— Ты очень громко думаешь, — беззлобно произнесла она. — Я знала Уню Люнь Тю ещё когда та обучалась целительству. Сложно забыть столь одарённую ученицу, которую обучали лучшие.

— Но это было…

— Очень давно, — кивнула Сурена. — Но и я не сказала, что сама молода. Она была хорошей девушкой, доброй, отзывчивой и очень мягкой.

Я пробежался взглядом по Сурене, однако уровень сказать, к сожалению, не смог. Она его банально скрыла с глаз, что даже мне не удавалось его разглядеть.

— Сейчас по ней этого и не скажешь.

— Чаще всего страдают те, кто не имеет брони. Вот у тебя она есть. У тебя есть убеждения, опыт, пережитая боль, которая позволяет тебе держать удар. Это твой щит, твой вечный спутник и надежда. А некоторых ничего подобного нет.

— Вы защищаете Люнь?

— Я лишь хочу сказать, что она под слоем той грязи, которой покрылась, под бронёй злобы и ненависти, в которую облачилась, всё та же добрая девушка.

— Её это не спасёт.

— Не спасёт. Но это, возможно, спасёт тебя.

— А вы подозрительно много знаете обо мне, — прищурился я.

— Верно. Но и ты ведь верно заметил, что я не простая ведьма, не так ли?

— Значит ведьма-провидица всё-таки.

— Скорее я вижу людей глубже, чем тем хотелось бы. Я всегда исцеляла людей, всегда шла дорогой, на которою меня поставили. Видела, что болит у людей, видела, что их тревожит и теперь вижу гораздо глубже, чем видит кто бы то ни было. Но и ты не удивлён.

— Я вообще перестал чему-либо удивляться, если честно, да и уже встречал подобную вам, — ответил я, а после некоторого раздумья спросил. — А кто обучал вас целительству?

Она сказала, что познакомилась с Люнь ещё во времена, когда та училась целительству. Но это было не просто давно, а хрен знает когда, может тысячи лет назад. Хотя не может, а именно что тысячи лет назад, до войны чёрных с белыми, когда мир не был расколот войной.

И ведьма ведь сказала, что помнит Люнь ученицей и познакомилась с ней, когда та ещё обучалась целительству. Обычно говорят, что познакомились, когда обучались обе целительству или когда учились вместе, и никто не называет товарищей по парте учеником или ученицей, как-то так. Здесь звучало скорее, что это Люнь обучалась целительству, а она…

— Мой отец. Он обучал меня, и он же обучал Уню Люнь Тю к счастью.

— К счастью? — меня слегка передёрнуло. — Она истребила столько людей, насколько мне известно, что хватило бы на город, если не на империю. И вы говорите, что её обучили, что и привело к этому, к счастью?

— Да, именно так я говорю, — кивнула она невозмутимо.

— И… почему вы так считаете?

— Потому что я уверена, что она изменит мир к лучшему.

Я бы хотел ответить на это, хотел бы сказать много чего по поводу этого, однако решил промолчать. Спорить с тем, кто будет исцелять Стрекозу мне хотелось меньше всего. Да и если она немного повёрнута, то спорить с ней на эту тему равносильно тому, что копать отсюда до Китая туннель.

— Ладно… как скажете, конечно.

— Ты всё поймёшь. Однажды, — улыбнулась она.

— Будем надеяться. А что насчёт вашего отца? Что с ним стало?

— Его больше нет.

— Сочувствую.

— Не стоит. Время берёт своё, позволяя молодым прокладывать дорогу дальше заместо уставших стариков. А теперь иди. Уверена, тебя уже ждут.

Спровадила так же быстро, как явила себя.

Хотя честно сказать, я был и сам рад свалить из домика, так как ведьма при всей своей доброжелательности оставила у меня лишь какое-то чувство неуверенности и скрытой опасности. Не враждебность, нет, но опасность, которую могла с собой нести.

Кто на самом деле эта Сурена Касающаяся? Этот вопрос пульсировал у меня в голове всё то время, что я шёл обратно к домику. Я бросил взгляд назад, где сейчас Стрекозу должны были вернуть на ноги.

— Ну как тебе целитель? ­— спросил Бао, когда я вернулся в домик.

