После такой встряски её слегка потряхивало. Песок, казалось, забился куда только мог, даже в самые интересные и скрытые места, доставляя массу неудобств. Лицо сильно саднило после того, как его, как наждачной, обработало песком.

И тем не менее она была жива, и это ли не повод порадоваться?

Не повод.

Всё внутри кричало об опасности этого места, и Лин не могла это игнорировать. Медленно встав, она окинула взглядом зал и осторожно направилась к постаменту в центре зала. Обычная каменная тумба, на которой когда-то лежала реликвия, сейчас пустовала и была покрыта слоем песка.

— Ты здесь бывал, не так ли? — невозмутимо спросила Лин.

— Да, бывал.

— Именно здесь?

— Нет, в другом месте.

— Не лучше ли нам сейчас уйти туда, где ты уже был?

— Я не уверен, что сейчас выходить наружу хорошая идея, — покачал Бао головой, бросив взгляд на выход, который засыпало песком. — Лучше переждать здесь.

Она бы поспорила, ох Лин бы поспорила сейчас с ним насчёт того, какая идея лучше, однако воздержалась от бессмысленных пререканий. Бао был прав, смысла менять место не было, так как с тем же успехом они могли сейчас прийти туда и нос к носу уже там столкнуться с какой-нибудь тварью. Как говорили у неё дома, на подъёме в гору тягловую лошадь не меняют.

И тем не менее себе она пообещала, что будет настороже всё время, что они пробудут здесь.

Убедившись в том, что никакая тварь не собирается выскочить из тёмного угла и нигде не притаилась мерзость типа кукольника, они разложились на каменной площадке в самом дальнем от входа углу.

— Сколько будет длиться буря? — негромко спросила Пейжи таким голосом, будто её нынешнее бытие и вовсе не волновало. Она, помогая Лин, осторожно раскладывала их небогатые пожитки в углу.

— День, да, а с такой бурей может и все три, — ответил Бао, прислушиваясь к тихому гулу бури за толстыми каменными стенами. Он устроился в стороне, чтобы не смущать женщин. Особенно это касалось Лин, которая явно неровно в плохом смысле этого слова к нему дышала. — Можно сказать, что мы можем передохнуть теперь.

— У нас еда заканчивается, — заметила она спокойно. — Ещё неделя и всё.

— Думаю, за это время мы что-нибудь придумаем, — Бао посмотрел на Лин, которая молча обходила комнату, разглядывая выцветшие стены, на которых было что-то изображено. — Разобьёмся на смены. Первым караулю я, потом Пейжи, потом Лин.

Время ожидания начало своё ход.

Ветер постепенно полностью занёс вход, тем самым укрыв компанию от внезапного появления незваных гостей. Его безудержный рёв за стенами храма слышался не громче тихого гула, который Инал, будь он здесь, сравнил бы тихим рокотом двигателя. Иногда от особо сильных порывов слышалось, как скрипит камень и было страшно представить, какие ветра сейчас обрушиваются на их убежище.

Лин ушла спать первой.

И не могла уснуть. Сначала от волнения, связанного с этим местом, которое не покидало её сердце, а потом от тихого ритмичного вошканья за спиной, следом за которыми последовали негромкие перешёптывания.

Лин чувствовала себя лишней.

О верности речь не шла, Лин верила Пейжи и её здравомыслию. Она знала, что та не поддастся на уловки и не расскажет лишнего, подставив подругу или вовсе их обоих. Однако, слыша, как они тихо и беззаботно общаются, она чувствовала внутри себя пустоту, словно оказалась третей лишней в этой компании, и совсем никому ненужной.

Нет, Пейжи не проводила с Бао больше времени, чем с ней. Наоборот, практически всегда Лин и Пейжи держались вместе, разговаривали, обменивались мнения, перекидывались фразами, и в пору Бао было почувствовать себя третьим лишним. Но в такие моменты, когда день подходил к концу, Лин начинала испытывать пустоту и тоску, которые рождали раздражение на тех двоих.

Потому что… потому что между ними двумя была определённая связь, а она, по сути, оставалась одна. Когда Пейжи буквально цвела даже под палящим солнцем и дышала энергией, Лин становилась блеклой и уставшей.

