— Большинство же люди, так? — уточнил Кондор.

— Большинство — да. Но есть и импульсники. Я не беру в расчёт Тантумов, Принципумов и Беллаторов, с которыми справятся обычные солдаты. Я именно про этих интересных личностей.

— Тогда для Легата будет и двенадцатимиллиметровой снайперки мало, — перевёл Кондор Молчуна. — Там нужно что-то типа винтовки «Штурм-2С», «Truvelo SR» или «Зульфикар» с бронебойными патронами. Такие люди почти всегда носят на себе щиты. Кстати, вопрос от меня, щит ментальный или воздушный?

— Без понятия, не узнавал.

— Потому что ментальный устанем пробивать из снайперки, там лучше уже пулемёт на двенадцать миллиметров или пушку на двадцать с бронебойными. А вот на воздушный снайперка будет самое то.

— Я узнаю, — пообещал я, после чего окинул взглядом ангар. — Всё под вашу ответственность. Особенно автоматы с патронами. Я куплю позже ящики. И посмотрите здесь строение, чтоб можно было тир сделать. Потом, если что, выкупим.

Мне нравилось это место: далеко от всех, местность просматривается неплохо и приближающихся людей можно будет заметить сразу. Что было плохо, так опять же, уединение — здесь ввязываться в бой будут куда охотнее, чем в городе, так как пока доедут, пока туда-сюда. С другой стороны, если кто-то хочет воевать, то ему будет без разницы, где это делать, что очень важно.

Вскоре мы вернулись с Джеком в квартиру. Там я попросил его подождать в зале, чтоб была возможность поговорить с Феей один на один, прикручивая глушитель к пистолету.

К сожалению, мой возраст играет чудовищную шутку со мной. В таком бизнесе ценят несколько вещей — силу, ум, идеи. К силе непосредственно относится и то, как ты выглядишь. В моём случае возраст, который заставляет меня выглядеть слабым, особенно без импульса. Единственный способ решить эту проблему — стать тем, кого они будут бояться: ненормально жестоким человеком, для которого человеческая жизнь не стоит даже потраченного на неё патрона. Страх правит миром. А потом сдобрим всё деньгами.

— Тук-тук, — произнёс я, входя в комнату, но зря раскрывал рот, так как она всё равно была в наушниках с завязанными глазами. Я сорвал с лица повязку, заставив её напрячься. Ещё сильнее она напряглась, когда увидела пистолет в моей руке. Я снял с неё наушники. — Здравствуй, Фея.

— Здравствуй, Мясник.

— Тебя что-то смущает? — я сделал вид, что проследил за её взглядом, и показал пистолет. — Это?

— Да, именно это, — не стала отрицать она.

— Помнишь, о чём я тебя просил? — поинтересовался я, направляя на неё дуло. Глаза забегали от пистолета ко мне.

— Я не хотела этого, Мясник. Джек меня заставил. Я старалась честно следовать тому, что ты попросил меня не делать, но я привязана к кровати.

— Попросил? — усмехнулся я, после чего наклонился прямо к её лицу. — Фея, ты что-то путаешь. Я не прошу тебя. Я тебе говорю, что делать. Приказываю, и иначе быть не может. Ты это понимаешь?

— Послушай…

— Ты решила, что мой возраст играет какую-то проблему?

— Нет, я… Прости, хорошо?

— Ты даже не знаешь, за что просишь прощения, Фея, что делает это лишь пустым звуком. Мой возраст проблема? Или ты думаешь, что это помешает убить тебя? Давай проведём эксперимент?

— Не надо. Я уже говорила, что готова на тебя работать и делать как скажешь, если вернёшь то, что принадлежало мне.

— Не тебе. Тебе вообще ничего не принадлежало и не будет принадлежать, Фея. Тебе даётся должность, с которой ты управляешь.

— Я неправильно выразилась…

— Да неужели?

Она молча смотрела на меня, после чего выдохнула и опустила взгляд.

— Чего ты хочешь, Мясник, от меня? Просто скажи, и я дам ответ. Прекращай играть со мной, как с игрушкой.

— Ты мне опять указываешь? — поинтересовался я.

