За это время она заметно осунулась. На щеках появились едва заметные ямочки, взгляд, казалось, лишился внутреннего света, волосы спутались и теперь больше походили на солому. Сними с неё одежду, и можно было бы заметит, насколько она похудела. Однако, чего у неё было не отнять, так это стержня, заставляющего Лин всё равно стоять ровно с гордо поднятой головой. не показывая, насколько ей плохо.

— Насколько это возможно, конечно, — кивнул Бао, продолжая расчерчивать пентаграмму.

— А что будет, если ты неправильно его… настроишь? — подобрала Лин после недолгой паузы слово, будто ей приходилось для этого просматривать в голове небольшой словарик.

— В лучшем, туннель выведет нас в разные места разным сторонам света. В худшем — нас выбросит по середине, и мы умрём.

— И узнать мы это сможем, лишь попробовав, — подытожила она.

— Верно. Но в прошлый раз у проблем у меня с этим не возникло, — ответил он, окинув взглядом своё творение. — Так что вряд ли в этот раз что-то изменится.

— И как он работает?

— Как обычная дверь. Поочерёдно входим в него, и нас перебрасывает на ту сторону.

— То есть, достаточно просто войти в круг, верно? — уточнила она.

— Ну… — Бао дочертил какой-то символ, после чего встал, отряхнув ладоши и кивнул. — Теперь да.

— Тогда я пойду первой, — сделала Лин шаг вперёд, чем вызвала лишь усмешку со стороны Бао. В конце концов, где гарантия, его туннель окажется одноразовым и на одного человека. Бао мог вполне их здесь бросить, просто покинув ловушку первым. И уж если кто и должен последним выходить, так это он.

— Ты мне не веришь, — он даже не спрашивал. — Думаешь, что я могу вас здесь оставить.

— Верно, — кивнула она. — Вера — слишком большая роскошь в этом мире. Тебе ведь нечего бояться, верно, Бао?

— Если бы я хотел вам зла, я бы это уже давно сделал.

— А мне казалось, что мы одна команда, — усмехнулся Бао.

— Я могу верить тебе, но я тебе не доверяю, Бао, — невозмутимо честно ответила Лин. — К тому же если мы потеряем тебя, нам не выжить, и ты это прекрасно знаешь.

— Ну что же… — поднял он руки вверх, сдаваясь, и сделал шаг назад. — раз ты настаиваешь…

— Настаиваю.

— Тогда первый шаг за тобой, — кивнул он на круг.

Лин бросила на него внимательный взгляд, словно пытаясь понять, ловушка это или нет, после чего кивнула Пейжи.

— Встретимся на той стороне.

И с этими словами вошла в круг.

Не было ни хлопка, ни какого-то красивого эффекта. Лин будто растворилась в воздухе, превратившись в звёздную пыль, которая очень быстро тухла, медленно оседая на землю. Бао и Пейжи молча смотрели на то место, где она только что была, после чего он кивнул.

— Вроде работает правильно.

— Надеюсь, что это так.

— Нет, он работает правильно, — увереннее произнёс он. — Твоя очередь, Пейжи. Я следом за тобой.

Перенос из одного места в другое через туннель было не из приятных. На мгновение Пейжи показалось, будто её вытягивают через трубочку, сдавливают, сжимают и тут же пытаются растворить прямо в воздухе, как…

Как она оказалась на вершине бархана под палящим солнцем.

Ей стоило усилий, чтобы случайно не упасть и не укатиться к его подножью. Жмурясь от яркого слепящего солнца, она окинула взглядом округу, но кроме бесконечных барханов, что уходили за горизонт, ничего рассмотреть не смогла. И тем более она не видела…

— Приятно оказаться на свободе, не так ли? — раздался довольный голос Бао. — А ты мне не верила…

Но встретившись с взволнованным взглядом Пейжи, он осёкся.

— Бао, а где Лин?

— Давай жуй, ничего страшного в нём нет, видишь? — запихивал я дольки огурца в рот Шелишши. И что удивительно, она вполне его ела, не особо сопротивляясь. Ну может немного капризничала, но мне кажется, это так, чтобы показать, какая она непослушная. — Давай, ещё один.

— Я не хочу.

— Тебе кажется, давай ещё один. Хам…

Собственно, всё я ей и скормил. С ней возникало больше всего проблем из-за этой страшной прихотливости и банальной вредности. Вот же вырастет в девушку, которая потом мозги выносить будет парням, жопой чую.