Под такие невесёлые мысли Лин и засыпала зачастую, когда Пейжи предпочитала сон рядом с ней компании с Бао.

Если же спросить саму Пейжи, то отношения Лин к этой ситуации она тоже была не сильно в восторге. В конце концов, друзья друзьями, но это не значило, что теперь весь мир должен был сомкнуться на Лин, как бы та не считала иначе, и вечно быть рядом с подругой она не может, да иногда и не хочет.

Или что теперь? Если Лин чего-то хочет, то у неё самой автоматически отпадает право выбрать свой вариант? Если та что-то запрещает, то ей надо подчиниться, потому что так её подруге комфортно и удобно? Разве не называется это эгоизмом?

Да и можно было ли это назвать предательством? Ведь она никогда не говорила того, что должно оставаться в секрете, не посвящала Бао в их планы, чётко для себя различая, кто на её стороне. К тому же Пейжи придерживалась мнения, что лучше всегда держать таких людей, как Бао, как можно ближе, чтобы всегда можно было дотянуться в случае необходимости.

А так ничего кроме лёгкого секса, общения ни о чём, лёгкого флирта и просто приятного времяпрепровождения их отношения для неё не несли.

— Ты постоянно оглядываешься на неё, — заметил Бао, сидя рядом с Пейжи.

— Да, возможно… — не стала отрицать она, и сама прекрасно зная, что косится на подругу. — Возможно, это чувство вины.

— Что променяла меня на неё?

— Лин так думает, да, — кивнула она и посмотрела на Бао.

Да, её привлекал такой тип мужчин, как он: крепкий, сильный и спокойный. Несмотря на то, что его волосы уже были седы, Бао выглядел как пусть и потрёпанный жизнью, но в расцвете сил мужчина лет пятидесяти, который был готов свернуть горы, возникни такая необходимость. От него чувствовалась надёжность, которой не хватало иногда в этом мире.

Но Пейжи не строила иллюзий, прекрасно зная, какими «надёжными» иногда бывают люди.

— Значит вы с Лин очень старые подруги? — спросил он, глядя на лампу перед собой, словно сидел перед костром, как делал это раньше бесчисленное количество раз подряд за всю свою долгую насыщенную жизнь.

— Да, с самого детства, — ответила столь же негромко Пейжи, тоже глядя на лампу.

— Вижу, между вами особенные отношения.

— Как и между любыми друзьями, которые знают друг друга очень долго, — кивнула она.

— Я бы не смог терпеть её… — вздохнул Бао. — Слишком она упряма.

— Как и мы все.

— Но не так.

— Её упрямство — её главная сила. Как знать, где бы была она, если бы не она. Где была бы я… — ответила Пейжи отстранённо. — Нас всех есть за что ругать, но не многие могут похвастаться тем, за что их можно действительно похвалить от чистого сердца.

— Значит, её можно?

— Можно, — Пейжи взглянула Бао в глаза. — А у тебя есть друзья?

— Настолько близких, как твоя Лин — нет. Тех, кого можно назвать товарищами — много. К тому же друзья ­— это довольно-таки дорогая роскошь на ступенях Вечных, ты так не думаешь? Они приходят, они уходят, кто-то по своей воле, кто-то не без твоей помощи. Слишком недолговечные и приносящие больше беспокойства, чем выгоды.

— Сочувствую.

— Сочувствуешь чему?

— Тому, что ты такого мнения об этом, — ответила она спокойно.

Глядя ей в глаза, большие и такие яркие, Бао поймал себя на мысли, что она слишком странно на него воздействует, словно поднимает в глубине души неприятные воспоминания и слабости, от которых он давно избавился и невольно отвёл взгляд. И тут же укорил себя за слабость.

С чего вдруг он тут взгляд отводит? Что это за странная реакция ребёнка? Он всё же давно уже не мальчишка, который краснее от вида голой груди или поцелуя в щёку. И Пейжи для него не более, чем ещё одна случайная попутчица, с кем его пути рано или поздно разбегутся.

Да, с ней приятно проводить время, она легка в общении, симпатична, её спокойный характер и уверенность оставляют приятное впечатление и даже привлекают его. И никто не отменял того, что секс тоже играет свою роль. Всё же он мужчина, а кому неприятно провести вечер с женщиной?