«Выжечь ему глаза не такая уж плохая идея» — прошелестела тьма на задворках сознания, и Лана мысленно шуганула ее, чтобы та сидела тихо и не высовывалась. В поместье клана, контролирующего тени, показывать собственную лучше не стоит, чего бы там Коичи не имел в отношении самой Ланы. А то ведь отберет и не поморщится.

— Ты хотел поговорить?

— Не совсем. Скорее показать кое-кого, — он мотнул головой вглубь построек. — Помнишь про онибабу, которая может помочь? — Лана кивнула. — Чем скорее мы ее посетим, тем лучше.

Она снова кивнула. Ей и впрямь было на руку быстрое избавление от «Пальцев Смерти», да и нехорошо заставлять старших ждать.

«Блин! Я же не думаю всерьез, что это он свою премудрую бабушку ласково обзывает демоном?»

А Коичи тем временем уже ушел вперед и не собирался ждать или оборачиваться, чтобы проверить, идет ли она следом. Догнать его труда не составило, а вот придать голосу небрежности и праздного любопытства, маскируя пробудившийся вновь страх, пришлось постараться.

— А кто такая ваша онибаба?

Следующие пару шагов он сделал медленнее предыдущих, отчего показалось, что споткнется, но нет — быстро выровнял темп.

«Любопытно» — прошелестела неугомонная тьма.

Переспросить Лана не успела. Хозяин поместья взял себя в руки и заговорил бесстрастным будничным тоном, словно не о случившемся со своей семьей, пусть и много лет назад.

Клан Абэ был многочисленным, но слабым. Последнее списывали на то, что основатель по окончании второй войны двух рек настолько сильно хотел забыть об увиденных ужасах, что сбежал в будущую Японию на остров Канто. Он и его потомки мечтами слиться с коренным народом, потому женились только на местных девушках. Союзы выходили плодовитыми, детишки здоровыми, а вот сила огня из-за этого постепенно угасала. Правда, последнее никого не волновало, пока сообщество творцов по совету Агни не призвало на Землю богиню Сарасвати.

Да, векш, носящий имя их бога, запер богиню в подземелье Шамбалы, но все в сообществе понимали — это ненадолго. Сила стала не блажью зажравшихся кланов, а необходимым ресурсом для выживания, и клану Абэ он был жизненно необходим. Сиро Абэ, тогдашний глава, стал одержимым идеей найти для себя и своих людей силу, что не только защитит их в будущем, но и заодно поднимет наверх, помогая занять достойное место в сообществе, некогда презираемом. На пути к своей цели Сиро творил страшные вещи, но кто из творцов тогда не делал подобного? В конце концов, он добился своего, разработав технику подчинения теней своей воле, и научил ей своих сородичей.

Сам Верховный Творец приблизил его к себе, родичи благословляли, прочие восхищались. И только его жена Наоки отказалась от нового дара, хоть и сама являлась целительницей. Она все твердила, что тени Сиро однажды уничтожат их клан, пыталась выкрасть и спрятать внуков, чтобы их не смели обучать, мешала занятиям в додзе. Сиро любил ее, но не стал терпеть выходки, в один прекрасный день изгнав Наоки из родового поместья. Конечно, та не смогла уйти тихо, устроив величайший скандал, пообещав, что еще вернется и докажет мужу, как сильно тот ошибался.

Много лет прошло с тех пор, Сиро успел умереть, внуки, опекаемые Наоки, вырасти и обзавестись детьми. Главой клана стал Хирохито, проводивший много времени при дворе Верховного Творца, а управление поместьем и сородичами передал своему сыну Исао. Работа эта была нелегкой, потому Исао почти перестал видеться с семьей, но однажды ему во сне явился сам бог Огня и сказал, что, если тот не бросит все и срочно не повидает своих сыновей, может случиться страшное.

Младшим никто не рассказывал про прабабку Наоки, в доме не имелось ни портрета, ни фотографии с ней, и добрая женщина, рассказывающая сказки и учащая разным магическим фокусам, очень скоро пришлась им по душе. Когда она однажды попросила у них немного крови, дети с удовольствием с ней поделились. Просила-то всего ничего — одну лишь капельку, а взамен предлагала попробовать свою.

