— Что это… — только было начал Француз, как за нашей спиной грохнул выстрел.

Не сговариваясь, мы резко обернулись и, только завидев перед собой силуэт, несильно разбираясь, что перед нами, открыли огонь.

Ещё один оборотень.

На наше счастье.

Неловко бы вышло, окажись этот силуэт Пулей. Но он умный парень, понимал, что ни в коем случае нельзя стоять на линии возможного огня даже своих союзников.

Весь шквал пуль обрушился на тварь. И как выяснилось, пули всё же могут его достать, просто их нужно значительно больше, чем обычно. Эта тварь могла бы нас, трёх идиотов, что отвлеклись на другого оборотня, просто вытолкнуть в окно, но Пуля был тут как тут.

Попав под огонь, оборотень было бросился к нам, перебирая всеми четырьмя лапами и, видимо, рассчитывая на быстрый рывок, но едва ли смог преодолеть хотя бы половину пути. Под шквалом пуль, который выбивал из него слишком скромные фонтанчики крови, оборотень быстро замедлился, запнулся и рухнул на пол, немного проскользив по нему уже мёртвой тушей.

И первым сообразил, что надо делать, Гребня. Бегом он оказался около оборотня, после чего достал пистолет и выстрелил ему в голову. Не единожды, до тех пор, пока затвор не оказался в крайнем положении.

Только после этого, казалось, он успокоился, а у оборотня теперь зияла огромная дыра в голове.

Я окинул взглядом разрушенный коридор. Всё в отметинах от пуль. В центре коридора, словно маленькая баррикада, лежали куски бетона, деревянных балок, краски и штукатурки. Облако от провала в потолке пусть немного и рассеялось, но всё равно чувствовался этот густой тошнотворный запах пыли. Здесь словно был ожесточённый бой, и выглядело это как хроники какой-нибудь войны из горячих точек.

— Что за хуйня? — пробормотал Француз. Я в первый раз слышал, чтоб он вообще матерился.

— Это оборотень, — ответил я. — Одна из версий его.

— Версий? Так их ещё и много? — покосился он на меня.

— Есть такие, что ты не отличишь их от людей.

— И они питаются людьми? — спросил Пуля, держась за грудь и не выпуская из рук «Орла».

— Нет, очень навряд ли. Те, кого я знал, питались как обычно.

— Ты знал их?!

— Было дело, — не стал отрицать я и кивнул на Пулю. — Ты как?

— Кажется, мне сломали ребро.

— Надо уходить, — заключил Гребня. — Сюда могут вернуться.

— Да, надо, — согласился я. — Захватим по ящику ещё?

— Нет, валим. Я закрою дверь. Может и не прознают про склад.

Но едва он вытащил ключ, как послышался чудовищный хруст костей. Мы тут же обернулись, уже целясь в источник этих страшных звуков. Но он оказался безобидным, пусть и жутким на вид.

Тело оборотня возвращалось в человеческий вид. Оно трансформировалось с хрустом, который подразумевал, что сейчас кости покойника буквально ломаются, чтоб сменить форму на нужную. Череп перестаёт выпирать, челюсть втягивается обратно, пальцы уменьшаются, шерсть буквально слазит с него.

Меньше минуты, и перед нами, застывшими в прострации, лежит обычных мужчина, ничем не отличимый от других людей. Только мёртвый. И на нём остались раны, рваные, но, к удивлению, немного затянувшиеся. Будто с размером тела уменьшалось и всё остальное, либо…

Гребня подошёл к человеку и выстрелил тому два раза в голову.

Нет, теперь точно мёртв, я отсюда вижу, как растекается лужа крови под его головой.

— Теперь понятно, почему никто не говорил об оборотнях, — пробормотал Француз. — Оборотней после смерти так-то и нет.

Где-то на улице раздался вой.

— Уходим, быстро! — приказал Гребня, даже не заперев дверь.

Мы бросились вниз по лестнице, но успеть нам было точно не суждено, будто кто-то специально сюда запускал оборотней. Может так оно и было, а может мы в самом волчьем логове, так как что-то тихо здесь: ни людей, никого вообще нет.

