— А говорить, зачем ты это делаешь, не будешь значит.

— Ты правильно мыслишь. Не стоит спрашивать девушек об их личных делах и тайнах. Это неприлично.

— Ясно. А что это были за щупальца из теней?

— А ты не знаешь? — Она изогнула бровь.

Вот сейчас её удивление не было поддельным. Рей не мог сказать, как он это понял. Просто чувствовал, что реакция неподдельна.

— Тогда позволь спросить, как меня зовут?

— От куда я знаю. Ты не представлялась.

Девушка не стала вздыхать, как предполагал Рей. Она не стала смотреть на него как на дебила (она уже на него так смотрела). Она невозмутимо ответила:

— Я Адалхеидис, дочь из дома Шатен Дер Дуннкехайт.

— Э-э-э… И как мне тебя звать?

— Можешь звать госпожа Шатен Дер Дункехайт.

— Если учесть то, что ты не будешь звать меня господином, я тоже не буду звать тебя госпожой. Буду называть тебя Шатен.

— Нет, не стоит. Тогда называй меня по имени. Адалхеидис.

— Алахадеис? Или… Аладхейдес… Повтори-ка ещё раз, пожалуйста.

— Лучше называй меня Адель. Боюсь, что ты опозоришь и себя, и меня, когда будешь так чудовищно выговаривать мою фамилию и имя, которое все остальные знают.

— Адель, ясно.

— И будь добр не обращаться ко мне при других. Не хочу, чтоб обо мне пошли слухи что я встречаюсь с таким… С курсантом. Если что-то нужно, подойди сам, когда никого не будет рядом. Сама я ходить за тобой не собираюсь.

Рей подозревал, что она хотела назвать его немного иначе, но сдержалась. Ну что же, хотя бы нормы приличия у неё есть.

— Хорошо. Договорились. Кстати, ты не хочешь спросить, как меня зовут?

— Я бы ответила, что мне всё равно, но хорошо. Как тебя зовут?

Рей уже было открыл рот, чтоб ответить, но Адель подняла ладонь, останавливая его.

— Стой, не стоит. Я знаю, как тебя зовут. Такую личность, как ты все знают.

— Все знают? Это ты про то, что произошло на арене?

Ну да. Его тогда освистали все. Он стал ненавистен практически всем, ведь так «подло» победил их любимчика. Нечестно. Но то что их любимчик вышел против слабого противника, никого не смутило.

— Да. Конечно, я не придерживаюсь их мнения. Каждый побеждает как может, однако общественное мнение не победить.

— Так я не понял, ты поддерживаешь их или нет?

— Скорее не поддерживаю. Но внутри — поддерживаю.

— Показуха.

— Именно так. В конце концов такая жизнь. Так что твоё имя известно почти всем, Рей Клод. Ты теперь кто-то вроде главного злодея.

— Как приятно быть лучшим хоть в чём-то, — саркастически заметил Рей.

— Ох, прошу не говори так. Гордиться подобным слишком даже для такого как ты.

Даже для такого как ты. Она это так сказала, словно он худший их худших. И хуже него быть уже не может.

Адель осмотрелась. Её взгляд остановился на его библиотеке.

— Я посмотрю книги.

— А если я запрещу тебе трогать мои вещи?

Она стала с кровати и начала подниматься по лестнице.

— Наверное стоит заметить, что это не твои книги. И к тому же, если ты мне запретишь, то это может пустить трещину по нашим, недавно созданным хрупким деловым отношениям. Мы же оба не хотим, чтоб это произошло?

— Ты сказала это так, словно это только мне выгодно.

— Каждый слышит то, что хочет услышать. Не пойми меня неправильно. Тебе нужна наша сделка. А я скорее вынуждена ей следовать. Так что в твоих интересах сохранить её.

— Не говори ерунды и не надо строить всё так, словно только мне она нужна. Стоит нашим хрупким отношениям сломаться и все всё узнают. Так что ты заинтересована в них не меньше меня.

Адель бросила на него взгляд. Он был предостерегающим.

Да и сам Рей понимал, что не стоит перегибать палку.

Конечно, она её будет перегибать и не раз, но вот он это делать не должен. И всё потому, что она может всё порушить просто из принципа. Никакие доводы не остановят девушку, которая решила отомстить. Даже если это будет во вред ей самой. В первую очередь это из-за того, что она привыкла, когда все ей подчинятся.

