Значит, опять тот же трюк на арене. Навязчивая идея.

— Нет.

— Тогда почему он?

Мать твою! У этого копа затычки в ушах! Она не хотела повторять то, что он и так уже знал. Но поняла, что может его уязвить, даже мизинцем не пошевелив. Инстинкт подсказал.

— Потому что я его люблю.

Он стиснул ей шею, прикоснулся губами к затылку. Марианна закрыла глаза.

— Ты уверена, Марианна?

— Думаешь, что…

Не время тыкать. Не сейчас. Грубая ошибка.

— Думаете, я согласилась бы вернуться в тюрьму ради мужчины, которого не люблю?

— Ради мужчины, которого ты думаешь, будто любишь…

Она начала находить, что время тянется слишком долго, а вопросы становятся слишком двусмысленными. Его рука, лежавшая на горле, стала медленно сползать по направлению к декольте. Она опустила глаза, уловила блеск серебряной цепочки.

— Да что вам об этом известно?! — выпалила она.

— Я не верю, что ты способна любить… Думаю, ты выдумала себе историю любви. Хотела убедить себя в том, что ты нормальная. Такая, как все…

— Я не такая, как все…

— Нет, не такая, Марианна. Ты — монстр, сама это признаешь. А монстры не способны любить.

Ярость прянула в черные глаза, как река, выходящая из берегов.

— Я люблю его! — повторила она со злобой. — И если я такое чудовище, почему вы хотите переспать со мной?

Вот она и попалась в собственные сети. Догадалась, что он улыбается.

— Переспать с тобой? Я вовсе не хочу переспать с тобой, Марианна, я хочу трахнуть преступницу. Никогда такого не пробовал… Трахнуть, точно как вертухай до меня! — добавил он.

Тревожный уровень превышен. Все в укрытие. На ноги не приходилось рассчитывать. Ее руки он держал. Но одно оружие оставалось. Марианна стукнула его затылком по подбородку, голова у него откинулась назад, руки разжались, и он повалился на кровать.

Марианна развернулась, увидела, как он подносит руки к лицу. Услышала, как стонет от боли. Мать твою! Вот, пожалуйста, я опять в дерьме… Она могла продолжать. Наброситься на него. Но предпочла остановиться на этом. Подождать развития событий. Может быть, этого достаточно, чтобы он успокоился. Она ударила не со всей силы. Отошла к противоположной стене, прижалась спиной к окну. Он поднял голову. Явно не оценил произошедшего. Логично.

Фрэнк сидел неподвижно несколько минут, которые показались Марианне бесконечными. Потом опять вышел на ринг. Стал медленно приближаться. С глазами, полными яда. Она пыталась оправдываться.

— Я не хотела вас бить… Но вы не имеете права так говорить со мной.

Если оценить ситуацию, подумалось ей, то удивительно, что она в состоянии рассуждать так четко и спокойно. Он теперь был в пределах досягаемости. Лицом к лицу с ней. Но не двигался с места. Она была готова парировать. Дверь отворилась, и Марианна сняла защиту. Лоран просунул голову в комнату. Немного удивился, увидев их лицом к лицу. Такое впечатление, будто он прервал раунд. Или влип не в свое дело.

— Пришел посмотреть, все ли в порядке… коль скоро ты тут застрял на целую вечность…

Марианна с облегчением набрала кислорода в легкие. Никогда ей не было так приятно видеть морду капитана. Его глаза, обведенные черными кругами, шрам на носу. Как хорошо, что я его не убила!

— Все хорошо, — заверил его Фрэнк. — Никаких проблем.

Марианна задела его, возвращаясь в постель. Капитан, пока она шла, пялился на ее ноги. Она сама застегнула наручник, протянула ключ. Фрэнк подошел с миной реваншиста. Вырвал ключ.

— Ну что ж! — изрек Лоран. — Вижу, малышке Марианне лучше!

— Я не хочу неприятностей, капитан!

Фрэнк склонился, делая вид, что проверяет, хорошо ли она прикована. Шепнул ей на ухо несколько слов:

— Партия всего лишь отложена…

— Благодарю вас, комиссар, — громко отвечала она. — И не забудьте письмо!

Он улыбнулся ей. Несколько обезоруженный ее дерзостью. Взял конверт. Марианна улеглась.

— Еще раз спасибо, комиссар… Ведь вы быстро его доставите, да?

