Виктор издали заприметил группу заспанных надсмотрщиков, тупо таращивших свои фасеточные глазки и не понимающих, зачем их подняли по тревоге в столь неурочный час. Не давая им опомниться, Витя бросился на пол, освобождая линию огня. Его падение на ровном месте привело охрану в полное замешательство, чем немедленно и воспользовался вооруженный лучеметом Стас. Лазерный луч без спешки перечеркнул зазевавшихся надсмотрщиков, отсекая им свисающие ниже подбородка хоботки вместе с пустыми головами. Четыре хитиновых черепа, обтянутых шершавой кожей, раскатились по всему коридору, как мячики. Вскочивший на ноги Виктор не отказал себе в удовольствии наподдать по одному из них.

Дальше друзья мчались без остановок, не оглядываясь и не замечая ничего вокруг. За их спинами лязгали падавшие из потолочных зажимов решетки. Они не успевали перекрыть им дорогу. Рассерженной змеей шипел усыпляющий газ. Ошарашенная, повылезавшая из всех караульных помещений охрана сама попадала в приготовленные для невольников ловушки. Отрезанные от выходов солдаты не могли выбраться из разраставшихся в коридорах газовых облаков и с жалобными криками висли на прутьях, посылая проклятья своим коллегам, сидящим у пультов.

Вот и лестница. Ссыпавшись по металлическим ступеням, друзья с разбегу врезались в запертую дверь. За ней был грузовой причал и путь к звездам. Теперь они были обречены добраться до небес. Живыми или мертвыми. Стас, почти не целясь, выстрелил в замок, и Виктор сильным ударом ноги распахнул дверь. Сверху послышался хрип и дробный стук.

Надышавшийся газом «слоник» упал вниз через лестничный пролет, прямо к ногам рабов.

Переступив через его корчащееся в конвульсиях тело, друзья вышли к грузовому причалу. Именно сюда их когда-то привели сразу после продажи. Именно здесь они начали свою рабскую карьеру, собственными руками убивая зачинщиков неудавшегося восстания. Символично, что именно здесь они вернут себе свободу. Обогнув аккуратные пирамиды из контейнеров с приготовленной к отправке рудой, друзья оказались рядом с космическим грузовиком. Транспорт был уже поставлен под погрузку. Словно беременная каракатица, он раскорячился на причале, выпустив из своего огромного, как многоэтажный дом, чрева восемь погрузочных пандусов и несколько сетчатых ферм подъемных кранов.

Рядом никого не было. Грузчики еще спали в своих казармах, охрана, наверное, была стянута на верхние этажи, а может быть, она просто не была предусмотрена в этих помещениях. В принципе сюда без сопровождения не мог попасть ни один раб. «Только бы экипаж был на месте, — подумал Виктор. — Рыжика с нами нет, а без пилота нам не обойтись». Тревожными надрывными переливами запоздало взвыла сирена, и из отверстий в высоком потолке ангара повалил густой дым. Но, к счастью, помещение было слишком просторным, и, чтобы тяжелый газ заполнил его хотя бы по пояс, нужно было минуты три. Виктор и Стас не оставили противнику такого количества бесценного, добытого с оружием в руках времени. Они с разбегу запрыгнули на начавший со скрипом подниматься пандус и ворвались в полутемный трюм корабля. Окрыленные легким успехом, друзья были готовы убивать, рвать голыми руками на части и перегрызать глотки всем, кто захочет преградить им путь к свободе. Пилотская кабина должна быть где-то наверху. Нужно захватить экипаж, пока еще никто не успел опомниться.

Толстый красный луч ударил из мрака, затаившегося в дальнем углу трюма, и плотоядно выгрыз внутренности из живота вырвавшегося вперед Стаса. Запахло жареным мясом и кипящей кровью. Бывший шофер торговой фирмы без крика рухнул, рефлекторно прижимая локти к раскаленной, дымящейся ране. Виктор прыгнул, чтобы укрыться от невидимого в потемках стрелка и заодно перехватить бластер из ослабевших рук друга, но, получив короткий и очень болезненный удар армейским ботинком в висок, растянулся в луже крови среди порванных в клочья кишок Стаса. Оружие из руки мятежного раба забрал тяжеловооруженный жандарм орбитальной команды по подавлению бунтов.