Да и глупо идти вот так в лоб. Она может хоть сколько играть в принцессу, но двигать всем будет он. Какая разница, как она к нему относится, если сила в его руках. В его руках до тех пор, пока она не чувствует себя униженной и не попытается насолить просто из принципа.

Адель остановилась около одной из полок и вытащила книжку. Посмотрела на обложку, после чего начала её читать.

Рей бросил на неё косой взгляд. Ведь он читать не умеет. И писать.

«А ведь можно и её попросить.»

Рей подумал, что она не будет распространяться об этом. А то как узнают, что она была в одной комнате с таким как он и позор точно ляжет на её фамилию. А это значит, что ей придётся помочь и молчать.

— Знаешь, ты бы могла мне помочь прямо сейчас, — начал он.

Адель перевела взгляд с книжки на Рея.

— И чем же?

— Как бы выразиться… — Рей замялся.

Одно дело представить, как спрашиваешь, другое дело спросить. Причем о том, что должен уметь каждый. Он почувствовал, как краснеет.

— Как есть говори. К моему сожалению, между нами договор и пока ты ему следуешь, я так же буду ему следовать.

— Хорошо… Я не умею читать и писать. — Рей стыдливо отвёл взгляд. — Не могла бы ты…

Рей не закончил фразу.

— Я так понимаю, выбора у меня не много. И просишь ты меня так как не хочешь, чтоб кто-либо узнал.

— Верно. Кроме выбора.

— Опозориться или помочь тебе не выбор. Логично, что здесь выберу я.

Адель невозмутимо посмотрела на него. Потом положила книгу обратно, после чего начала осматривать полки. Она пробежалась пальцами по книгам, вытащила одну из них и бросила Рею в руки.

— Раз так, то, пожалуй, давай начнём с этой.

Погода обещала быть прекрасной. Уже с утра солнце заливало мою комнату лучами, а свежий ветер приносил свежий воздух.

Я потянулась в кровати и нехотя слезла с неё.

Вставать не хотелось абсолютно, однако сегодня был важный день. Конечно, таких дней у меня было множество, однако именно в этот день начнётся, то что меня пробудило от прострации. Так что нежелание вставать прошло так же быстро, как и пришло. Я направилась в душ. Нельзя начинать день грязной.

Элеонора вчера сообщила, что вышла на одного информатора. Вернее, не вышла, а нашла. Он и раньше с нами работал, однако в последние дни он почему-то скрывался. И я подозреваю, что знаю ответ.

Я щёлкнула пальцами душ включился.

Приятно, когда всё работает как часы. Я не была в своей комнате уже… Да уже и не знаю. В Твердыню мира я в принципе не часто заглядываю, не говоря о том, чтобы жить здесь. Пусть для каждой служащей и есть своя комната, а как главе группы расследований мне полагается очень хорошая комната, но дома мне было спокойней.

Однако сейчас всё иначе. Я выхожу на охоту.

На моем лице появилась улыбка.

Охота на охотника. Ария, дочь из дома Темпеста выходит на охоту на охотника. Я чувствую приятное возбуждение.

Если раньше мне было всё равно, что надевать и мне во всём помогали служанки, то сейчас для меня появился в этом смысл. Как я, Ария, могу выглядеть плохо!?

Выйдя из душа, я оглядываю свой обширный гардероб. Раньше мне хотелось забиться в угол от всего мира и перестать существовать. Но сейчас я хочу жить. Жить на зло всем.

Ария, дочь из дома Темпеста не падёт. Я не позволю кому-либо опорочить мой дом. То, что произошло в Городе Забвения не заставит меня сломиться. Пусть я и оступилась, но это в прошлом. Я чувствую силы. Чувствую, что готова встретиться с этим охотником на ведьм.

Мне не раз говорили, что после того случая в Городе Забвения я очень сильно повзрослела. Мне кажется, причина была в том, что я перестала смотреть на мир так, как смотрела на него тогда. Невозможно смотреть на мир под тем же углом, когда перешёл на другую сторону.

Наконец я выбрала то, что подчеркнуло бы меня из общей толпы и надела. Не пёструю расфуфыренную одежду, а очень элегантный костюм подчёркивающий каждый изгиб моего тела. Как и полагается тому, кто из высших семей. Остальные пусть видят и знают, кто я.