Поэтому…

Я закашлялся. Буквально выжимал из себя кашель, рвя глотку и сгибаясь в три погибели, словно вот-вот сам умру без посторонней помощи. Кашлял громко, при этом тужась что есть сил, будто после недельного запора. Я устраивал своё последнее публичное шоу, схожее с тем, что я устроил в наркопритоне.

И я смог привлечь к себе внимание.

— Он там у вас не умрёт? — спросила женщина, что вела машину, опасливо поглядывая в зеркало заднего вида.

— А какая разница? Что так, что так. Нам ещё долго?

— Нет, скоро подъедем.

Меня попытались усадить ровно, но я продолжал кашлять, буквально заплёвывая от души всё слюнями. От меня даже немного отстранились, что мне и требовалось.

— Нет, он реально сейчас умрёт раньше, чем мы приедем, — заметил мужчина, сидящий справа от меня.

— Без разницы, — ответил сидящий слева. — Грех на душу брать не придётся.

Верующий? Меня всегда удивляло, как люди умудряются сочетать веру с тем, что полностью ей противоречит. Но это не важно сейчас. Куда более существенно то, что мои потуги не прошли зря. Пусть я очень долго не ел, однако, напрягшись так, что аж вены на лице вздулись, я смог издать очень протяжный и громкий звук пердежа. Громкий и отчётливый, на фоне полнейшей тишины, которую я сдобрил собственным комментарием.

— Кажется… я обосрался… — пробормотал слабо я.

Да, действительно пахло, что не могли не почувствовать рядом сидящие, да и вообще кто-либо в машине. Естественно, никто не полез проверять, сходил я по-большому или нет. Все, как один, бросились открывать окна, отодвинувшись от меня и отвернувшись. Они ругались, обзывали меня жирной свиньёй и тем, кто должен поскорее сдохнуть, избавив мир от собственного существования.

Ну что же, да будет так.

В тот момент, когда они все отвернулись, пытаясь надышаться свежим воздухом, мы как раз проезжали по краю очередного склона, что слишком круто уходил вниз к разросшемуся внизу лесу. Это был мой шанс, который я не упустил.

Сидя посередине, я что было сил оттолкнулся и бросился между передних сидений вперёд. Никто не успел среагировать и отдёрнуть меня обратно. А я лишь протянул стянутые хомутом руки, вцепился в руль мёртвой хваткой и что было сил дёрнул его. На такой скорости ей было достаточно и лёгкого резкого рывка, но я дёрнул что было сил, вырывая руль из рук испуганно вцепившейся и не ожидавшей подобного девушки, сбрасывая машину с того обрыва.

Крики, лёгкое чувство полёта, когда ты ощущаешь, что твои органы словно левитируют внутри тебя. Меняющийся пейзаж — сначала горизонт, потом капот уходит вниз, на лес и в конце круто уходящий вниз склон, после чего приближающиеся стволы деревьев, растущих на склоне на склоне…

И темнота.

Дилетанты… руки стяжками надо связывать за спиной, а не спереди…

— Буквально за два дня в городе прошла едва ли не полноценная война, которая подняла на уши всю страну. Столько насилия, смертей и убийств всего лишь за такой короткий промежуток времени. И мы до сих пор не знаем, что конкретно произошло. Все версии произошедшего строятся лишь на предположениях, основанных на тех или иных фактах и уликах. К сожалению, никто не может нам ничего рассказать, а кто в курсе событий, никогда не расскажет об этом.

— А какова ваша версия? Основная, которой вы придерживаетесь?

— Моя?

— Да. Вы же должны отдавать предпочтение той или иной версии, верно?

— Я не отдаю предпочтение, я выбираю подходящую, исходя из опыта и улик, — поправил детектив её, после чего вздохнул, потерев лоб. — Я придерживаюсь официальной версии.

— Наверное, странный вопрос, но почему?

— Первоначально мы обнаружили тела Матвея и Мари Луменко. Раскручиваться дело начало с этого. Именно у них в квартире мы нашли фотографию, которая и помогла выйти на остальных членов банды и связать их вместе. Почти все они были сразу идентифицированы. Сам Матвей Луменко, известный в криминальных кругах как Малу и мальчик на побегушках у Пьера Флюсье, известного как Стрела. Потом Инна Сюньюрье, восемнадцать лет, Александр Борцов, семнадцать лет, и Нурдаулет Лапьер. На тот момент мы лишь предполагали их связь.