Он оказался на транспорте случайно и не входил в постоянный экипаж. Он и сам не мог предположить, что именно сегодня начальство отправит его на Тарок, чтобы пополнить запас самок для солдатского борделя. Прежние по причине частого и грубого использования пришли в полную негодность и были списаны.

— Будь ты проклят, Скабед, — простонал окровавленный старик и с трудом поднялся на ноги. — Кто разрешил тебе протащить на рудники оружие? Я же тебя предупреждал!

Гридер промолчал. Ничего не сказав, он вышел в коридор, пропустив в красную комнату команду санитаров. Они пришли, чтобы оказать медицинскую помощь, но Скабед не был уверен, что их начальник нуждается именно в такой помощи. Скорей всего сейчас ему больше потребуются хорошие связи при дворе самого Императора. Иначе скандал такого масштаба замять не удастся.

Скабед задумчиво прошелся по коридору, среди суетящихся охранников и медиков. Молчаливые невольники пронесли носилки с герметично закрытым черным мешком. По его форме было нетрудно догадаться, что в него упаковано мертвое тело. Следом за печальной процессией, ругаясь в телепатическом диапазоне, проследовал упитанный «слоник», неся за обрывки хоботов отрезанные лазерным лучом головы своих коллег. Синекожие санитары оказывали помощь отравившимся усыпляющим газом надсмотрщикам. Они умело вкалывали им инъекции, выискивая тонкие щели в хитиновых панцирях на спинах. Все медики-рабы на планете были гридерами, и они с недоумением и надеждой посматривали на свободно разгуливающего по коридору соотечественника с пустой кобурой на боку.

Скабед осматривал место побоища и всё сильнее качал головой от изумления. Поразительно, как два хлипких на вид землянина смогли устроить настоящий разгром там, где, кажется, всё было заранее подготовлено к подавлению любого мятежа.

Увидев, что санитары, оказывавшие помощь своему престарелому шефу, покинули комнату для допросов, гридер вернулся туда, чтобы переговорить с начальником перед своим отлетом с планеты.

— Я хочу получить раба, за которого заплатил, — сказал он без лишних предисловий, — живого или мертвого. Термосканеру всё равно, с какой тканью работать.

Старик даже не взглянул на гридера. Он сидел за столом, уставившись на какую-то одному ему видимую точку в пространстве, и поглаживал белую повязку на голове. Бинт впитывал сочащуюся из раны кровь, и на тампоне, закрепленном на затылке, выступили кровавые пятна.

— Итак, где я могу его получить? — Скабеду хотелось как можно быстрее забрать свою добычу и убраться отсюда.

— Как любой мятежник, ваш раб будет казнен, — произнес старик, не отрываясь от созерцания своей любимой точки в пространстве.

— Прекрасно. Нельзя ли ускорить этот процесс? Меня ждут дела.

— Вы знаете, господин Скабед, я много лет трудился на своем посту и делал свою работу не за страх, а за совесть. Я сам не понимаю, как я мог позволить вам искусить меня. — Начальник рудников потер правый глаз, и сразу стало видно, что это протез — видеокамера, вживленная в глазницу. — Вы знаете, что такое долг, господин Скабед?

— Мой долг — доставить купленного мною раба по назначению, — осторожно ответил гридер, не понимая, куда клонит собеседник.

— Чудесно. Вы знаете, что такое долг. Один раз в жизни я ошибся, но я верю, что Император простит меня. Он обязательно учтет те долгие годы, которые я верно служил ему и интересам его государства.

Скабед увидел, что в комнату вошли два дюжих жандарма. Они молча встали за спиной у гридера и преданно посмотрели на старика, ожидая его приказаний.

— У тебя всё равно не получится прикрыть свою задницу, старый козел. Отпустишь ты меня или нет! — выкрикнул гридер. — Для тебя будет лучше, если ты скроешься. Обещаю, что ты не пожалеешь. Мое правительство не забудет тебя.

— Вы останетесь здесь, господин Скабед. Простите, у вас теперь другое имя. Вас зовут 394049-О. Из вас выйдет хороший шахтер, в отличие от предыдущего носителя этого номера.