— И ты съел яблоко? — с недоверием уточнила Дарси.

В ее голове это не слишком вязалось. Ведь так бы Азазелл доказал только свои пороки, но никак не людские.

— Я ушел в отрыв, — вздохнул бывший серафим. — С изощренностью я искушал смертных на грехи, растлевал чистых дев и все ждал, ждал. Бесполезно. Отец не собирался передумывать… Яблоко попало ко мне случайно, на одном из пиров, мною организованных. Люди ели, пили и веселились, а я заводил их, подбивая на разное… ты же знаешь, у меня это неплохо получается. Тем более, что тогда я не скрывался.

Дарси кивнула. Аз блистал на каждой вечеринке, а уж стоило ему принять истинный облик красноволосого эльфийского воина… Девушка просила его однажды, ради любопытства, желая разглядеть получше, а потом долго не могла отдышаться. В своем первородном виде Аз куда меньше походил на человека, чем тот же самый Дэймон.

— В общем, я съел кусочек яблочного пирога, и даже почувствовал некоторое злое торжество, — продолжил Аз. — Да, это было не специально, но в тот момент я подумал что-то вроде «смотри, Отец, ты же хотел, чтобы я понял тяжесть людской ноши, и вот я вкусил запретный плод, но что-то не спешу проливать чью-то кровь»… как уже сказал, тогда еще никто не знал, чем чреваты яблоки для телесного ангела. Мне хватило кусочка пирога, чтобы зародить новую жизнь и зачать нефилима. Теперь я бы распознал вкус яблок даже если бы их обваляли в специях. Даже если бы мне попался самый маленький кусочек… да, я на всю жизнь запомнил тот греховный вкус.

И Аз вздрогнул, замолчав.

— И что было дальше? — спросила Дарси, не выдержав тишины.

Таким она его никогда прежде не видела. Обычно веселый, чуточку язвительный, но всегда идеальный бескрылый ангел сейчас выглядел… уныло, тоскливо, печально и даже испугано. Взгляд его стал пустым, словно воспоминания о минувшем высосали из него все чувства, и от этого Дарси самой становилось страшно.

— Дальше был нефилим, — скривился Аз, почесав подбородок. — Первый в мире ребенок смертной и ангела… и надеюсь, последний, ведь это было ужасно.

— Я читала о нефилимах… еще их называли исполинами, и согласно нашим преданиям, они были огромными… — кивнула Дарси.

Она потянулась, желая взять Азазелла за руку и утешить его, но тот спрятал ладонь в карман. Сейчас бывший серафим не хотел искать утешения, или поддержки.

— Ваши предания часто лгут, — скривился Аз. — Нефилимы выглядят почти как люди, за одним только исключением. У них есть крылья.

— Как у ангелов? — уточнила девушка, не слишком удивившись.

В конце концов, это было логичным, что обитатели небес имели крылья. Все, кроме самого Азазелла, но это Дарси даже радовало — так он больше походил на обычного человека.

— Нет. У телесных ангелов крылья, хоть и остаются за спиной, но невидимы и представляют собой лишь энергию. У нефилимов же крылья состоят из плоти и крови с самого рождения.

— Тогда их легко узнать издалека, — задумчиво протянула Дарси, но потом до нее дошло, и она с ужасом переспросила: — Погоди, в смысле, с самого рождения?

— Именно, — кивнул Аз, прикрыв глаза. — Та девушка сперва радовалась, думая, что забеременела от мужа. Они долго пытались и никак не могли зачать ребенка… но плод рос слишком быстро, а в конце… в конце ее и вовсе разорвало. Знаешь, нефилимы, оказывается, сильнее и крепче людей.

Дарси испуганно замолчала. В ее голове живо предстала картина той самой роженицы, растерзанной собственным ребенком, и это до безумия ее испугало.

К тому же, помимо прочего, сказанное бывшим серафимом означало то, что если они с Азом и дальше останутся вместе, то у них никогда не будет детей.

— Я видел это своими глазами… почуяв неладное, она пришла ко мне, но я ничем не смог ей помочь, хотя и пытался. В итоге, нефилим достался мне, и я сбежал с ним, пока на случившиеся не явились стражи небес, — вздохнул Аз. — В том, что они явятся, не сомневался. Белые крылья, видимые каждому смертному, раскрывали ангельскую тайну, лишая людей свободы воли. А свободу воли мой Отец ценит больше всего.

— И что было дальше? — затаив дыхание, спросила Дарси.

