Тошнота, слабость и мерзкий вкус на сухом, как песок, языке стали первыми ощущениями на новом месте. Секс-имитатор по инерции продолжал бесноваться, нещадно терзая ее промежность, но прежде всего Элеонора сбросила очки, всё еще транслировавшие безумствующие трибуны. С отвращением она вытолкнула изо рта трубку для принудительного кормления и начала срывать с себя провода. Она пучками наматывала их на руку и решительно дергала, не обращая внимания на боль. По бледной дряблой коже потекли яркие ручейки крови.

Предвкушая еще большую боль, Элеонора обеими руками вцепилась в «рога», соединяющие голову с центральным компьютером. Каждый «рог» она с силой провернула против часовой стрелки. Тысячи микроконтактов, звонко клацнув, разъединились. По щекам заструилась токопроводящая жидкость. Запищали сигналы тревоги. Под потолком ожили видеокамеры. Они вперились в принявшую новое обличье Эльку мертвыми линзами объективов.

Элеонора с отвращением отшвырнула подальше извивающуюся змею секс-имитатора. Теперь она полностью свободна. Босые пятки опустились на металлический пол. Новое тело оказалось худощавым и поджарым. На первый взгляд оно выглядело привлекательнее, чем привычное земное, но было крайне слабым и изможденным. Для демиурга это не имело никакого значения. Если понадобится, она заставит маршировать даже полуразложившийся труп.

Испачканная кровью кожа быстро покрылась тонкими, как слюда, чешуйками силовых полей. В глазах заполыхали языки концентрированной лучевой энергии. Стоит только захотеть, и сгустки вырвутся наружу и устремятся по линии взгляда, испепеляя всё на своем пути. Аккуратно подстриженные ногти трансформировались в десятисантиметровые когти, способные, если понадобится, рубить броню и гравитронные сплавы. Словно для контраста, за спиной монстра затрепетали маленькие крылышки, переливающиеся всеми цветами радуги.

– Я похожа на Амура женского пола, – усмехнулась Элька, взмывая к потолку. – Вооружена до зубов и сверкаю голой задницей.

Она сделала резкий выдох, изрыгнув из глотки облако квантующегося газа, который немедленно прожег в стене безобразную черную дыру.

– Всё идет не так уж и плохо, – решила Элеонора, изящно пролетая между серебристыми сгустками кванто-газа. Она точно знала, что делать, и строго по прямой направилась к капитанскому мостику. Во Вселенной теперь не найдется преграды, которая могла бы ее остановить.

Едва Жак засунул голову в шлем скафандра, как почувствовал во рту характерный металлический привкус, который всегда появляется при дальней телепортации. Телепорт сработал очень плохо. Боль распадающейся на субатомы плоти пронзила тело. Жак успел во всех подробностях разглядеть свой собственный скелет, перед тем как сознание отключилось. Прошло несколько томительных мгновений небытия, прежде чем он ощутил опору под ногами и застыл на месте, ожидая, когда рассеется пурпурный туман, застлавший глаза. Головокружение и ломота в суставах возникают обычно при использовании древних и не вполне исправных установок гиперперехода. Боль долго не уходила. Зрение возвращалось постепенно. Серая муть медленно превратилась в длинный изогнутый коридор. Слева – приятная мирная пустота и гармоничное царство параллельных линий, а вот в десяти шагах справа техногенную красоту портит широкоплечий болван в скафандре высокой защиты.

Ну и дисциплина, посетовал бывший король. Ты уже две минуты должен палить из всех стволов и кричать: «Стой, кто идет?!», а ты даже лучемет от бедра не отцепил. «Встречу местного командира, набью ему морду», – решил Жак. Как старого вояку его всегда раздражала плохо пригнанная амуниция. Между двумя бронепластинами на груди космодесантника зияла такая щель, что в нее можно было забить гвоздь. «Если приставить ствол «эстриха» прямо к этой дыре, – размышлял Жак, – то мощности должно хватить, чтобы зажарить этого недоумка в скафандре, как цыпленка в фольге». Громила стоял неподвижно, будто заснул или всерьез задумался. «Может, перепутал меня с кем-нибудь из обслуживающего персонала», – понадеялся Жак.

