Гул в толпе сменился радостными возгласами, будто крестьянам уже сообщили, что Совет принял новый закон. Но комиссию и лорда Крамберга такими речами было не пронять.

— У вас есть ответ от лорда Поля де Фо, миледи?

Последний острый взгляд в сторону двери.

— Да. Милорд сказал, что поднимет этот вопрос, если получит три голоса поддержки в совете, — ответила Миолина уверенно.

На осознание её ответа у всех ушло несколько секунд…

Лианна видела разочарованные лица жителей Старого Хадара, ждавших большего после столь подробной и запоминающейся истории, после того как почти каждый оказался вовлечён в судьбу крестьянина Олвера и его жены.

— Мы отправили запрос каждому члену совета без исключения, — продолжила Миолина, и лорд Крамберг кивнул.

— Спасибо, леди Валаре. Передайте комиссии ответы, если они у вас есть. Ваша команда единственная, кто ещё не предоставил…

Его перебил звонкий радостный голос у дверей.

— У нас есть ответ! — громко воскликнула Жизель, и глаза Мио прямо таки загорелись когда она услышала знакомый голос.

Самая худая, почти болезненно тонкая участница Отбора быстро подошла к Миолине и вручила ей официальный запрос о поднятии темы на Совете, подписанный и заверенный, со стоящей датой следующего заседания.

Следом в дверях показалась и Аделаида. Она тяжело дышала, держалась за бок и смотрела на Жизель с неверием, словно не могла понять, откуда в этом хрупком теле нашлось столько силы и скорости.

Обе девушки были наряжены в нежно-голубые платья, разительно отличавшиеся от того, что они выбирали в другие дни.

— Я уверена, члены совета не оставят без внимания проблемы простых крестьян, которые трудятся ради того, чтобы всем жителям Левардии хватало еды, и проголосуют соответственно, — громко произнесла Миолина, протягивая бумагу лорду Крамбергу. Среди наблюдающих послышались смешки, в которых сквозило осознание того, что их переиграли.

Люди качали головами, но понимали, что проголосуют именно так, как нужно леди Валаре. Иного выхода у них не было — не после того как за испытанием наблюдали сотни жителей, не при газетчиках, не после слезливой истории об Олвере. Иначе они выглядели бы жестокими.

Миолина использовала Отбор как политический рычаг. Скандально, рискованно, но, без сомнения, впечатляюще.

— Разве уместна настоящая политика на Отборе? Да, мы ищем королеву, но ещё никогда в рамках испытаний не совершались столь серьёзные изменения, — внезапно заговорила вдовствующая королева Хонора, поднимаясь и тревожно переглядываясь с сидящей рядом графиней Геленой де Рокфельт, сжимающей на коленях небольшую сумку.

И нужно признать, что среди придворных её слова тут же встретили поддержку.

Многие из них отправили на Отбор собственных дочерей, многие обладали большой властью во дворце, и никто прежде не задумывался о том, чтобы проводить изменения на законодательном уровне.

— Почему же? Мы тщательно обсуждаем каждое прошение, и нам требуется немало сил, чтобы продвинуть тот или иной закон в совете. Если во время Отбора какие-то прошения получат большее внимание, это принесёт пользу всем, включая жителей Старого Хадара, — поднялась со своего места Великая Принцесса Зеновия Николетта.

За эти месяцы она сильно изменилась, похудела, постарела, поблекла, словно что-то изнутри её высушивало. Но в глазах её горела решимость, и, судя по всему, она не боялась выступить против своей матушки на глазах у всех, если считала, что поступает во благо.

— Спасибо, леди Валаре. Думаю, мы оставим этот вопрос с комиссией. Я согласен со своей тётушкой. Но сейчас нужно дать возможность и остальным участницам рассказать о своих достижениях, — низким голосом произнёс Каэлис, улыбнувшись. Но Лианна видела, что эта улыбка не коснулась его глаз.

— Конечно. Благодарю вас, леди Валаре, леди Кейн, леди Мукс, — поторопил их лорд Крамберг. Девушки покинули центр мраморной площадки под довольный и громкий гомон толпы, которая наблюдала за испытанием, хотя далеко не все поняли, что именно произошло.

