Я пожал плечами, как бы говоря, что выбор очевиден.

— Значит, пока что ищем тех, кто хочет с нами связаться, и убираем проценты? — спросила Фея.

— Нет, пока банды окончательно не утихнут с полицией, убираем проценты. Ну и посматриваем, что у нас может работать, кроме складов. ЖД-пути не наше, так что туда не метим, но вот остальное…

— А оружие? — напомнил Джек.

— А что оружие? С ним всё так, как мы и хотели. Покупаем и продаём. А там уже пытаемся втянуться. В конце концов, сильнейшие мира сего так и делают, только называют это военной помощью. А вот мы — гнусные торговцы смертью, хотя нам до них будет очень далеко.

В этот день мы больше не возвращались к этой теме. Позже ко мне поспешила подойти Соня, с гордой мордашкой протягивая мне огромный ледяной кол. Её усердие увенчалось успехом, и, если честно, я даже немного гордился ей. Нет, серьёзно, девчушка, по сути, часть моей семьи, и мне приятно, что она делает такие успехи.

— Я сам-ма, — показала она свои маленькие молочные зубки, протягивая мне его. Было видно, что похвалы ждёт.

— Ого, — взял я его в руки. Таким и убить можно. — Прямо-таки сама?

— Ага, — кивнула она, улыбаясь. — Я стар-рал-лась.

— Это… изумительно, — взвесил я его. — Ты очень хорошо постаралась.

— Спа-си-бо, — покраснела она, не прекращая улыбаться, хотя глазки спрятала.

— Ну садись рядом, — похлопал я на кровать около себя. — Мне даже интересно, как ты это сделала, если честно.

— Да, — с готовностью забралась она на кровать. — Я… ру-ка-ми.

— А звёздочку, что ты сделала тёте Кассандре, ты же сделала её быстрее. Разве нет?

— Она… мел-лень-ка-я, — для наглядности Соня пальцами показала её размер.

— А воду в трубе ты заморозила, там её было много.

— Я… бух! — она развела руки в стороны. — Силь-но, силь-но.

— То есть ты можешь от души ударить силой, а можешь очень аккуратно сделать, но с маленькой силой?

— Угу, — кивнула она. — Это… слож-но…

— Сложно делать сильно и аккуратно?

— Я… я бух! И не кон-тро-лю-лю-ю си-лу. Она во все сто-ро-ны пш-ш-ш! Не могу на-пра-вить. Вы-ры-вает-ся… А мало лег-ко.

Как же тяжело слушать её, если честно, когда говорит по слогам. Но я по крайней мере понял, чего она так долго трудилась над сосулькой. Если много сил приложит — она бьёт неуправляемым потоком. А мало — не хватает на что-то более крупное. Но мне интересно кое-что.

— А как много силы ты можешь выпустить?

— Сил?

— Да. Как много сил ты можешь выпустить наружу? Ты можешь управлять силой, когда её много?

— Нап-пра-вить по-ток мо-гу. Только.

— Только направлять его в какую-то сторону?

— Угу.

— И как много ты можешь выпустить её?

На это Соня лишь пожала плечами. И у меня возникла мысль, что надо бы её проверить, чтоб оценить, какими силами она обладает сейчас. Какие виды, направления и техники ей доступны. Если посмотреть на то, что она делает, то я, далёкий от этого человек, предположил бы, что у неё есть признаки как Принципума, так и Эвоката. Как минимум. Принципум, потому что только пытается управлять импульсом и преобразовывать хаотичную силу во что-то более конкретное. Придать конкретную форму. Но сами силы как минимум Эвоката, если не больше. Возможно, уже Центуриона, раз смогла проморозить наше отопление. А Центурион — тот, кто перебил у нас пять человек, на секундочку.

А ей шесть.

Поэтому мне очень хотелось понять, с какой же силой мы имеем дело. Если я допустил ошибку и дал импульсу хаотично развиваться, то могут последовать проблемы. Маленький ребёнок просто не сможет управиться с ними без надзора, как не управится с пожарным рукавом, из которого бьёт под напором вода.

И я не знаю, что делает регулятор импульсной активности. Не усугублю ли я ситуацию?

— Я… я мо-гу так, — решила ещё похвастать Соня, сложив ладошки вместе. Через несколько секунд она начала разводить их в стороны, и я увидел молнии, словно нити связывающие ладони. Они немного трещали, бесконечно двигаясь, разъединяясь и соединяясь вместе. И всё время не прекращали бить.

