И даже принцесса не стала исключением. В богатых золотых одеяниях, больше похожих не на ханьфу, а на шубу, она одна торжественно подошла к бочке с номерками и медленно вытащила оттуда табличку. И при этом каждый поклонился ей, встав на одно колено. Даже Гой, и тот приклонил…

О господи, он вообще встал на оба колена и сейчас бился головой о землю, кланяясь, словно на молебне. Его там не вздёрнут за такое?

— Это тебе? — протянул он мне табличку, когда поднялся обратно на трибуны.

— Мой номер?

— Ага, и номер того, против кого ты будешь сражаться, — кивнул Гой. — Позовут, выйдешь, порвёшь его на части, вернёшься обратно в комнату. Иногда бывают всякие сюрпризы, как два на два или стенка на стенку, но там вам уже сообщат. Турнир обычно длится несколько дней, так что за сегодня вы точно не управитесь.

— А завтра по новой, да? — отдал я ему коробку с пилюлями.

— Ага, и так, пока не останутся двое. Ладно, давай, удачи тебе, не подведи меня! — хлопнул он меня по плечу, и я направился вниз.

Там, на арене, уже собирались бойцы, и я даже на взгляд мог сказать, кому не суждено дойти до конца. Некоторые выглядели как конкретные оборванцы, другие были одеты по последнему слову боевой моды. Кто-то держался уверенно, кто-то надменно, другие скромно и даже испуганно.

Кошатники держались особняком и выглядели очень спокойно и даже умиротворённо, будто их не трогало то, что очень скоро кто-то из них не вернётся.

— Вот мы и встретились, — неожиданно прямо передо мной выскочила Цурико. Вот её не было, а вот она уже прямо перед носом появилась, будто выросла из-под земли.

Она улыбалась во все тридцать два зуба и выглядела как-то… иначе. Вроде бы та же самая гопница, а вроде словно черты сгладились, сделав её более женственной. Макияжа на этот раз было меньше, но лицо было свежим, румяным, да и глаза ей не забыли подвести.

— Чё застыл, не рад видеть? — тут же недобро прищурилась Цурико.

— Думаю, ущипнуть тебя за задницу или нет, больно хороша, — отшутился я.

— Тц… бьёшь по больному, прямо соблазн берёт дать добро, — недовольно ответила она и огляделась. — Кого высматривал, давай колись.

— Просто смотрел, кто пришёл на турнир.

— Да сброд, — фыркнула она, смерив презрительным взглядом какого-то трясущегося парнишку неподалёку от нас. Поймав её взгляд, он вздрогнул, а Цурико тут же, как и подобает гопнице, наехала. — Чё вылупился? У тебя проблемы?!

— Я…

— Ты покойник, — провела она пальцем по горлу, заставив его взбледнуть, после чего обернулась с победной улыбкой ко мне. — Я говорю, на раз-два.

— Я даже не знаю, ты притворяешься дурой или такая и есть, — покачал я головой.

— В смысле?!

Я молча схватил её за подбородок и повернул к кошатникам.

— Залупаться на слабых может каждый. А ты пойди и скажи-ка этим такое же.

— Да чего ты…

— Ты в курсе, я тоже был таким слабаком, а сейчас жарю тебя.

— Так ты же стал сильнее… — пробурчала она.

— Надеюсь, что ты попадёшься мне, а не кому-то другому.

— Чё, не терпится надрать мне задницу? Ты в курсе, что я сама могу тебе её надрать так, что…

— Нет, просто, в отличие от других, я хочу, чтобы ты ушла живой с арены, а не мёртвой.

Цурико покраснела, начала что-то неразборчиво бурчать, а тем временем к нам вышел человек-обезьяна и громко объявил:

— Все, кто получил красные таблички — налево. Кто жёлтые — направо. За каждым будут заходить и вызывать по номерам. Не выйдете — будет засчитано поражение, и тогда будете разбираться со своими хозяевами. Убивать не обязательно — или противник сдаётся, или не способен сражаться, то есть потерял сознание. Пока сопротивляется — он ваш действующий противник. Время не ограничено, но ничего не делать запрещено — проигрыш обоим сторонам. Разрешено всё, кроме артефактов. На входе вы будете проверены на их наличие. Использование всевозможных эликсиров и пилюль, что лечат или усиливают ваше тело, восстанавливают или изменяют как-то иначе ваше тело и силы запрещены. За них будет засчитано поражение. А теперь разошлись в разные стороны!