Обмен не состоялся. Наоки успела выпить крови детей, а затем в комнату ворвался Исао и схватил бабку, после чего заточил ее в одном из дальних сараев, который тщательно опечатали. Детям строго-настрого запретили приближаться к нему, и они пару десятилетий не смели нарушить запрет.

История ясности не добавила. Лана допускала, что они идут к Наоки, но чем ей могла помочь древняя старуха-целитель? Да и были у нее уже целители, вылечили, а толку? Браслеты-то вот они — никуда не делись. Или бабка все-таки вампирша, и Коичи хочет сотворить оную из Ланы? Нет, это совсем бред, может, он и поругался с Дереком, но закрытие Врат все равно в его интересах, а разные превращения Ключа, демон Максвелла знает во что, могут этому помешать. Какой тогда смысл?

«Он говорил, будто бабка снимет с меня браслеты…»

Ну или попытается. Только раз Исао легко с Наоки справился, то и силы в ней никакой нет, получается. Или женщина просто не захотела драться с любимым внуком, потому сдалась на его милость? Хотела уговорить? И вот еще — как она стала вампиром? Или вампиризм Лана сама выдумала, услышав про несостоявшийся обмен кровью? Вампир бы больше одной капли выпил… Вон как у Кинга, например. Или у Стокера.

Кто там еще про каких кровососов писал или снимал фильмы с сериалами, вспомнить она не успела — пришли. Впереди чернела земля на добрые пару метров, окружив собой ветхий деревянный сарайчик, увешанный белыми полосками заклинаний онмедзи, как будто нельзя было обойтись только рунами. Последние тоже имелись, просто при свете дня оказались незаметными. А еще вокруг сарая стояли знакомые камни с впаянными в них амулетами, наверное, это они питали местные руны.

Конечно же, Коичи потащился к дверям сарая, и Лане ничего не оставалось, как пойти следом. Внутри оказалось светло, благодаря многочисленным щелям и окну, находящемуся на противоположной от входа стене. На угольном полу огромная сдерживающая руна с камнем в центре, только уже без амулета. К камню железными цепями была привязана старуха, распластанная по поверхности на манер несчастных жертв Водолея на косых крестах. Голова упала на грудь, и поредевшие седые волосы закрыли лицо. Тонкие высохшие руки с запястьями, которые легко переломить. Просторный черный балахон, болтающийся на теле, как мешок, свисающие над полом тощие ноги. Но зримое было не так ужасно, как то, что амулетом для удерживающей руны оказалась сама пленница

Лана почти бросилась к ней на помощь, желая разбить чужие оковы, пусть и ценой всего добытого огня, но Коичи ухватил ее за шкирку и притянул к себе.

— Внешность обманчива, — тихо сказал он, практически прошептал. — Наоки-сан однажды выпила досуха охранника, решившего, как и ты, ее освободить. И раз общество Дерека тебе больше не грозит, не спеши в круг. Хорошо?

Ее хватило на короткий кивок, однако Коичи не торопился отпускать — дождался, когда организм Ланы свыкнется с волнами, источаемые старухой, и острое желание помогать сменится сначала удивлением, затем стыдом за то, что так легко поддалась чужому влиянию. Новый кивок получился уверенным — говорить она побоялась.

— Молодец. Стой тут.

«И как старуха нам поможет, если настолько опасна, что к ней не подойти⁈»

Очевидных ответов не было, спрашивать хозяина поместья казалось небезопасным, а внутри зрело желание выбежать отсюда на свежий воздух. Она же в Японии! Где-то здесь Макс! И мама. Да прям сам бог велел руки в ноги и!..

— Эй, онибаба, дело есть, — голос Коичи стал грубым и немного хрипловатым, как будто он пытался сойти за якудзу.

«Он что — боится?» — пронеслось невероятное в голове.

Цепи заскрипели. Старуха медленно подняла голову и уставилась на пришедших алым взглядом. Лицо ее оказалось изрыто глубокими морщинами, щеки впали, глаза провалились в череп, лишь огоньки ярко горели где-то глубоко внутри них. Тонкая линия рта растянулась в белоснежной улыбке, обнажая длинные острые клыки.