— Мы почти его достали, не хватило каких-то долей секунд, но этот Бао… — негромко произнёс Янь, но его перебили.

— Я не хочу слышать слово «почти», Янь, — поднял руку, сидящий к ним спиной человек. Он не повышал интонаций, его голос не излучал силу или угрозу. Он был столь умиротворён, что казалось, ни одна напасть не тронет его. — Словно «почти» как и слово «ничего» — они ничего не стоят. Как и ваши оправдания. Что я хочу услышать, Люнь Тю?

— Мы не справились, — негромко ответила она.

Они находились в квадратном и очень большом кабинете, где кроме стола со стулом была разве что тумбочка да большой стол, на котором были расстелены карты. Настолько пусто, что все приходящие сюда не могли избавиться от странного чувства пустоты.

— Именно… — произнёс человек. Отсюда они могли видеть только его лысую макушку, торчащую из-за кресла. — Мы потеряли двоих великих людей. Мы много моих людей. Мы потеряли глаза и уши, а вы не смогли справиться с этим человеком.

— Эта была ошибка, моя ошибка, — склонил он голову.

— Уже не важно, чья это была ошибка. Людей не вернуть.

— Больше такого не повториться, — негромко с уверенностью произнёс Янь.

— Повторится. Повторится ещё как, — был ответ. — Люнь Тю, ты лучше всех знаешь этого человека. Он вернётся, не так ли?

— Обязательно вернётся.

— Я тоже так думаю. Могу сказать, что если он не у наших ворот, то очень близок к ним, — произнёс мужчина…

И в этот момент пустой зал огласила тревога. Режущий слух громкий звук, который Инал сравнил с тревогой на корабле. Он отражался от стен и становился в разы громче, чем был на самом деле, расходясь эхом и пробирая до костей.

— Уже здесь, — поправил он себя.

— Мы разберёмся, — твёрдо произнёс Янь. — На этот раз ему не уйти. Позвольте взять с собой Цина, и мы не оставим ему шансов.

— Хорошо, — махнул он рукой. — Иди. А ты, Люнь Тю, останься на пару слов.

Янь лишь на мгновение взглянул с беспокойством на подругу, но не позволил себе остановиться и вышел из кабинета. Что касается Люнь Тю… она опасалась его. Этот человек не обладал силой, он не умел подчинять волю, он был самым обычным человеком, которого только можно было увидеть. Ещё более обычным, чем даже люди из потерянных и слабых империй на самых дальних уголках этого мира.

Он был другим, он был человеком прошлого, кто вёл их по этому пути. Решительным и целеустремлённым с внутренней силой человека, которая способна прогнуть любого под свою волю и хитростью лиса, которого загнать в угол никогда не получится. И если он чего-то хотел, то всегда этого добивался — она это уже видела не раз и не два за всё время, чтобы с ним знакома.

— Вы хотели о чём-то спросить меня? — тихо поинтересовалась она.

— Да. Ты веришь в судьбу, Люнь Тю?

Его голос бы спокоен, он будто просто ради любопытства задал этот вопрос, но у этого человека ничего и никогда не было просто так.

— Я… я не думаю, что верю, генерал.

— Не думаешь, значит… Как считаешь, ключ, что мы нашли, что он делает?

Вопрос с подвохом? Она не знала, как правильно на него ответить, и решила исходить и собственной честности.

— Он запрёт проход в наш мир, и сделает нас свободными.

— Ключи не только запирают двери, Люнь Тю. Они способные и отпереть то, что было всё это время заперто. Ты умная девушка, хитрая, в отличие от того же Янь способная взглянуть на ситуацию под иным углом, недоступном тем, кто привык идти лишь прямо.

— Я не понимаю…

— Я знаю, что ты играешь в собственные игры за спиной своих товарищей. Поступаешь так, как считаешь нужным, даже идя наперекор нашему плану.

— Генерал…

— Я всегда верил в судьбу. Верил, что мне предначертано не победить, но решить эту проблему раз и навсегда. И верю, что всё не происходит просто так. Поэтому иди, помогай своим товарищам и не отказывай себе поступать так, как знаешь, — махнул он рукой.