– Носом в пол. Руки на загривок. Пятки к заднице, – добродушно пророкотал космодесантник, – а не то я вколочу твои зубы в потолок.

Жак молниеносно переместился к противнику, приставил лучемет к щели в броне и нажал на курок. Отсвет раскаленного луча опалил ему лицо и обжег руку. Дистанция для стрельбы была слишком маленькой. Непрерывная очередь длилась десять секунд. Пятнадцать. «Эстрих» предостерегающе запищал: батарея на пределе. Жак отпустил курок, предвкушая, как громила рухнет к его ногам, но тот лишь покачал головой.

– Это фальшивая дырка, сосунок, – радостно усмехнулся он. – Я ее специально нарисовал для таких придурков, как ты.

«Обманули, как юную неопытную девушку», – огорчился Жак, покорно принимая заслуженный удар железным кулаком в челюсть. Полученные еще в детстве навыки рукопашного боя позволили ему, резко отклонившись назад, избежать тяжелых увечий. Жак умело упал на спину и, проскользив несколько метров по гладкому полу, довольно натурально изобразил нокаут. Громила секунду постоял с вытянутой вперед рукой, потом принял боевую стойку и неподвижно застыл на месте. Жак, наблюдавший за ним из-под полуприкрытых век, решил, что космодесантник связывается с начальством.

Король был немного удручен тем дурацким положением, в котором оказался. И хотя его рука по-прежнему сжимала «эстрих», заряда в обойме оставалось максимумна три секунды непрерывной стрельбы. Для закованного в первоклассные латы солдата это безвреднее, чем комариный укус. Убежать? Коридор, конечно, изгибается, но незначительно. Пока Жак укроется за поворотом, даже самый плохой стрелок успеет поджарить ему пятки, подпалить волосы на макушке, сыграть в крестики-нолики на спине и только потом, не очень торопясь, прострелит коленную чашечку. Драться? Первое дело в драке – сбить противника с ног. Жак едва не порвал глазную мышцу, но исхитрился взглянуть на ботинки врага. Грави-подошвы! Враг может произвольно изменять силу тяжести у себя под ногами. При желании эта тварь увеличит свой вес до нескольких десятков тонн. Танком не сковырнешь.

В конце коридора послышались шаги. Шаркающей походкой, высекая искры из напольного покрытия, к первому космодесантнику подошел второй. Судя по отделке пластин и знакам различия, более высокий по званию. Не ниже сержанта. Некоторое время они совещались.

«В конце концов, какая разница, где прятаться? – обреченно рассудил Жак. – Посижу в местной кутузке, пока Элька сделает свое дело». На мгновение забыв о гордости, он мысленно позвал свою жену. Ответа не последовало. Она не разговаривала с ним с тех пор, как он оказался на крейсере.

Старший космодесантник склонился над Жаком, переступил с ноги на ногу, а затем поставил свою подошву на руку, сжимающую рукоять лучемета. Оглушающий хруст костей и ослепляющая боль заставили Жака выгнуться и заорать.

– Живой, – удовлетворенно пробубнил громила номер два и, схватив короля за раздробленную кисть, поволок его по коридору. Кровь хлестала на изодранный осколками костей рукав скафандра и оставляла алые разводы на полу. Роботы-уборщики не могли стерпеть подобный беспорядок. Выскочившие из служебных ниш механические существа, похожие на полусферы с рожками, заметались по коридору, с аппетитом всасывая солоноватую жидкость. Космодесантник волок Жака по длинным переходам и перетаскивал его с одного уровня на другой через шахты с пониженной гравитацией. Перед глазами Жака всё плыло, сердце отчаянно колотилось, захлебываясь от боли и недостатка крови.

– Госпожа архипрапорщик, мы захватили лазутчика.

Слова были произнесены в звуковом диапазоне, и Жак, услышав их, поднял голову и осмотрелся. Обычный весьма скромный командный пункт. Три больших монитора, кресло и пульт. В кресле вальяжно развалилась женщина в щегольских имперских латах последней модели. На плече лычки наемника и эмблема малоизвестной расы. В углу каморки тело еще одной женщины. Элька! Крик отчаяния едва не вырвался изо рта, но Жак сдержался и лишь тихо застонал, до скрипа стиснув зубы.