А затем… настал черёд Лианны представлять тему, которую выбрала Мелва, — тему красоты и саморепрезентации. Лианна ненавидела её, но изменить выбор не могла, и теперь эта тема казалась ещё более жалкой на фоне изменений, о которых только что говорила Миолина.

Хорошо, что она не позволила Мелве сохранить лидерство. Та хотела пригласить своих служанок и учить женщин Старого Хадара придворному стилю. Но стоило Лианне перехватить бразды правления, как она поняла, что необходимо поднять тему более серьёзную — тему чистоты, связанную со здоровьем жителей.

Вдовствующая королева вместе с несколькими придворными долго и громко восхищалась Лианной, хотя сама девушка знала, что её выбор был опасен. То же сомнение читалось и на лицах комиссии. Тема чистоты и здоровья была далека от саморепрезентации, но никто не решался возразить Её Величеству королеве Хоноре.

— Пожалуйста, не стоит более обсуждать результаты участниц, если только у комиссии нет вопросов, — мягко прервал восторги придворных Каэлис Арно. — Мы не хотим, чтобы на них оказывалось какое-либо воздействие.

Словно мороз пробежал среди придворных. Но больше всех побледнела королева Хонора, поняв, что ей буквально приказали более не вмешиваться в Отбор, после того как она высказала своё мнение о двух участницах подряд. Лианне стало жаль старую женщину, но её куда больше тревожило то, как теперь оценит её комиссия.

Принцесса Заралия и Ариса представляли свои результаты без всякого вмешательства, но, как и большинству девушек, им не повезло с темами. Однако больше всех комиссию удивила Барбара ле Гуинн, за испытанием которой Его Высочество наблюдал особенно пристально.

Фаворитка Отбора, занявшая место, что по праву принадлежало Лианне, организовала вложение огромных средств в единственную бесплатную школу Старого Хадара. Она оплатила обучение всех учеников на следующие пять лет и обеспечила расширение школы.

Откуда у неё могли найтись такие невероятные деньги?

Её поддержали богатые аристократы, многие из числа присутствующих, и среди них и лорды — землевладельцы Старого Хадара.

Лианна знала, почему они выбрали именно Барбару.

И они даже не стали скрывать этого.

— Мы всегда рады поддержать будущую ко… участниц Отбора, — отозвался один из богатейших людей Левардии, герцог Келлсберг, обладавший к тому же значительной властью во дворце.

Результаты Барбары зрители встретили бурными криками благодарности, некоторые даже не сдержали слёз.

Но Лианна смотрела лишь на королеву Хонору — невероятно бледную, сосредоточенно и решительно рассматривающую свои руки. Вдовствующая королева бросила несколько коротких фраз — скорее приказов — сидящей рядом графине де Рокфельт.

Её Величество ожидала иного исхода.

Королева Хонора была уверена, что сегодня Барбара покинет испытание, и заранее велела семерым девушкам голосовать против неё, а также против Миолины и Аделаиды.

Объявление результатов наступило слишком быстро, почти неожиданно. Лианна не знала, достаточно ли сделала, чтобы попасть в тройку. Теперь, после выступлений Миолины и Барбары, она уже не надеялась стать первой. Единственным, что по-настоящему утешило её, стал Его Высочество, который неожиданно подошёл к ней в перерыве. Не только к ней — он точно так же обратился и к Селине, и к Барбаре, и, словно впервые, Лианна увидела в его глазах настоящий интерес.

Он знал, что испытаний почти не осталось. Совсем скоро ему придётся выбирать.

— После долгого совещания комиссии мы должны признать, что результаты этого испытания превзошли все ожидания и вновь поблагодарить вас за усилия, которые вы вложили, — начал лорд Крамберг.

Сердце Лианны пропустило удар, когда всех участниц вновь выставили прямо перед комиссией. Слева от неё стояла Миолина со своей командой, и девушки, одетые почти в одинаковые голубые платья, тихо перешёптывались, будто неожиданно стали ближе друг к другу.