— Что случилось в поместье после моего ухода?

— После твоего обращения все были в оцепенении… почти час. Вдовствующей королеве даже стало плохо. Матушка вернулась вместе с леди Валаре, все искали тебя, проверяли окно, пытались понять, насколько ты пострадала. Я… бежал по твоему следу, Мио. Я чувствовал, что ты рядом. Ты звала меня, так сладко, так сильно, твоя пантера нуждалась во мне! Но в какой-то момент всё оборвалось.

Я прикусила губу, только теперь осознавая, что, возможно, Его Высочество тогда чуял рядом с нами Леонарда.

— Я никогда не испытывал ничего подобного. Я знаю, что то, что случилось, могло разрушить твою репутацию, но поверь, я смогу убедить матушку принять тебя. Мы будем вместе, Мио…

Мне хотелось рассмеяться от наивности и самоуверенности его слов, но вместо этого я лишь опустила взгляд, изобразив задумчивость.

И этот жест — женская слабость, неуверенность — словно по щелчку изменил что-то в моём бывшем женихе.

— Мио… Мио, ты знаешь, я думал о тебе все эти годы, не мог забыть. Я никогда не испытывал ничего подобного ни до, ни после, и несмотря на то что все против нас, я чувствую, что нам суждено быть вместе!

Похоже, трудности только подстегивали этого ловеласа, заставляли его ощущать себя мятежником.

— И кто же против нас? — я собиралась медленно подвести Леонарда к нужным мыслям.

— Моя матушка… кронпринц, королева Хонора, все, даже отец! Они постоянно твердят мне, что на такой, как ты, нельзя жениться, но я уверен, что сумею изменить их мнение! Даже Барбара, хотя вы были подругами!

— Барбара?

— Она сказала, что ты никогда больше не посмотришь на меня, не после того как я поспорил на тебя, начал отношения только для того чтобы выиграть спор… — он вдруг словно о чём-то вспомнил, и это отвлекло его. — Мио, знаешь ли ты, что она пахнет как ты? Не всегда, а только в отдельные моменты, и именно тем запахом, что привлекает нашего зверя.

Я нахмурилась, не сразу понимая, к чему он клонит, но потом вспомнила феромон Барбары на балу. Совсем не похожий на тот, что был у неё в академии, совсем не подходящий ей.

— Я долго не мог понять, что не так. Думал, может, её зверь стал сильнее. Но после твоего пробуждения понял что ваш зов почти одинаков. Это ненормально. Я знал Барбару с детства, и она никогда не источала подобный феромон. Я знаю запах её зова…

Знает запах её зова?!

— Ты спрашивал её об этом? — я отступила ещё на шаг, упираясь в стену, невольно вспоминая слова Барбары.

«Ты разрушила мою жизнь»…

Я пыталась тогда допросить её, но она просто ушла, сказав, что не обязана мне отвечать, а потом продолжила шарахаться от меня.

— Она ответила, что мне показалось, и что я слишком болен в своих преследованиях… Мио, я готов на всё, лишь бы ты изменила своё мнение, лишь бы простила меня, — он догнал меня у самой стены, став слишком близко, обдавая жаром своего тела.

Идеальный момент.

Идеальный, чтобы попросить помощи у Леонарда — как бы отвратительно это ни было. Всё во мне отталкивало этого мужчину, особенно после того, как меня пытались принудить к близости с ним, и в голове метались обрывки мыслей о Барбаре…

— Да… мне нужна твоя помощь, — неловко вымолвила я, прикусывая губу и замечая, как он наклонился ко мне, слишком близко, вслушиваясь в каждое слово.

Нас прервал стук в дверь.

— Леонард, мне сказали, что ты искал меня, — раздался за дверью голос кронпринца, и он вошёл, не дожидаясь приглашения.

Наступившая тишина была оглушающей, тяжёлой, почти вязкой.

Взгляд Каэлиса Арно подмечал каждую деталь — растрёпанного, стоящего слишком близко ко мне Леонарда, меня, прижатую к стене, но явно не отталкивающую бывшего жениха. Первые секунды он, вероятно, даже не видел меня за его спиной.

Эта тишина прошлась по моим нервам острым ножом.

— Щенок… — процедил кронпринц, делая шаг вперёд, и я не успела даже вдохнуть, как Леонарда отбросило от меня, так резко, что он отлетел к столу.

От кронпринца исходила аура чудовищной силы, даже несмотря на то что запахи в этом месте глушились.

