Когда перед Анной раскланялся высокий юноша, сердце у нее едва не разорвалось. Встретившись взглядом с Отто, она прочла в его глазах ответное схожее чувство и безудержную радость.

— Добро пожаловать, Иоганн, — сказала Анна, с трудом удерживаясь от порыва обнять сына.

Она понимала, что этого делать не стоит. Юноша поднял на нее благоговейный взгляд. Как же похож Иоганн и на нее, и на отца, но все-таки не настолько, чтобы сходство заметили другие люди. Анну переполняла любовь к сыну. Это чувство ничуть не уменьшилось с тех пор, как она видела его ребенком; на самом деле оно стало еще горячее. Она не могла поверить своему счастью: неужели ее сын здесь!

— Я слышала, вы обучены изготавливать мечи.

— Я только что закончил ученичество, миледи, — ответил Иоганн по-немецки низким, почти уже мужским голосом. — Мой отец хотел, чтобы я попрактиковался в ремесле и нашел покупателей, но мне хотелось посмотреть мир, как я и сказал герру фон Вилиху. Я очень благодарен ему за то, что он привез меня в Англию на службу к вашему высочеству.

Анна приятно удивлялась тому, что он изъясняется так правильно и вежливо.

— А ваши родители, они довольны этим?

— Да, миледи. Отец говорит, мне нужно удовлетворить свою тягу к странствиям, прежде чем я остепенюсь и займусь делом, но теперь я уже не так уверен в своем желании заниматься изготовлением мечей. Мир полон возможностей! — Он улыбнулся, и Анна растаяла.

— У нас здесь все равно нет необходимых приспособлений для изготовления мечей, — сказала она, — но вы можете служить грумом в моих покоях. Будете хорошо справляться с обязанностями — рассчитывайте на повышение. — Она не могла предложить ему более значительного поста, чтобы не вызвать подозрений. Яспер и без того уже выразил удивление ее намерением взять ко двору нового слугу.

— Я делаю одолжение Отто. Он очень хочет найти место для юного родственника, — ответила она камергеру, что было правдой.

Анна неохотно отправила Иоганна с мистером Кэри устраиваться, и они с Отто уединились в саду, где принялись восхвалять своего сына и делиться новостями. Но Анна все время помнила, что должна сообщить Отто о своем решении. Дольше откладывать объяснение она не могла.

— Милый мой, мы не можем пожениться сейчас. — Пока Анна приводила свои доводы, почему это невозможно, Отто смотрел на нее так, будто она нанесла ему смертельный удар. — Это не оттого, что я не люблю вас, — сказала она, когда он раскрыл было рот, чтобы возразить. — Я люблю! Но пока хочу, чтобы между нами осталось все как есть. Я не вынесу расставания с вами. Если бы обстоятельства складывались иначе, я сразу вышла бы за вас. Вы сомневаетесь?

Лицо Отто исполнилось такой боли, что Анна физически ощутила ее.

— Моя Анна! — упавшим голосом проговорил он. — Все время, пока был в отъезде, я лелеял в душе мысль, что по возвращении назову вас своей женой и вы станете моей целиком, безраздельно. Вы не передумаете? Королева Екатерина поступила безрассудно, выйдя замуж так скоро после смерти короля Генриха. Мы не подвергнем себя такому риску. Кому есть дело до людей вроде нас? Вам тридцать один. Мы уже не молоды, у нас нет времени, чтобы тратить его понапрасну. Пойдите в Совет! Спросите лордов. Это не принесет вреда. Мы же не беремся сами распоряжаться своей судьбой.

Он был прав.

— Я сделаю это, — обещала Анна. — Ради вас я спрошу.

— Ради нас, — поправил ее Отто и привлек к себе.

Анна сказала своим придворным, что отправляется на охоту, а сама с Отто и всего двумя грумами поскакала на север, в сторону Гринвича, где пребывал двор. Дорога заняла три дня, ночевать приходилось в придорожных гостиницах. Когда она добралась до дворца, то, к своему неудовольствию, увидела у дверей зала, где заседал Совет, длинную очередь из просителей. Анне повезло: один церемониймейстер узнал бывшую королеву и организовал, чтобы ее приняли следующей.