Дальше шёл расстрел дома Нурдаулета Лапьер неизвестными. Также взрыв квартиры дома, в котором погибло двое подручных одного из солдат Хасса. Буквально на следующий день после обнаружения тел Матвея и Мари Луменко было устроено нападение на людей дома Хасса и убит солдат Пьер Флюсье. И под конец поступило заявление о пропаже Александра Борцова, ученика тринадцатой школы одиннадцатого класса «Б», одного из тех, кто изображён на фотографии. И всё это совпало с ограблением банка. Всё это послужило поводом, чтоб считать, что все они связаны между собой. А после ареста бармена из бара, который в обмен на защиту свидетелей согласился дать показания, мы смогли выстроить общую картину произошедшего.

Как я уже и говорил, всё началось с ссоры между Матвеем Луменко и Пьером Флюсье по поводу фотографий из дома Дубова. После этого Флюсье затаил обиду на Луменко. Нам до сих пор не известно, почему Флюсье захотел ограбить банк дома Кун-Суран, но по имеющимся данным добро никто из клана Хасса на это не давал и то было полностью его инициатива. Потому нанял на дело тех, кого посчитал наиболее перспективным. Предположительно, первое ограбление, в котором участвовали все четверо, было своего рода разминкой перед предстоящим делом. Своеобразная проверка способностей, чтоб посмотреть, на что были способны подростки. После этого было уже ограбление банка. Нам так и не удалось выяснить, что они оттуда вынесли, помимо денег, однако это не на шутку встревожило дом Кун-Суран. Дальше идут лишь предположения, основанные на известных нам данных, но их вы можете узнать из общедоступных данных.

Под конец на руках мы имели пять трупов: Коуэн Бёрд двадцати трёх лет, Альберто Риччи пятидесяти двух лет — были застрелены в висок и затылок. Александр Борцов был избит и изуродован, после чего так же застрелен. Мы их нашли через месяц после случившегося — бездомные в поисках металлолома обнаружили их в подвале одного из заброшенных заводов. Матвея и Мари Луменко обнаружили в квартире. Инна Сюньюрье, как и Нурдаулет Лапьер, в розыске, причём Лапьер, помимо этого, считается и пропавшим без вести.

После этого монолога детектив вздохнул, после чего протянул руку за кадр и вытащил полулитровую бутылку воды. Отпил немного, поставил на место и задумался о чём-то. Промолчал несколько секунд, прежде чем продолжил.

— Это дрянная история. Из разряда, когда хочется глаза с мылом помыть или вообще забыть. Знаете, что самое плохое в ней?

— Что же?

— Подростки. Глядя на это, я начинаю понимать, насколько прогнил мир, насколько люди могут пасть в отчаяние и как далеко они могут зайти. За пределы своих принципов, своей веры. За пределы банальной человечности. Как нам стало известно, Александр Борцов встречался с Мари Луменко. Она была слепа. По всему, что смог найти на Александра и Мари, я предполагаю, что он собирал деньги на операцию, как делал это и её брат. У Инны Сюньюрье был ребёнок. Она родила его в четырнадцать лет. По данным из больницы, у него были выявлены рудименты. Возможно, она собирала деньги на его лечение, а может хотела скрыться, так как в этой стране её ребёнок был забран из-за ненадлежавшего воспитания и условий содержания.

— А насчёт Нурдаулета Лапьер? Ради чего, по вашему предположению, нужны были ему деньги?

— У него была больна сестра. У неё были приступы из-за импульса, и на той стадии ей могло помочь только хирургическое вмешательство, — он вздохнул, облокотившись на спинку стула. — Все они… как бы это ни звучало, лишь жертвы. Их использовали. Использовали их молодость, их идеалы и желания, эту вечную уверенность в молодых, что именно у них всё получится, и так далее. А потом выбросили, как ненужный мусор, как очень часто и поступают с подобными бандами.

— Вам жаль их?

— Жаль? Я даже не знаю, как назвать это… Я многих людей повидал, и поверьте, иногда смотришь и думаешь: какого чёрта… Как ты докатился до этого? Убил отца девушки, чтоб защитить её от побоев. Зарезал ухажёра матери, который её изнасиловал. Пошёл на грабёж, чтоб прокормить себя, так как на работу после тюрьмы не брали. Ты смотришь на это и понимаешь, что они нарушили закон, но тебе их жаль, потому что понимаешь мотивы. Здесь тоже каждый, если не брать во внимание их деятельность, имел действительно по-своему добрые намерения. Помочь девушке и сестре вернуть зрение. Спасти сестру. Обрести счастье со своим ребёнком, где тебя не будут преследовать. Молодые и глупые, вечно в погоне за мечтой.