— Ну так не ты ж их Ольге отдал, — в черт знает какой раз попытался успокоить его Сеня. — Она изначально пришла к Тернеру, чтобы спереть браслеты, а потом отдать их этому… блин, как ж его?.. Лех, ты еще недавно его книжку читал.

— Штаут, — подсказал Алекс. — Говно, кстати, книжка. Много шума из ничего. Вот я недавно роман брата вашей выгоревшей дочитал — вот там must have! «След солнца» называется. Обложка, правда, ну такое, но книжка ж — оно про буквы, а не картинки.

— Сказал парень, коллекционирующий мангу, — поддел его Ромка, но затем решил вернуть разговор обратно к важному, чтобы как обычно не слить все в обсуждение фигни: — Давайте-ка для всех, кто не в теме: каким образом связаны браслеты и заколка?

— Очень просто, — Шана, успевшая за время разговора вклиниться между Сеней и Ильей на диване, пожала плечами. — Браслеты блокируют божественную магическую сущность, будь то Искра или сам бог, при этом на магов послабее не действуют совсем. Допустим, Арсению «Пальцы Смерти» как Великая Мать-река до причинного места. А вот… нашей выгоревшей они заблокируют доступ к огню, не позволяя плести руны. Когда бабушка Мьялиг придумала их концепцию, она ориентировалась на силу молодых богов, потому богиня Сарасвати смогла пробиться через мощь браслетов и подчинить Сонг Вей — про это, надеюсь, вы помните. В общем, первые боги — это мощь, даром, что ли, миры разделяли-соединяли и при этом до сих пор обладают колоссальной силой. Но! Браслеты тоже сила, потому Сарасвати, хоть и пробилась через браслеты, все же была из-за них на уровне средненького мага и сама снять уже не могла. А наша искомая заколка, случайно напитавшись… одной особенной крови, стала артефактом, способным разрушить и «Пальцы Смерти», и любые другие кандалы, и тому подобное.

— А если не надевать на эту саму Искру браслеты? Отобрать их у Штаута, заодно надавав тому по щам, чтобы не лез ни в магию, ни в литературу? — предложил очевидное Алекс, хотя при нем же этот довод Илья отметал тысячу раз.

— Врата откроются, — в тысячу первый ответил он и, поймав на себе взгляды ото всех друзей разом, отвернулся к окну — ему не нравилось рассказывать про последнюю вероятность, в которой пришлось побывать. — Я не знаю как — не видел. Мне показали лишь, что если на Лане Смирновой не будет браслетов, Сарасвати ее убьет, пока Лин Вей активирует Систему Рубежей. Богиня ее то притягивала обратно из телепорта, то сама за ней прыгала сквозь пространство — неважно, итог все равно один. А вот из-за «Пальцев Смерти» Искру Огня тупо в упор не видели, и та оставалась жива, и Земля оставалась цела. Конечно, погибало много народа что в Шамбале, что потом на Рубежах, но в целом мир уцелел. В противном случае…

Он зажмурился, пытаясь избавиться от вставшей перед глазами картинки с последним бастионом творцов, и почувствовал, как Шана сжала его руку.

— С хе…

— Лех, заткнись, — упредил Сеня вечные риторические вопросы Алекса. — Сказал Илья, что заколку надо вернуть, значит, вернем.

— Так она ж в Авекше, — вставил Ромка, единственный запомнивший все из их обсуждений. — Ну, Верховный сам сказал, что оставил ее там.

— Эх… — горестно вздохнула Шана и раздосадовано покачала головой. — Придется мне возвращаться домой и трахать Аджита.

Теперь все взгляды устремились к ней, но уже не сочувствующие, а удивленные.

— А без жертв совсем никак? — спросил Алекс.

— Чего? Ты думаешь, мне трахнуть Аджита, как принести себя в жертву, что ли? Чтобы ты знал, Аджит, во-первых, красив как бог. Во-вторых, великолепный любовник. В-третьих, мой жених, которым так легко манипулировать, ведь он меня любит. А еще у него есть доступ к нужным нам архивам и хранилищам артефактов. Он, конечно, под домашним арестом сейчас должен быть из-за того нападения на Искру Огня, но родичи отмазали, скорее всего, свалив все на меня и мое дурное влияние. Надо бы ему заново это дело организовать, только теперь уже полноценный.

