил добром разойтись.

Принц прищурился. Мужичок росту невысокого. Темные усы, один глаз тряпицей перевязан. От плаща тоже избавиться успел. В руке – меч. Одноручный, чуть длиннее доброго корда. От него веяло силой, спокойной уверенностью. Краем глаза Кейлин разглядел шесть или семь неподвижных тел. Даже не стонал никто. А мужичок держался так, словно только что славно отдохнул. Ни одышки, ни волнения. Даром, что убивать не хотел. Пришлось – и сделал. Как мастеровой повседневную работу. Нелюбимую, но привычную.

– Меня, – кивнул трейг, не опуская меча. Мало ли что у одноглазого на уме.

– Вот как? Так я и подумал, – мужичок спокойно наклонился, вытер клинок об одежду убитого.

Кейлин почувствовал, как Вейтар опасливо подошел сзади и стал у его левого плеча.

– Прими благодарность, добрый человек, – счел необходимым проявить вежливость принц. – Я обязан тебе жизнью. Вдвоем у нас не было никакой надежды.

– Пустое, – отозвался одноглазый. – Я защищался.

Он наклонился над одним из трупов, откинул с безвольно запрокинутой головы капюшон.

Вейтар едва сдержал удивленное восклицание. Уши мертвеца заострялись на кончиках.

– Два бельта. И оба в грудь, – заметил одноглазый. – Не сберег.

– Это… Это остроухий? – проговорил мальчишка. – Настоящий?

Кейлин незаметно ткнул его кулаком в бок. Мол, не стоит показывать любопытство так явно. Не из глухомани же.

– Улад. Из дружины ярла Мак Тетбы, – сказал мужик.

– Ты наемный убийца? – взял тура за рога принц.

– Нет.

– Но…

– Я не убийца, – повторил с нажимом одноглазый.

– Но ты, несомненно, мастер-мечник.

Одноглазый кивнул, но мысли его, казалось, были далеко-далеко отсюда.

Его настроение не понравилось Кейлину. Стрыгай знает что! Какой-то мужик, пусть и великолепно владеющий оружием, осмеливается игнорировать его слова. Слова особы королевской крови. Но принц не позволил недовольству прорваться наружу. В конце концов, может статься, что одноглазый ниспослан свыше Небесным Огнем.

Стараясь дышать глубоко и ровно, с тем чтобы привести в порядок чувства и мысли, Кейлин обошел место побоища. Вейтар следовал за ним по пятам. Видно, здорово напугался. Хотя мальчишка вел себя молодцом. Не соврал, что мечом владеет и крови не боится.

Один из трупов, лежащий ничком, показался принцу знакомым. И рост, и ширина плеч… Он перевернул тело, подцепив носком сапога под плечо. Рыжие усы, нос крючком. Никаких сомнений – Вырвиглаз.

Тем временем одноглазый возился около мертвого сида. С собой унести хотел, что ли?

– Этот человек хотел меня убить, – громко проговорил Кейлин, легко пиная тело Вырвиглаза. – Волей Огня Небесного ты помог мне…

– Это была случайность, – откликнулся мечник. Он как раз плотно укутал перворожденного в плащ.

– Случайностей не бывает. Как тебя зовут?

– Не все ли равно?

– Слушай! Ну, это просто невежливо! – возмутился Вейтар.

Одноглазый выпрямился:

– Глан.

– Что? – не понял сразу принц.

– Глан. Имя такое. Ты ж хотел знать.

– А! Меня зовут Кейлин.

Глан слегка поклонился:

– Ровных путей тебе, Кейлин.

– Это Вейтар. Он из-за реки. Из Ихэрена.

– Ровных путей тебе, Вейтар.

После этого он равнодушно отвернулся и стал пытаться взвалить сида на плечо.

– Куда ты его? – не выдержал ихэренец.

Единственный глаз вдруг глянул грустно:

– Не знаю. Знаю одно – так бросать не годится.

– Его приняли за меня? – догадался Кейлин. – Ждали двоих. Одного повыше, другого… Три сотни бэньши!!!

– Вот и верь после этого арданам, – едко заметил Вейтар и в ответ на удивленный взгляд Глана добавил гордо: – Я из Ихэрена!

– Я помогу тебе вынести тело, – твердо проговорил Кейлин. – В обмен на твою помощь.

– Кого-нибудь убить? Я же говорил, что я не…

– Ты не убийца, я слышал. И запомнил. Но ты из Пригорья. Верно?

– Это так.

– Меня, возможно, пригласят на одну встречу. Небезопасную. Арданам, и взаправду, верить тяжело. Если спину мне прикроет воин из Пригорья…