— Просто прошу прекратить это. Эти моральные издевательства. Пожалуйста. Меня не смущает твой возраст и всё устраивает в тебе, как в кандидате. Я лишь хочу получить обратно должность и продолжать жить, как жила до этого. Я вела бизнес, и мой подконтрольный регион процветал. Я влезла в это лишь потому, что надеялась привлечь внимание Соломона к этой проблеме. Остальное меня не волновало. Больше мне нечего сказать. Если хочешь убить, то убей и не мучай меня. Если нет, то прекрати, пожалуйста. Я всё уяснила и готова сотрудничать.

Я внимательно смотрел ей в глаза. Думаю, что уже достаточно довёл её в психологическом плане. Сейчас Фея была на взводе, готовая сорваться. Достаточно дать ей просто возможность вздохнуть полной грудью, чтоб она с жадностью это сделала, и Фея позабудет об остальном, радуясь, что вообще у неё что-то есть. А буду дальше гнуть, Фея или сломается, или обозлится и затаит обиду, что чревато.

Ну или она просто конченная сука, которая потом попытается меня кинуть, что тоже очень даже вероятно и моя психология лишь мусор. Хотя в данный момент она будет точно рада тому, что просто есть возможность вернуться в дело, а там как пойдёт.

— Для начала, где деньги на наёмников и как на них выйти?

Надо было нанимать уже сейчас, когда оставались хоть какие-то шансы поймать финансиста, у которого были ключи к счетам и золотым кладам Соломона. Конечно, если его поймают другие, то можно будет всё равно потом его взять, однако зачем лишние хлопоты, когда можно обойтись без них.

— Деньги в том же доме, где была квартира, в подвале за кирпичной стеной, где будет надпись «жизнь — дерьмо». Два миллиона. Их хватит на наёмников, — ответ был дан немедленно, в отличие от прошлого раза. Уже хороший знак.

— Кто они, какова их сила?

— Я не знаю, но можно спросить у них. Я дам их телефон.

— Нет, ты позвонишь им, если хочешь быть в деле. Договоришься и дашь задание. Если последующие дни мы переживём, то ты получишь всё обратно. Надеюсь, что твои слова о верности и готовности работать на малолетку являются правдой.

— Абсолютной, — подтвердила Фея.

— Мне придётся тебе поверить, и я буду надеяться, что так оно и есть. Теперь ты в деле, однако придётся ещё немного посидеть в наручниках.

— Я не умру от этого, потерплю. Если, конечно же, всё так, как ты говоришь.

— Будь уверена, — кивнул я.

Многих людей можно узнать по мелочам. Понять, кто перед тобой, что он любит делать, его характер, темперамент. Достаточно просто быть очень внимательным.

Я не был внимательным, я много чего пропускал, не замечал многих мелочей, но интонации в голосе чувствовал хорошо. Музыкальный слух, не иначе.

У каждого человека интонации были свои. У кого-то благородные, у кого-то покровительственные и величественные, кто-то в приказном тоне говорит, кто-то в деловом. Интонация задаёт атмосферу и даёт понять, кто перед тобой: солдат, гопник, аристократ или бизнесмен. Это слышалось в напоре, слышалось, в каких местах делается ударение, в каких местах голос выше или ниже.

Так я мог сказать, что Фея всё же была ближе к бизнес-леди. Она умела договариваться, она держалась ровно, без каких-либо нервных перепадов, без вычурных интонаций — скромно и по-деловому. Она ставила себя равной тому, с кем пыталась договориться, иногда наезжая, иногда спуская напор, словно волна, которая пытается смыть тебя.

С таким человеком можно было договориться. По крайней мере, я на это надеялся всей душой. Очень надеялся, потому что пусть я и знал, как вести дела, — насмотрелся на Бурого, — но практика была на нуле. А знания и опыт — вещи разные. Нужен был опытный помощник или даже наставник, который поможет мне.

Я вернулся через час, по пути созвонившись с Французом и удостоверившись, что всё хорошо.

Деньги, о который говорила Фея, были на месте. Два небольших огнеупорных металлических чемоданчика, которые были вмурованы в стену. Чтоб пробиться туда, нам пришлось купить кувалды и на протяжении пяти минут буквально выбивать прореху для того, чтоб вытащить чемоданы. В какой-то момент я даже подумал, что над нами пошутили и мы просто ломаем стену, за которой ничего нет. Но нет, они были там, на счастье Феи. Деньги я не считал, но не думаю, что она обманула. Считай, плюс два миллиона к тому, что у меня уже есть.