Разве у Первого Падшего, источника зла на всей земле могут быть друзья?

Разве тот, что без зазрения совести начал, ради удовольствия, Апокалипсис, грозивший погубить сотни жизней, может так нежно отзываться об одном простом человеке?

Разве тот, кого обвиняют в непомерной гордыне и эгоизме, может заботиться о чувствах другого, делать что-то не только ради себя?

И ответы на все эти вопросы указывали на то, что Люцифер говорит правду.

На то, что он просто несчастный влюбленный, мечтающий спасти свою единственную. Что все его поступки вызваны вовсе не адским желанием нести боль и зло, а чем-то другим. Более светлым и нежным чувством. Тем, что испытывала сама Анжела, тем, что она даже могла понять.

У девушки закружилась голова, а к горлу подступила тошнота.

Но если это – правда, то выходит, весь ее мир состоял из сплошной лжи.

Все основы пошатнулись.

Все, чему она верила, оказалось обманом.

Так может, лучше просто позволить Апокалипсису случится?

Осознание навалилось на Анжелу тяжким грузом, сжимая сердце, мешая дышать, грозя утащить в пучину. И девушка пыталась ухватиться за остатки недоверия. Пыталась уговорить себя. Вернуть себе опору, что буквально ускользала из-под ног. Напомнить себе о том зле, что принес Люцифер в этот мир.

Он стал Первым Падшим...

... потому что сошел за той, что была его жизнью...

Он устроил Конец Света...

... ради спасения возлюбленной...

Он дал Еве яблоко...

... из-за мести за ту, которую предали...

И все-таки Анжела не до конца еще поверила Люциферу.

Оставалось что-то такое, что смущало ее. Какая-то маленькая деталь, которая не давала девушке принять его слова. Последнее сомнение, которое еще удерживает ее от сочувствия и полного доверия.

Через некоторое время она поняла – ей необходимо выяснить, почему наверху решили допустить ее смерть, раз это не прекратит Апокалипсис. И от того, что она узнает, и будет зависеть все дальнейшее.

А раз Люцифер не хочет ей этого рассказывать, так может, следует раздобыть информацию у Дэймона?

Конечно, ей наверняка стоило поговорить с ним об этом гораздо раньше, еще, когда сомнения только-только зарождались в ее душе. И это было бы правильно.

Возможно, ей стоило не пытаться что-то выяснить, скрывая свои истинные намерения, а просто рассказать Дэймону правду обо всем. Хотя бы сейчас, пока вера в Люцифера не стала абсолютной. И это тоже было бы хорошим вариантом.

Но она решила лишь спросить у него про решение сверху, умолчав о том, что уже так долго терзало ее душу, не давая спать.

Она сама не знала, почему так поступает.

– Все для того, чтобы Дэймон не отвлекался от поисков. И не наделал глупостей. Не стоит забывать, что Люцифер гораздо сильнее его, – пробормотала Анжела, отчасти успокоившись таким объяснением.

Ведь это все же было правдой, пускай и не полной.

Да, она волновалась за Дэймона, но еще она переживала и за Люцифера.

Анжела нетерпеливо мерила шагами комнату, не зная чем себя занять. Она ждала заветного звонка, и надеялась, что он все же будет. Ведь Дэймон мог просто написать смс, как уже не раз делал до этого. А мог и ничего не писать, как было сегодня утром.

Все же, телефон зазвонил, когда Анжела, уже устав ходить, села и попыталась сосредоточиться на книге.

– Алло, – от волнения девушка не сразу сумела нажать кнопку ответа.

– Привет Анжела, – раздался такой знакомый и такой чарующий голос, вмиг наполнив сердце теплом.

– Привет Дэймон. Я скучаю по тебе.

– Я тоже безумно скучаю, но в ближайшее время встретиться, увы, не получится.

– Еще ничего не нашли? – вопрос был риторический.

Конечно не нашли, иначе Дэймон сейчас бы стоял рядом с ней, обнимал ее и...

Анжела зажмурилась, вспоминая его поцелуи и прикосновения рук, таких крепких и нежных одновременно.

– Ищем. И обязательно найдем, вот увидишь.

– Знаю. Дэймон, у меня к тебе вопрос...

– Да, какой? Надеюсь, не из школьной программы? – он засмеялся.

– Нет, – Анжела улыбнулась.

– Тогда что?

– Мммм... – девушка не знала с чего начать.