— Мы просто говорили! — Лео неожиданно зло огрызнулся, почти мгновенно поднявшись. — Тебе всё равно не жениться на всех! Отбор уже почти завершён — дай и другим быть счастливыми!

— Счастливыми… — кронпринц усмехнулся тихо, глухо, почти пугающе, не отрывая от меня плотного, злого взгляда. Его глаза изучали каждый сантиметр открытой кожи, словно он искал следы… Леонарда?

— Я — твой будущий монарх, Леонард. И ты будешь исполнять мои приказы. В противном случае отправишься туда же, куда и твой отец…

— Ты не можешь решать всё. Назначением моего отца и местом проживания нашей семьи сейчас занимается Совет, и у тебя нет большинства голосов!

В ответ Леонард услышал лишь короткий, издевательский смех, а затем кронпринц развернулся.

— Пока нет. Следуйте за мной, леди Валаре.

Это был приказ. И мне, и ему.

Когда я вышла вслед за кронпринцем, за моей спиной что-то глухо ударилось о стену, раздался звон разбившегося стекла и грязная ругань Леонарда. Каэлис Арно не отреагировал, даже не замедлил шаг. Вместо этого он резко схватил меня за запястье, затащил в свой кабинет и, захлопнув за нами дверь, сразу же повернулся ко мне.

— Он принуждал вас сейчас? На вас влияли? — в его позе было столько напряжения, и даже… надежды?

— Мы просто разговаривали. Он пытался объяснить, что не имел отношения к тому, что произошло в поместье.

— Просто разговаривали? Одни? Ночью? В его кабинете? Едва ли не целуясь? И вы могли так спокойно находиться рядом с тем, чья семья пыталась принудить вас? С тем, кто почти взял вас против воли? Более того, вы просили его о чём-то…

— Вы упрекаете меня за общение с Леонардом, Ваше Высочество? — спросила я прямо, подняв голову.

— Мне казалось, что после всего случившегося вы не смогли бы больше иметь дело с этой семьёй. Я видел, в каком вы были состоянии, как вас трясло от ненависти, я видел этот ужас в ваших глазах. И сейчас… все эти чувства исчезли так быстро?

Чего он хотел? Чтобы я была идеальной, слабой женщиной, которая будет ждать, просить о помощи, прятаться от остальных?

— Или, быть может, то, что тогда произошло, задело вас не так глубоко, как вы пытались показать? В других обстоятельствах вы были бы не против быть с Леонардом? Скажите мне, Миолина!

— Не говорите так со мной! — прорычала я в ответ, раздражаясь от самой мысли, что он мог так подумать. Почему он вообще допрашивает меня? Почему ведёт себя так, будто ревнует, в то время как сам целуется с Барбарой?

Он ведь ни разу не дал мне понять, что я хоть как-то интересую его помимо того, что произошло между нами под воздействием. Но при этом, как зверь, остро реагировал на любые намёки о других мужчинах — и о Леонарде, и даже о лорде Александере.

— Тогда ответьте мне! Почему вы не объясните ничего, не попросите помощи?! Вы надеетесь, что брак с Леонардом восстановит вашу репутацию?

— Гелена де Рокфельт никогда не позволит Леонарду жениться на мне.

— Тогда каких тёмных богов вы делаете рядом с ним?! — он подошёл ко мне ближе, и только тогда я осознала, что не обязана объясняться — пока он не прикажет. — Ваше молчание, Миолина, говорит больше ваших слов.

Судя по всему, Его Высочество уже отдал некие приказы в отношении Эларио де Рокфельта — и столкнулся с сопротивлением Совета.

Сделал ли он это лишь ради того, чтобы убрать от меня эту семью?

Если так, то это даже больше, чем я могла бы ожидать… Но я всё равно не откажусь от своего плана. Я не наврежу королевской семье — только одной-единственной женщине.

— Я хотела поговорить с вами о другом. О Тавиене. Я уверена, что слышала сегодня разговоры о нём в городе.

— Ты задержалась, — Аделаида всё ещё не спала, записывая что-то в плотном журнале. — Всё в порядке?

— Да, — я почти без сил опустилась в единственное кресло, вновь вспоминая Его Высочество — как он почти не смотрел на меня во время разговора, как в его взгляде всё время горело сомнение, будто он больше не верил мне. Мне отчаянно хотелось объяснить, почему я была так спокойна и ласкова с Леонардом, но я боялась, что любые попытки приведут к раскрытию моих планов.