— У тебя какая, — толкнула меня в плечо Цурико.

Я показал красную, когда она — жёлтую.

— Тц… Ладно, тогда, когда я тебя уделаю, выполнишь любое моё желание.

— И какое же?

— Узнаешь, — хмыкнула она, эффектно качнула жопой и направилась с остальными.

— Она точно хочет загадать что-то пошлое, — сказала Люнь, недовольно смотря ей вслед. — Вот чует моя душа, точно пошлятина!

— Ага, наверное… — пробормотал я и пошёл следом за группой красных.

Ну что же, понеслась…

Прямо на входе нас обследовали каким-то камнем, который иногда вспыхивал на некоторых людях, и их отводили в сторону. Позже они возвращались обратно, но я не знал, забирали у них что-то или же это была банальная проверка. У меня, естественно, ничего не выявили, хотя я беспокоился насчёт меча.

Помещение, куда мы вошли, напоминало чем-то раздевалку. Лавки из дерева, что-то типа шкафчиков, даже небольшой фонтан у стены, из которого несколько человек сразу выпило.

Я окинул взглядом тех, кому достался красный билет. В основном это были местные, не считая парочки кошатников, которые засели в углу, внимательным взглядом изучая остальных. Остальные кто что делал: одни тряслись, другие наоборот, всем своим видом показывали, что остальным кабзец. И все пятого уровня — шестого будут уже после нас сражаться, а четвёртые уже отыграли и уже выявили победителя. Как это ни удивительно, но им оказался человек кошатников.

Удивительно, но некоторые даже умудрялись залупаться.

Так ко мне подошёл один, которому явно некуда было деть свою энергию.

— Ты чё вылупился? — он сразу пустил в ход ауру, пытаясь запугать. — Тебе глаза не вырвать?

— Ты посмотри на него! — Люнь разозлилась ещё больше меня. — Да я тебя…

Она ничего не могла ему сделать, но влетела в тело, заставив его почувствовать холод внутри. Чмошник сразу отступил, схватившись за меч.

— Хочешь сразиться? — негромко и спокойно спросил я.

— Я тебя порежу, сука, — прорычал он. — Ты думаешь, что меня остановит сейчас кто-то?!

Но едва он выхватил меч, как между нами возник голубоватый барьер, похожий на тот, что возвела однажды перед собой Чёрная Лисица, когда на нас напал Феникс Ночи.

— Ещё один шаг, человек, и тебе нечем будет ходить, — произнёс обезьяна-воин, источая ауру смерти. В том, что он убьёт его, не возникало сомнений.

И придурок это понял. Он хмуро спрятал меч обратно. После чего плюнул в меня, и…

Слабая печать, и харчок вернулся ему же в рожу.

— Ах ты сук… — он не закончил, схватившись за меч. Почувствовал приближение смерти от обезьяны-воина, который продолжал стоять на месте. Ещё движение в мою сторону, и он сдохнет, тут как пить дать.

Придурок пыхтел, кряхтел, тужился, но отпустил меч, стёр собственный харчок с лица и отступил.

— Я буду молиться, чтобы ты попался мне в противники.

— Молись, чтобы я твою мамку в третий раз не отжарил, сынок, — усмехнулся я.

— Ах ты сука… — прошипел он, выпучив глаза и трясясь всем телом.

— Говорила твоя мамка, когда я ей не в ту дыру засадил, — парировал я.

Я думал, он сейчас лопнет как шарик. Но нет, не лопнул, резко развернулся и ушёл на другую сторону комнаты.

И только сейчас я заметил, что все взгляды были сосредоточены на нас.

Почему я был спокоен? Да потому что знал, что меня он даже пальцем не успеет тронуть, как его порвёт стражник в комнате. Об этом меня уже предупредил Гой, чтобы я не делал глупостей. А этого, видимо, никто не предупреждал.

Мудак…

Минут через пять в комнату вошёл человек-обезьяна.

— Семнадцатый номер! — рявкнул он, будто уже ненавидел того, кого вызывал. — Сразу напомню правила приветствия! Повернулись к Её Высочеству и поклонились головой к земле по команде. После этого ушёл на свой край арены на белое пятно и ждёшь удар колокола к старту! А теперь на выход!