К этому моменту он уже успел обложиться книгами и картами, которые стояли буквально стопками вокруг него. Словно эдакий знахарь или чародей в своей берлоге. Сделать здесь чуть потемнее и чуть погрязнее, и будет прямо-таки идеально.

— Странная.

— Они все странные, — хмыкнул он, не отрываясь от книг.

— Нет-нет, она именно что странная. Загадочная.

— Даже так, — поднял он взгляд.

— Я думаю, ты поймёшь, о чём я, когда встретишься с ней.

— Да-да, я посмотрю что да как, — отмахнулся он. — Лучше на, взгляни…

Бао протянул мне карту.

— Что это?

— Карта.

— Я вижу, что карта. Что именно я должен увидеть?

— Вот это вот, — он ткнул на дорогу, которая уходила через в приграничье. Если верить тому, что здесь было изображено, она была севернее нас. То есть надо было дойти до стены и потом идти на север, уже после чего мы выйдем к ней.

— И?

— Читать умеешь или стал совсем тупеньким?

— Умею, — буркнул я, пробежавшись взглядом по названию.

Железная дорога.

Эм… В смысле что «эм», здесь железная имеется ввиду, что он из металла или что это железная дорога в моём понимании? Хотя вряд ли у них здесь поезда ходят, да и перевести можно здесь не железная, а металлическая или стальная, поэтому, наверное, подразумевается всё же что-то другое.

— Дорога древних?

— Верно.

— Думаешь, что по ней мы сможем дойти до логова пятёрки мастеров и их приспешника?

— Если верить тому, что я здесь нашёл, — постучал он пальцем по стопке книг, — это дорога древних. То есть она была ещё до того, как построили стену да и в принципе образовалась эта империя. Иначе говоря…

Иначе говоря, эта дорога была построена теми, кто создавал все те паровые технологии, что я видел. Куда могла вести любая дорога и тем более из металла? Естественно, в какую-то базу или важный опорный пункт, который должен был выполнять важную функцию или склада, или защиты.

Теперь надо сюда приплюсовать то, что у пятёрки мастеров есть один интересный хозяин, который когда-то очень давно, как я понимаю, воевал за людей против тех, кто пришёл в этот мир. И даже теперь у него есть люди среди обычных типа того, кого я встретил в бункере, которые продолжают воевать на его стороне, используя старые технологии.

И где мог спрятаться такой человек? Верно, на базе, на старой привычной ему базе, где есть старое оборудование типа тех же ружей. И если мы не найдём его там, то скорее всего, найдём ниточку, которая рано или поздно приведёт нас к нему. А времени у нас…

— Сколько у нас времени до парада планет?

— Пока хватает, — отозвался Бао. — Кстати, там видишь вторую стопку у кровати?

— Та, что из красных книг?

— Ага. Там стили пользования мечом.

— А техники там есть?

— Ага, размечтался… ­ издал смешок Бао. — Если они и были, то их явно спрятали до нашего появления. Хотя вряд ли они вообще в библиотеке были. Я обошёл не всю, врать не буду, но часть и достал самое-самое, что могло вызвать интерес.

— А что-нибудь по печатям есть? Ну там складные, символические, расписные?

— Было что-то… — он огляделся. — А зачем тебе? Думаешь, что это поможет против пятёрки мастеров?

— Нет, но лишними они точно не будут, согласись. К тому же полезно знать всегда парочку фокусов, которые позволят что-нибудь учудить.

— Но если ты надеешься сражаться с пятёркой мастеров, тебе надо запомнить одну очень важную вещь, — посмотрел на меня Бао.

— И что же?

— Тебе их не победить.

— Ну спасибо, ты меня успокоил, — вздохнул я.

— На их поле боя, — добавил он. — Тебе не победить мастера печатей своими печатями. Он лучше. Тебе не победить мастера клинка, он тоже будет лучше тебя в этом. И тебе не победить мастера единоборств в рукопашке — он разберёт тебя по кусочкам, если только ты не выкинешь свой фокус.

— Какой?

— Отравишь его, пока он будет тебя бить. Они все мастера в своём деле, в этом их сила. А твоя сила… ну… хитрожопость и то, что ты знаешь всего по чуть-чуть с каждого искусства по нитке. Как-то так. Поэтому, когда будешь пытаться выучить печати, имей ввиду, что их против мастера печатей лучше не используй. Лишь время зря потратишь.