Через окно коридора лез оборотень. Тот же самый или нет, я сказать не мог, но, завидев нас, он скрылся обратно. Гребня, увидев его, даже стрелять не стал. Не потому что не успел, а из-за ещё одного, который выскочил перед нами с лестницы. Но в три ствола мы смогли его остановить и буквально отбросить к стене, около которой изрешетили тело, не забывая оглядываться…

К нашему счастью, так как через дыру в потолке лез ещё один. Но был сбит выстрелом из «Орла» Пули.

Каким бы сильным и живучим оборотень не был, пуля, которая пятидесятого калибра, так ещё и при попадании раскрывающаяся подобно розочке и рвущая все мягкие ткани на своём пути, не оставляла шансов.

Возможно, в этом и был секрет. Да, обычная пуля оставляет страшные раны, но всё же не такие, как эти. Они не обладали такой останавливающей силой и для оборотней были куда менее опасны. Здесь же результат на лицо — пуля не прошивала, она будто била в противника. В нашем случае оборотня.

За моей спиной загрохотали выстрелы, а я открыл огонь по оборотню, что пробрался сзади. Как оказалось, чем дальше он был, тем легче было по нему попасть, или же этот был не таким вёртким. Оборотень бросился к одной стене, к другой, к потолку, однако уйти не мог. Но и убить я его не смог. Выдержав столько попаданий, от которых бы и медведь, наверное, помер, — не эксперт, но мне так кажется, — он залез в дыру в потолке.

Меня хлопнули по плечу.

— Отходим, — кивнул Гребня на лестницу.

Мы быстро спустились на первый, после чего выглянули во двор. Где-то там, далеко, визжали сирены не слишком торопливых…

— Блять…

Пуля выбила крошево из стены прямо перед носом Гребни. Он нырнул за угол.

— Человек на крыше. Дом слева, в центре. Француз, пулей к грузовику и задом его к подъезду…

Грохнул выстрел пистолета, словно гром, и я с разворота начал поливать лестницу, не давая приблизиться оборотням.

— БЫСТРО! — рявкнул Гребня и начал стрелять, выглянув из-за угла.

Сколько их? Один? Два? Десять? Что точно, так это их осторожность. Пули их пусть и не сразу, но всё же убивают. И никто не хотел рисковать собой, как я видел. Продолжал стрелять, пока Гребня отстреливался на улице.

— Я пуст! — толкнул я Гребню в спину и отошёл в сторону.

Тот тут же развернулся, пока я менял магазин, и начал стрелять. Только закончил, начал я.

— Пустой! — это теперь сказал он, меняя магазин.

Но оборотни не лезли. Я не могу сказать причину, но предположу, что опасались попасть под раздачу, получив несколько пуль, как те двое на втором этаже. А потом это стало не важно, так как, не сильно церемонясь, в подъезд открытым кузовом въехал грузовик. Послышался скрежет металла, хруст стекла и пластмассовых деталей. Но зато так мы могли проскочить сразу в кузов, минуя открытое пространство, что и сделали, буквально запрыгивая туда и продолжая отстреливаться.

По кузову защёлкали пули, оставляя дыры, но мы гурьбой нырнули за ящики с оружием, которые служили хоть каким-то препятствием перед пулями. Грузовик дал газу, и одновременно с этим я дал очередь из остатка магазина по оборотню, который бросился за нами. Я попадал в тело и голову, но твою же мать, какой он живучий! Эта тварь даже на очередь в лоб продолжала бежать за нами. Да, из-за пуль он запнулся, закачался из стороны в сторону, но продолжил бежать. Это выглядело так, как если бы мы в него камни бросали.

Жесть…

Не дал ему продолжить погоню другой автомат, что затрещал у меня под ухом. Столько оборотень был не в состоянии выдержать или решил, что не стоит рисковать. В любом случае, мы смогли отстреляться, а грузовик тем временем выскочил на дорогу, круто повернул, от чего нас бросило в сторону, заваливая коробками.

Но такие мелочи не могли нас расстроить, учитывая тот факт, что мы выжили и смогли вырваться из лап оборотней. Вопрос лишь в том, Бурый у виска покрутит или сразу в дурдом нас сдаст. Когда мы уже более-менее катили по дороге, Гребня подошёл к двери кузова и закрыл её изнутри, просто дёрнув сверху за ручку и опустив дверь, как жалюзи.