Азазелл один, наедине с ребенком? Она даже не могла предположить, чем все это закончится и лишь надеялась, что новые слова бескрылого ангела не принесут ей горькое разочарование. Потому что разочаровываться в Азе девушка совсем не хотела.

— Мы скрывались, — вздохнул Азазелл. — Мне приходилось прятать нефилима ото всех сразу. От небес, от падших и от людей… иногда даже от самого себя, потому что, как оказалось, полу-ангелы вовсе не похожи на других обитателей небес. Собственно, он и не принадлежал небесам, несмотря на крылья, но это было не самым страшным.

— А что?

— Он жрал свет.

— В каком смысле? — Дарси с непониманием нахмурилась.

— В прямом, — покачал головой Аз. — Находясь рядом, он поглощал мой свет, мою ангельскую суть. По крупице, так что сперва я даже не замечал этого, но он вытягивал все то, что делало меня ангелом. И эта благодать растворялась в нем без следа, как растворяется в людях картошка фри.

— Значит, он был способен сделать из тебя человека?

— Человека нет, так не бывает. Скорее уж падшего, или демона… впрочем, даже поняв это, я продолжал защищать нефилима от небес. В память о женщине, родившей его, и потому, что он был моим сыном.

— Нефилим… — Дарси покусала губу. — Ты не давал ему имени?

— Нет, — вздохнув, Аз покачал головой. — Не стал. Имя… имя значило бы принять ситуацию, а я все никак не мог поверить в случившееся, считая это дурным сном. А потом Стражи меня нашли.

Бывший серафим снова замолчал, и Дарси не торопила его, давая время подобрать слова.

— Они… — наконец пробормотал он. — Я ничего не мог сделать, ведь к тому времени у меня уже не было крыльев и всей моей изначальной ангельской силы. Поэтому они забрали нефилима, а меня отправили в клетку, отбывать свое наказание за этот грех. И вышел я только недавно, но это ты уже знаешь.

— А что стало с твоим… — Дарси запнулась, так и не сумев произнести слово «сын».

Потому что Азазелл и ребенок… нет, это по-прежнему не укладывалось у нее в голове.

— Я не знаю, — вздохнул Аз. — Но полагаю, ничего хорошего. После этого ситуацию замяли, а сотворение нефилимов категорически запретили, признав их опасными не только для свободы выбора, но и для ангелов в целом.

— Из-за того, что они поглощали свет?

— Да… тем стражам, что забрали нефилима, тоже досталось, хотя не так сильно, как мне, ведь они провели с ним куда меньше времени. Но все равно… он успел запачкать их скверной, так что в итоге они больше никогда не спускались на землю, — закончил Азазелл.

Теперь пришел черед Дарси молчать. Да девушка и не знала, что ей сказать, потому что для этого не существовало подходящих слов.

Сын… сын Азазелла, полу-ангел, полу-человек. Слишком странно — куда проще было представить Аза в белой тоге с бокалом вина в руках и венке из виноградной лозы на голове, сидящего на скамьях Колизея. Но Аз-отец… в такое верилось с трудом.

Впрочем, еще страннее (или страшнее?) была судьба его сына.

Что с ним сделали Стражи? Хотя, тут ответ очевиден…

Дэймон иногда говорил, что небеса бывают жестоки, но прежде Дарси обычно пропускала это мимо ушей. А теперь убедилась, к счастью, хотя бы не на личном примере.

— Это он сделал тебя таким… непохожим на ангела? Он может так и с другими? — покусав губу, спросила девушка.

— Нет, — Аз помотал головой. — Не он. Отец даровал мне способность понимать людей и уже в тот момент я прекратил быть абсолютным ангелом. Иначе просто не смог бы отрезать себе крылья, разрушив связь с небесами. Но я скорее исключение. Не падший, но уже не серафим. Других он бы наверняка превратил в демонов…

— И ты… ты жил с этим так долго? — протянув руку, Дарси стиснула его ладонь.

— За время, что я провел в клетке, мне успелось подумать о многом, — усмехнулся Азазелл. — Мог ли я то-то изменить? Мог, будь человеком. Но у меня нет и никогда не было права решать. Остается только надеяться, что нефилимы больше никогда не придут в этот мир, потому что здесь им не место. А отец… да, отец из меня вышел никудышный. Я даже не любил его, ведь ангелы не умеют любить так, как люди. У нас нет родительских инстинктов, потому что мы не способны творить.