У Люнь Тю были сотни вопросов, но она лишь едва поклонилась и быстро вышла из кабинета. Она всегда догадывалась, что о ё внутренних делах было известно генералу, однако никогда не знала, как много. А теперь Люнь Тю не сомневалась, что ему известно абсолютно всё. В конце концов, откуда у него было досье практически на всех? Даже на их незваного гостя, что ломился теперь к ним ворота?

И как раз то, как он ломится, Люнь Тю и успела застать, выйдя из крепости.

Всю долину перед ними застилал живой шевелящейся ковёр, неумолимо приближающий к ним под предводительством своей матери, божество из бездны. Эти маленькие твари застилали сплошным ковром землю перед крепостью, готовые снести всё на своём пути.

Их уже встречал дружный грохот пушек, вскоре в след за ними застрекотали ружья, ударили струи огня, сжигая первые ряды чудовищной армии… и им удалось сдержать волну всего на какую-то минуту, прежде чем та захлестнула собой первые ряды обороны. Даже отсюда она слышала крики боли и ужаса солдат, что пытались сдержать натиск тварей из вне.

Потустороннее божество и вовсе ничего не брало. Оно будто бы и не заметило защитников, которые открыли по ней шквальный огонь, ворвавшись в город и начав всё крушить, попутно сжирая тех бедолаг, что опались ей на пути.

— Люнь Тю! — Янь появился прямо перед её носом. Цин был здесь же. — Оно не должно добраться до крепости, слышишь?

— Я смогу…

— Нет, поддержи Цина, а я займусь тварью, — сказал он тоном, не терпящем возражений и в то же мгновение устремился в сторону огромного существа.

Он был опытным воином, он сражался с теми тварями, с которыми не мог справиться никто другой. И как не ему знать, что печати будут не столь эффективны здесь, как холодный металл. Единственное, из-за чего он волновался — где сейчас находится тот маленький ублюдок, что принёс хаос перед самым финалом, когда ритуал должен был вот-вот начаться.

Я чего-то подобного и ожидал, если честно, поэтому не удивился, когда весь фронт перед нами буквально погрузился в облака дыма. Или, скорее всего, пара, так как то, что я видел раньше, работал исключительно на нём. И не будь мы одни, вся эта прелесть обрушилась бы исключительно на наши головы.

А так мы очень удачно их разделили с той армадой, которая неслась по нашим пятам.

Весь залп обрушился на армию креветок, что неслась за нами попятам, разнося их в клочья, и оставляя за собой лишь полосы крови и мяса. Часть врезалась и в огромную тварь, но та, кажется, и не заметила этого. Лишь на третий или четвёртый залп, когда его сконцентрировали именно на ней, мать-креветка обратила внимание на нового противника и в приступе ярости понеслась прямо на базу врага, позабыв о нас.

Мы с Зу-Зу начали брать правее, чтобы не столкнуться с залпом в лоб в первых рядах. Оттого всё больше погружались в армию креветок, которая про нас как-то и забыла уже. Она обгоняла меня с Зу-Зу в самоубийственной и голодной атаке на аванпост людей, которые встречали их огнём из всех стволов. Пару раз прямо около нас врезались снаряды, раскидывая, словно брызги, землю и тварей в разные стороны, засыпая нас с ног до головы грязью и пылью.

Попутно мне приходилось отбиваться и от тех, кто всё же решил расправиться с нами. Мы мчались практически посреди кишащего моря, и меч то и дело, блестел в быстрых, как молния, взмахах, разрубая их на части.

Вскоре к залпу пушек присоединились и ружья. Залп дробью добротно осыпал всё войско креветок, буквально срезая первые ряды озверевших тварей. Нас тоже щедро и густо обдало пулями, от которых только и спасал разве что я, закрываясь щитом и расщепляя те, которых не мог отбить. Но часть тем не менее что я, что Зу-Зу поймали, пусть они были и не критичны.

— Правее! Зу-Зу, правее, с линии огня! — крикнул я, пока он скакал буквально по головам через море членистоногих. Особо ретивых я усмирял мечом, оставляя их на съедение собратьев, которые, позабыв обо всё, набрасывались на останки. — Правее, ты слышишь⁈ Пра…