— Я держу свое слово, Марианна…

И он хлопнул дверью. Закрыл ее на два оборота. Я держу свое слово, Марианна. Обоюдоострая фраза.

Арестный дом С. — камера 213 — 19:45

Даниэль удивился, услышав скрежет ключа в замочной скважине, ведь ужин ему уже приносили.

— Заскочили на минутку! — объявил Людо, улыбаясь.

Жюстина сразу бросилась к нему в объятия.

— Как мило, что вы зашли, — пробормотал он.

— Я только что закончила дежурство… Хотела узнать, как ты тут.

Людо вышел и закрыл за собой дверь, приняв мудрое решение подождать в коридоре.

— Тебе что-нибудь нужно?

— Сигареты, если получится… Но я бы не хотел, чтобы тебя на этом поймали…

— С Людо никакого риска!

— К счастью, он меня высоко ценит! — сказал Даниэль с грустной улыбкой. — До сих пор называет шефом!

— Знаю… Он мне рассказал о Портье и его банде. Что ты от них терпишь…

Жюстина пристально вгляделась в его лицо. Видны следы побоев, копящиеся день за днем. Это если еще учесть, что тело от нее скрыто. Даниэль похудел как минимум на пять килограммов.

— Я говорила с Санчесом. Он заявил, что вмешался, что обуздал свои войска… Я пригрозила, что подам жалобу в полицейское управление, если это будет продолжаться…

— Осторожней, Жюстина, они могут ополчиться на тебя. Помнишь, что они сделали с Марианной?

Жюстина опустила глаза. Даниэль взял ее за руку.

— Они обидели тебя? — забеспокоился он.

— Просто… пытались припугнуть. Но я не позволю на себя давить! Они не перейдут от угроз к делу!

— Не хочу, чтобы из-за меня тебя хоть пальцем тронули! — вскипел Даниэль. — Эти парни способны на все! Они просто больные! Не лезь в это дело.

— Но я не могу им позволить тебя избивать, когда придет охота! — запротестовала Жюстина.

— Им надоест! Я выстою, не беспокойся.

Она покачала головой, отняла руку:

— Эти подонки должны сидеть, а не ты!

— Возможно… Но если с тобой случится несчастье, мне будет еще тяжелее.

— Я передам сигареты в понедельник через Людо… Теперь мне пора идти… Портье заступает на дежурство в восемь вечера. Нельзя, чтобы он меня здесь увидел.

— Береги себя! — сказал Даниэль, вставая.

Он еще раз обнял Жюстину. Запах духов, женщина, приникшая к нему: редкостный момент. Восхитительный. Он погладил Жюстину по щеке, она едва удерживала слезы.

— Не переживай из-за меня чересчур. Я стойкий…

Она скрепя сердце вышла из камеры. Людо дружески помахал заключенному, и дверь затворилась.

Даниэль улегся, не притронувшись к еде. Лучше ничего не есть в те вечера, когда дежурит Портье и его клика. Когда тебя бьют на полный желудок, это труднее вынести.

Марианна со страхом ждала времени обеда. Еще и новая тревога прибавилась. Партия всего лишь отложена… Если только он отправил письмо… Но как это проверить? Он станет меня шантажировать, грязный подонок! Я отправлю письмо, а ты со мной переспишь! Точняк! Почему все мужики хотят переспать со мной? Что во мне такого особенного? Я хочу трахнуть преступницу… Видимо, вот это. Это их заводит: как же, убийца… Ведь если не это, я правда не понимаю почему… Если будет нужно, я соглашусь. Я это делала множество раз с Даниэлем. За сигареты и за наркоту. Я смогу. Я это сделаю ради тебя, любовь моя. Чтобы письмо пришло. Главное, думать о чем-то другом. Это нетрудно. Могло случиться и хуже. Он не такой уж негодяй, этот Фрэнки! Но наверняка брутальный садист.

Марианна выработала тактику. Хотя она и была готова, все-таки предпочла бы этого избежать.

Шаги в коридоре. Его шаги. Она уселась на матрасе, прикрыла простыней ноги. В последний раз прошлась по пунктам плана. От яркого света зажмурилась. Когда открыла глаза, Фрэнк стоял у стены. На постели — блок сигарет, упаковка обезболивающего. Он снял наручник после того, как секунд тридцать смотрел на нее. Нехорошо смотрел.