— Злая женщина, — Сеня посмотрел на нее с явным одобрением, — за что же ты его так не любишь?

— Ну, — Шанкьяхти кокетливо пожала плечиками, — Род Дайджеру добился для моей матери смертной казни с последующим заточением души. Так что… только трахать, манипулировать и подставлять — с любовью пусть к кому-нибудь еще, — она сделала неопределенный жест рукой и поднялась. — В общем, пойду правда навещу женишка, а вы тут ребенка без меня сторожите — я прям чую, как у него свербит проверить, насколько сильно ему вдарит, если он в череду вероятностей сунется.

По домам они так и не разъехались, решив заночевать все там же у Сени. Он, как радушный хозяин, уступил свою комнату Ромке с Наташей с условием, что те поменяют постельное белье, если решат друг другу супружеский долг отдать. Даже «Купол» им ради такого дела поставил. Илье, на которого эта руна не действовала, пришлось отказаться от вполне приличного дивана, на котором уже доводилось спать после первого выпадения из череды вероятностей, и выбрать кресло у противоположной стены, надеясь, что оттуда ничего не услышит. В крайнем случае оставался еще телефон и необходимость прослушать песни какого-то репера, предложившего им сделать фит. В современных реалиях реп слушали больше рока, и Валери прям настаивала, чтобы они согласились, да и ребята оказались не против. Слово оставалось за Ильей, но ему не хотелось слушать и делать выводы — настроение было не подходящим, а сейчас особенно, потому он надеялся, что сегодня до этого не дойдет. Ну, до прослушивания.

И его мольбы оказались услышанными. Утомленные ожиданием и последующей перепалкой, друзья быстро уснули, только Алекс время от времени бормотал что-то невнятное во сне и ворочался. В целом, это не мешало — мешали мысли о череде вероятностей, старшем брате и проклятии. Илью прямо свербило проверить, как оно теперь будет, но без страховочных рун Шанкьяхти или спасительных уколов сомы было боязно. Забавно, конечно, сколько боли всех мастей он успел испытать, только все равно боялся, хотя, казалось бы, давно должен привыкнуть. Не привыкалось, и вместо действа он пялился в натяжной потолок с отражающимся в нем светом уличных фонарей, и думал о том, получилось ли у них или нет, а если получилось — как проверить, ведь Денис в последнюю очередь свяжется с родителями, про Илью и вовсе вспоминать не захочет.

Кресло было неудобным. Он несколько раз помянул про себя придумавших сию чудную конструкцию и почти решился свалить домой, но бабушку будить среди ночи не хотелось, а утро наступать не торопилось. Так и пришлось достать наушники и включить того репера, который внезапно своими треками про тлен, смерть и пустоту убаюкал. Вот только поспать все равно не удалось, потому что ровно в восемь по Москве на всю квартиру грохнула руна телепорта и посреди комнаты материализовался Макс Нилан собственной персоной.

«Надо было завещание написать, как предложил Алекс, — потирая нежелающие разлипаться глаза, подумал Илья. — Или хотя бы предсмертную записку. Ее даже придумывать не пришлось бы — у одного из двойников как раз прикольная получилась».

— Ты совсем, что ли, больной? — спросил Макса Аресний, словно вдруг решил, что стал бессмертным. — Ввалился посреди ночи.

— Вообще-то, сейчас утро, — пропустив первую реплику мимо ушей, ответил Нилан.

Алекс со страдальческой миной на лице уставился в свой фитнес-браслет, затем, выдержав театральную паузу, картинно повалился обратно на подушку и простонал:

— С каких пор 8:00 по мск поздней осенью в Питере стало утром?

— По твоим меркам, — внимательно осматриваясь по сторонам, сказал Макс, — у вас здесь вечная ночь.

— А чего ты думаешь, сюда всю нечисть так и тянет?

— Нечисть?

— Реперы, панки, барышни, пишущие отвратительные стихи, — принялся перечислять Алекс, и Илья мысленно добавил:

«Шанкьяхти-хи».

— А чего случилось-то? — встрял Сеня, уже догадываясь, что тут не обошлось без их вчерашней вылазки.

— Чего-то случилось, — чертя сканирующую руну, неопределенно пробормотал Макс.