За длинным столом восседал сам лорд-протектор с сэром Уильямом Паджетом по одну сторону и сэром Томасом Риотесли, ныне графом Саутгемптоном, по другую. Прежний граф Саутгемптон — адмирал, который привез Анну в Англию, — умер пять лет назад.

— Миледи Клевская, — сказал протектор, одарив ее полуулыбкой. — Чем мы можем вам помочь?

— Милорд, я приехала спросить, не соблаговолит ли его величество король милостиво согласиться на мой брак с немецким джентльменом, одним из моих придворных?

— Вот как! — Лорды переглянулись. — И кто же этот джентльмен?

— Отто фон Вилих. Он сын владыки Геннепа, что в герцогстве Лимбург.

Герцог Сомерсет помолчал, потом тихо проговорил что-то на ухо Паджету. Тот кивнул. Затем лорд-протектор посоветовался с Риотесли, который, похоже, тоже выразил согласие. Герцог повернулся к Анне. Глаза его были холодны.

— Мы уверены, что его величество не будет иметь возражений против повторного брака вашего высочества. Тем не менее установления, сделанные после вашего развода, подразумевают, что вы останетесь в Англии, а значит, если желаете сохранить свое содержание, то должны выйти замуж за английского подданного. Мистер Вилих получил грамоту о принятии в гражданство?

— Нет, милорд, — неохотно признала Анна.

— Тогда я сожалею, но не думаю, что его величество одобрит ваш брак с иностранцем и при этом позволит сохранить выделенное вам содержание. Вы, разумеется, можете рассмотреть вариант возвращения в Германию.

Анна знала, что лорды начнут чинить препятствия. Они просто хотели избавиться от финансовых обязательств по отношению к ней.

Устраивать сцену не было смысла.

— Господа лорды, вы очень ясно выразили свою позицию. Так как вы принуждаете меня сделать выбор, я останусь в Англии. У меня нет средств на жизнь в Клеве, и герр фон Вилих не имеет надежд на получение наследства. — Она не смогла удержаться от легкого упрека. — Я надеялась, милорды, после всех перенесенных тягот обрести немного счастья.

Они ничего не ответили, а просто сидели и ждали, пока она не уйдет.

— Всего вам доброго, — сказала Анна.

Она едва сдерживала слезы, когда отыскала Отто в дальнем конце галереи, где людей было не так много.

— Они сказали «нет», — пробормотал он, вглядываясь в ее лицо.

— Они сказали «да», но я потеряю право на содержание, если выйду замуж за иностранца. Сомневаюсь, что это законно.

Отто взял ее за руку и повел к дверям:

— Не важно. Мы есть друг у друга, и с нами Иоганн, это главное.

Он был прав и в том и в другом. Да, теперь с ними Иоганн. Каждый день видеть любимого сына, впитывать в себя каждую черточку его облика — это стало для Анны источником постоянной радости. Трудно было удержаться и не оказывать ему предпочтения перед другими слугами, чтобы не выдать ни словом, ни жестом, как много он значил для нее.

Иоганн же вскоре доказал, что достоин милостей за свои труды, и у Анны появилась возможность давать ему особые поручения и держать поблизости от себя. Он прислуживал ей за столом, возил ее в карете, помогал, когда она принимала гостей. Если кто-то считал, что Иоганн слишком быстро стал получать большие привилегии, — ничего страшного.

Закутавшись в меховую накидку, Анна стояла под декабрьским солнцем среди своих придворных и, слегка расчувствовавшись, наблюдала, как юная пара приносит обеты верности друг другу на паперти приходской церкви Хивера. Кэтрин Бассет выходила замуж за Генри Эшли, окружного члена парламента, и вся лучилась счастьем.

Анна взглянула на Отто. Как и она, он тоже хотел познать это мирное счастье; хотел, чтобы в их жизни все было просто и они могли пойти в церковь и стать мужем и женой перед лицом Господа. С влажными от слез глазами Анна заняла свое место на церковной скамье. Помогать приготовлениям к свадьбе было трудно: искушение нарушить данное самой себе слово, невзирая на последствия, было слишком велико. Она устояла. И теперь заставляла себя улыбаться, искренне радуясь за Кэтрин, которая вместе со своим женихом стояла на коленях перед алтарем.