Мы летели уже хрен знает сколько и хрен знает сколько уже вставали на привал, из-за чего нередко мне казалось, что мы в принципе никуда не двигаемся. Просто сложно сказать, стоишь ты на месте или двигаешься, когда утром, днём и вечером видишь одни лишь барханы, настолько одинаковые, что даже не можешь по ним сориентироваться, и все твои действия в точности повторяют вчерашние.

Хуже ещё и то, что территорию кошатников я так же затруднялся определить. Тут нет ни табличек, ни надписей, что вот, смотрите, территория кошатников. Они даже, наверное, не помечают её, как это делают нормальные кошки.

Хотя здесь же всё сдувает постоянно…

Короче, летели мы месяц, летели, а кошатников не видать. И моё расстройство при этом больше никто не разделял. Люнь в принципе плевать, для неё мы летим и летим. Детям тоже не до этого — они катались на Зу-Зу, бегали друг за другом, а Шелишша доставала меня со своей куклой, пытаясь заставить меня произнести ей клятву верности.

— Так, не разбегаться! — крикнул я детворе, едва мы притормозили на дюне, на верхушке которой образовалось небольшое плато. — И Рушшсен, хватит пытаться засунуть себе в попу песок. Так ты не станешь песочным человеком. Газзенесс обманул тебя. Зу-Зу, пригляди за ними, пока я осмотрюсь, хорошо?

Осмотрюсь, это поднимусь как можно выше, чтобы окинуть как можно дальше взглядом округу, чтобы понять, что где есть возле нас.

Зу-Зу, уже лишившийся своей розовой окраски и заметно посветлевший из-за выгоревшей на солнце шерсти, устало кивнул, покорно принимая свою судьбу няньки в то время, как я взмыл в воздух.

— Как же я устал… — пробормотал я, едва мы отлетели на достаточное расстояние вверх.

— От детей?

— Нет, вообще устал. Устал таскать их на себе, устал следить, устал вообще от пустыни. Вроде и высыпаюсь, но какая-то моральная усталость что ли. Может из-за того, что без перерыва…

— А может из-за того, что ты волнуешься по поводу той непонятной девушки?

— Про неё я и вовсе уже не вспоминаю… — пробормотал я.

Понявшись как можно выше, чтобы при этом нормально видеть округу, я обвёл взглядом пустыню на все триста шестьдесят. На седьмом уровне я не жаловался на зрение, которое было, наверное, не хуже, чем у какой-нибудь птицы типа орла, а может даже и лучше. И, к моему сожалению, толком ничего я…

Хотя стоп, нет, что-то всё же есть.

Я прищурился, пытаясь разглядеть вдали какие-то неясные точки.

— Видишь? — указал я Люнь туда.

— Ну… — она прищурилась, — что-то есть, да. Может люди-кошки?

— Может, а может какая-нибудь страшная хрень, которая только и ждёт, чтобы меня сожрать.

В любом случае что-то всё же там было. Сейчас мы шли на север, но если идти чуть правее от нашего курса, то мы как раз выйдем к этому чему-то. Что это могло быть, я хрен знает, но проверить всё же стоило. Плюс ко всему прочему я же не собирался подлетать близко с детьми; так же оставлю их на безопасном расстоянии и сам уже проверю.

— Проверим? — спросила Люнь.

— Ну выбора не особо много, — вздохнул я.

— Можем не проверять.

— Ага, а можем и детей себе оставить, разу ж на то пошло. Или идти, пока пустыня не кончится…

Отметив в карте в моей голове примерный маршрут, я уже начал спускаться обратно вниз, когда на полпути заметил, что людей снизу стало неожиданно больше.

Нет, не так, моих детей как было трое, так и осталось, но вот к ним прибавилось пять неясных фигур, которые выглядели отсюда как взрослые, укутавшиеся в плащи.

Так, не понял, а кто к моим детям домогается?

Я внимательно пригляделся к песку, и лишь когда убедился, что это не сраный кукольник к нам пожаловал, десантировался вниз. И десантировался эффектно, буквально рухнув на песок, на одно колено, словно космический десантник, подняв при этом вокруг себя небольшое облако пыли и заставив всех, как одного, обернуться ко мне.