И рассудив, что насчёт артефактов ещё ничего не решено, и я могу вполне им отказать отдавать вообще какой-либо из них, я снял с себя сумку, куда сбросил все вещи, до которых смог только дотянуться.

И здесь они меня удивили, достав огромный том, в котором, судя по всему, были записаны все известные артефакты.

— Так… посмотрим… — пробормотала девушка, надев очки.

— Не думал, что восьмому уровню нужны очки.

— Это не простые очки. Они помогают сразу же находить нужную строку в книге, едва ты подумаешь о ней. Не придётся долго искать, — она бросила взгляд на спицы и клубок нитей, которые я достал, после чего тут же открыла нужную страницу. — Ага, я вижу… Спицы называются вестниками боли. Они доставляют ужасающую боль любому, в кого воткнутся.

— А клубок?

Она открыла другую часть книги, тут же найдя нужную строку явно не без помощи очков.

— Это нити, сделанные из волос бессмертной обезьяны лунного леса. Они прочнее стали, их практически невозможно разорвать. Парочка таких нитей способна выдержать вес целого судна.

— Не слабо… — покачал я головой. — А это?

На свет появился серп.

— Он… — она открыла книгу в самом начале. — Он всегда возвращается по зову своего хозяина, куда бы его не бросили, как бумеранг.

— Интересно… — оглядел я его. — А тарелка?

— На ней всегда будет появляться еда, которую положили в последний раз на неё, — ответила девушка.

Блин, всё интереснее и интереснее.

И так один за другим мы провели инвентаризацию. И только узнав, зачем тот или иной артефакт нужен, я понял, насколько большая часть здесь бесполезна для меня. Тарелка с бесконечной едой? Не нужна (ну разве что Зу-Зу кормить). Крючки боли? Тоже не сильно нужны, так как их надо ещё метнуть метко. Какие-то тапки, которые позволяют быстро бегать? Блин, я могу летать, зачем мне тапки? Артефакт, который помогает ставить перед тобой щит? Так я и так его ставлю что мечом, что печатью.

Короче, всё бы хорошо, да не очень. Большая часть мне была не нужна, а то, что могло пригодиться, боюсь, будет пылиться в сумке, так как я редко пользуюсь большинством вещей за ненадобностью.

Но это не было минусом — теперь я мог спокойно сбагрить почти любой артефакт, что здесь был, и потом требовать за это снисхождения и плюшек от секты. А те, что остались, можно было продать где-нибудь и получить ещё больше денег. Или обменять.

Я оставил себе разве что несколько атакующих артефактов типа «Длань богов» — металлической печатки (в которой пальцы не сожмёшь, блин), которой может активировать огромную ладонь, что рухнет с неба и раздавит под собой всё. Ну или «Свист мглы» — свисток, который нагоняет мглу.

Забрал, кстати говоря, я и клубок прочных нитей на всякий случай, а то мало ли что и где понадобится, и серп, так как он был достаточно интересным оружием. А ещё тарелку для Зу-Зу, а то он вечно жрать хочет.

Когда они забрали три или четыре артефакта, то выглядели вполне себе довольными.

— Думаю, на этом всё? — спросил я, когда мы окончательно рассчитались.

— Нет, пока ещё не всё, — ответила девушка и полезла в сумку, откуда достала небольшой амулет в виде змеи. — Прошу тебя, прими этот амулет. Мы оба замолвим за тебя слово, с ним ты сможешь попасть в нашу секту Огненной Змеи, и наш глава щедро одарит тебя за твой вклад в нашу победу.

— В вашу победу? — приподнял я бровь.

— Нашу победу, — кивнула она с улыбкой. — Быть может, ты захочешь помедитировать или попросить у нас ингредиентов — наша секта всегда открыта для друзей.

— Буду иметь ввиду.

— Имей, — кивнул парень, после чего они вдвоём направились к выходу, оставив нас здесь.

Лишь когда они улетели, Люнь спросила меня.

— Не жалеешь, что отдал ту сферу?