Потом собравшись, выпалила все разом:

– Чтобы остановить Апокалипсис надо, чтобы один из Всадников перестал быть Всадником, изменив свою внутреннюю суть, или же цвет своих крыльев. Вы знали про это?

– Да, все верно и да, мы знали. Но, Анжела, я же обещал, что что-нибудь придумаю. А откуда ты сама все это взяла?

– Люцифер мне сказал, – помявшись, выложила она.

– Я же просил тебя держаться от него подальше, – кажется, Дэймон порядком рассердился, но, не на девушку, а на Люцифера, – что еще он тебе наплел? Анжела, ему ни в коем случае нельзя верить.

– Но ведь в этом он оказался прав?

– Анжела, пожалуйста!

– Ладно, прости. На самом деле... – теперь Анжела не знала, как сгладить ситуацию, чтобы Дэймон не беспокоился об этом.

Впрочем, решение пришло довольно быстро:

– На самом деле, он просто хвастался тем, что мы никогда не сможем найти другой выход.

– Ладно, хорошо, – Дэймон, кажется, успокоился.

Он не знал Люцифера так, как знала его Анжела, и подобное объяснение пришлось ему по душе.

– И все же, почему наверху решили, что моя смерть поможет? – Анжела задала решающий вопрос и затихла, ожидая ответа.

– Ты ведь знаешь, что я не позволю этому случиться? – Дэймон был предельно серьезен.

– Да, знаю, но...

– Тогда просто не думай об этом! Анжела, обещаю, что до этого дело не дойдет!

– Дэймон, я верю тебе, – девушка говорила искренне, ведь она действительно так считала, – ты сможешь что-нибудь придумать, но сейчас мне просто любопытно. Как ты полагаешь, это действительно может помочь?

– Анжела, скажи честно, ты что-то задумала?

– Нет-нет, ничего такого. Просто раньше я знала, что, в крайнем случае, всегда есть способ остановить Апокалипсис. Пусть и не столь... – она помялась, подбирая подходящее слово, – ...ммм... желательный для меня. А теперь... теперь я сомневаюсь, поможет ли это.

– Я не знаю, Анжела, – Дэймон помолчал, обдумывая, и через несколько секунд продолжил:

– Но уверен, что они не приняли бы такого решения без каких-то веских оснований.

Может, он и был Падшим, но действительно верил в то, что говорил.

Да, он презирал их решения, со многим был не согласен, многому пытался противостоять. Но они всегда на что-то опирались. И они бы не стали этого делать, ели бы видели иной, устраивающий их, выход.

– Хорошо. Спасибо, Дэймон, ты меня немного успокоил.

– Анжела, пожалуйста, не думай обо всем этом. Наслаждайся жизнью, учись и радуйся. Остальное наша забота.

– Просто я чувствую себя бесполезной и хочу хоть чем-то вам помочь. Да и радоваться без тебя не так-то просто.

– Ну, у тебя еще есть Кайла и Дарси. Думаю, они смогут тебе в этом помочь, – даже через трубку Анжела почувствовала, как Дэймон улыбнулся.

– Ладно, договорились, – девушка засмеялась, – обещаю сделать все, что только в моих силах, но не огорчаться и не грустить. Ты только возвращайся скорее. Я ведь так сильно по тебе скучаю.

– Каждую секунду. Еще немного, и мы увидимся. А пока помни, что я люблю тебя.

– И я тебя.

Анжела повесила трубку.

Дэймон, в некотором роде, действительно ее успокоил, уняв тревогу, что ее мучила. Раз даже он, не согласный с их решением, ушедший от них, воюющий с ними, все же верит в то, что у них были серьезные основания то, возможно, так оно и есть.

Вот только что тогда с Люцифером?

Выходит, все же, он лгал? Врал ей в лицо каждую минуту, что они разговаривали, даже не смущаясь тем, что она чувствует?

И все его такие печальные рассказы про Лилит, про изгнание и забытье, про свои мучения, скитания и попытки найти выход, даже про Татьяну и их дружбу, что грела его надеждой. Неужели, все это было просто выдумкой?

Но Анжела видела его в эти минуты. Его голос дрожал от боли, а лицо было упрямым, когда он говорил, что сможет все исправить. Он так сжимал кулаки, а его глаза наполнялись невыразимой тоской. И он казался ей таким искренним и таким настоящим.