Это напомнило мне опыт с двумя катушками Тесла, когда между ними бегают молнии. Только там они испускают характерный звук.

— В-в-вот, — краем глаза посмотрела на меня Соня.

— Это круто, — согласился я. Не знаю почему, но у меня появилось странное желание узнать, насколько будет больно, если сунуть туда палец. Странная мысль, но всё же в голове она у меня почему-то возникла. — А сейчас ты много сил применяешь?

— Нет, — замахала она головой. — Чуть-чуть.

— Чуть-чуть? А если немного добавишь? Что получится?

— Э-э-э… — кажется, её этот вопрос саму заинтересовал.

Соня заметно сосредоточилась. Её взгляд устремился на молнии. От напряжения на её руках выступили вены, а по виску начала медленно скатываться капелька пота. Молнии, гуляющие между ладоней, стали ярче, толще и, как мне показалось, более… агрессивными, словно беспокойными. Буквально десять секунд, и они уже трещали, как если бы я звонко щёлкал пальцами.

Теперь это выглядело немного пугающе, хотя и не ответило на вопрос, насколько это сильно…

Словно отзываясь на мои мысли, Соня неожиданно подпрыгнула на месте, и из её ладоней огромная электрическая дуга с треском ударила в стену напротив нас. Ударила с такой силой, что в стороны полетели ошмётки обоев и штукатурки, образовав в стене дырку. Не такую уж и глубокую, но дыру, по которой можно было предположить, что угоди она в человека, и его бы прожгло насквозь. Я даже не сразу разглядел последствия такого попадания, потому что на какое-то мгновение там всё обволокло небольшой дымкой. Или пылью.

Мы вдвоём смотрели на последствия прямого попадания, после чего переглянулись. Соня выглядела напуганной не меньше, чем я сам. Вряд ли она предполагала такой исход.

— Вау… это было… удивительно, — наконец пробормотал я.

— Я с-с-случайн-но… — пробормотала она.

— Я знаю, — взъерошил я ей волосы на голове. Не ругал, не отчитывал — ведь сам попросил её попробовать показать, а она просто не смогла удержать. К тому же, я теперь представлял, насколько она опасна. А стена… стену можно и заделать. — Да не бойся так, все мы с чего-то… начинаем.

Но дырка в стене как-то меня немного беспокоила. Попади такое в меня, и вряд ли даже бронежилет спасёт. Да нет, не спасёт точно.

— Я пыт-талсь… — начала Соня оправдываться.

— Я знаю, — я слез с кровати и присел перед ней на корточки. — Я знаю, что ты случайно. К том же, это я попросил тебя, верно? Но пообещай, что без меня или тёти Кассандры ты заниматься подобным не будешь.

— По-доб-ным?

— Да. Не будешь использовать свой импульс с такой силой, что не сможешь удержать.

— Как сей-час? — покосилась девчушка на стену.

— Да, как сейчас. Слабая, которой ты можешь управлять, хорошо. Но сильная, как сейчас или со льдом, как в прошлый раз с трубами, ты не будешь ничего подобного делать. Хорошо?

— Не де-лать силь-но, — повторила она за мной.

— Да, не делать сильно, — кивнул я.

Кажется, пришло время ввести кое-какие правила, которые Соне надо будет запомнить. Ради её собственной безопасности. Глупо запрещать пользоваться ей импульсом, так как это её сила, которую Соня должна обуздать. К тому же, когда что-то запрещаешь, ребёнку наоборот, хочется это сделать — просто потому что это запретили. Поэтому логичнее было разрешить, но под присмотром, чтоб можно было, если что, остановить её или, как было с кроватью, потушить тот же пожар.

Звонок Марии оказался для меня полной неожиданностью, если честно. Нет, я ждал его, но не в тот момент, когда думал совершенно о другом. А если конкретно, как заставить Ишкуину подчиниться плану, который созрел у меня в голове.

Учитывая её дар соблазнять ничего не подозревающих людей, использовать её было отличнейшей идеей. Здесь всё было понятно. Проблемы начинались с момента, где надо было заставить её участвовать в плане. Прийти и сказать: «Ишкуина, нанеси этот гель себе во влагалище, а потом установи туда этот пакет, после чего переспи вон с тем мужчиной», выглядело даже не то что неловко, а скорее глупо. Она меня или засмеёт, или пошлёт. Или предложит мне отдаться ей. И если первые два варианта я переживу, то вот третий мне категорически не нравился.