— А что ещё оставалось? — пожал я плечами. — Убить? Так секта сразу узнает об этом, и будет опять охота. Не отдавать? Они могли быть не одни, и ещё одна парочка вполне могла караулить наших. Да и смысл в ней? Искать каждый раз источник? А так у нас есть друзья в этой империи, и что ещё более важно, должники. К тому же…

Я похлопал по сумкам, которые были набиты энергетическими кристаллами и золотом. Чем бы здесь ни расплачивались, у нам теперь было столько золота и денег, что можно было не беспокоиться вообще ни о чём. Любой вопрос можно было купить — от уровня Лисички до благосклонности, и теперь у нас были на это деньги.

— Мы тебя потеряли, Юнксу, — это было первым, что сказала Лисица, едва меня увидела.

— Но я нашёлся, верно? — ответил я, но, заметив её серьёзный взгляд, сразу напрягся. — Что-то произошло?

— Да, кое-что произошло. Со Стрекозой.

Блин, только не говорите мне, что её Зу-Зу загрыз.

И я был не далёк от истины, пусть всё было и не настолько плохо, как я представлял, найдя её плачущей в одной из комнат. Едва меня завидев, Стрекоза бросилась в мои объятия плакаться и жаловаться. Её рыдания были похожи на очень грустные чириканья, похожие на плач человека, от которых она вибрировала, как маленький моторчик. А причина была в том, что…

— Тра-та-та-та-та-та-та-та-та-та… — она отвела свои крылышки, от которых остались одни огрызки, и лишь одну лапку на спине, грустно сокрушаясь на несправедливость судьбы и жестокость моего мохнатого друга.

И она так грустно лепетала о том, что ничего плохого не сделала и почему её хотят съесть, что мне стало прямо-таки жалко её, хотя я понимал, что дело это поправимое.

— Ну ладно тебе, — погладил я её по голове. — Чёрная Лисица тебе всё восстановит, верно?

И посмотрел на мастера.

— Это не будет большой проблемой, — ответила она кивком.

— Тра-та-та-та-та-та-та… — стрекотала та со слезами на глазах.

— Понимаю, больно и обидно, но уже ничего не попишешь. Я поговорю с этим пушистым беспредельщиком, хорошо? Из его хвоста воротник сделаю. А у тебя будут новые крылышки и лапки, ещё лучше прежних, я тебе гарантирую. Ну, ну не плачь, а то мне тоже хочется плакать.

Она, шмыгая носом, кивнула.

Это же надо, только отвернулся, а он тут же отгрыз ей крылья с лапкой. Это же жесть какая-то. Она для него что, крабовые палочки какие-то или шведский стол с деликатесами?

Когда я выходил из комнаты, меня за дверью догнала Лисица.

— Да, мастер?

— Ты идёшь к Зу-Зу, — уточнила она.

— Только не говорите, что он вам тоже что-то отгрыз, пожалуйста.

— Нет, у меня нет к нему претензий, я здесь по другой причине.

Я и моргнуть глазом не успел, как она подошла ко мне, взглянула в глаза и обняла, прижавшись всем телом, при этом прижав меня самого к стене. Её лицо было так близко, что казалось, она сейчас меня поцелует, но… Нет, Лисица положила голову мне на плечо и простояла так, наверное, секунд десять, прежде чем нас прервали.

— Кха… ках-кха-кха…

Мы одновременно обернулись на звук.

Совунья. Судя по кружке в руке, эта балбеска подавилась водой и теперь пыталась судорожно откашляться, маша нам рукой и показывая, чтобы мы не обращали на неё внимания, после чего быстро свалила. Но это было так красноречиво, что Лисица стала пунцовой. Отпустив меня, она развернулась и быстро зашагала прочь с красным ушами.

Лишь когда Лисица скрылась, я усмехнулся.

— Она делает успехи.

— Старается, — кивнула Люнь. — Хотя такое поведение явно не её.

Ну… мне всё равно приятно, что она идёт на такие «жертвы» ради меня. Но как бы она палку не перегнула. А то ещё отымеет, чтобы показать свою истинную благодарность, и потом совсем уже неловко будет.

Но, кажется, Лисица была единственной, кто забеспокоился обо мне. Остальные встретили меня как ни в чём не бывало. Ну как ни в чём не бывало: Джа, Бао и Совунья встретили меня нормально. Ну только Совунья старалась теперь в глаза мне с Лисицей не смотреть, а так ничего аномального.

Что касается пушистой жопы, то я нашёл его в саду, грызущим лапку Стрекозы. Судя по шелухе рядом, с крылышками он уже расплавился, перейдя к главному блюду.