Маркел кивнул, что уяснил.

– Ну да я думаю, – тут же прибавил дедушка Макар, – что ты молодец ловкий, разумный, вон и у тебя в правом рукаве кистень припрятан, но ты же его не достаёшь, и это правильно.

Маркел хотел что-то сказать, да поперхнулся. Дедушка Макар продолжил:

– А вот обувка у тебя совсем дрянная, её надо сменить. Игнат! А ну подай нам сапоги вчерашние! Они ему должны быть впору.

Один из молодцов поднялся и пошёл куда-то в темноту.

– И полушубок лёгкий принеси! – велел ему вдогонку дедушка Макар. А повернувшись к Маркелу, прибавил: – А то куда тебе в таком! Сопреешь. Ведь пока туда доедешь, будет уже лето.

– Лето? – озадаченно переспросил Маркел.

– А ты как думал! – с гордостью ответил дедушка Макар. – Это же тебе Сибирь, а не Москва. Тут же в любую сторону три года ехать не доехать. – И вдруг спросил: – А ты в Москве бывал?

Маркел подумал и сказал:

– Бывал.

– То-то я слышу, говор к тебя не наш! – радостно воскликнул дедушка Макар и сделал знак налить Маркелу. И пока Маркелу наливали и он пил, дедушка Макар ещё прибавил: – А Москва, она сильно большая?

– Поменьше Сибири, конечно, – ответил Маркел, – но и побольше Чердыни. Раз в двадцать!

– Э! – только и хмыкнул дедушка Макар. – Ну ладно. А царя там видел?

– Самого царя не видел, нет, – сказал Маркел. – Только видел, как люди на него смотрели. Толпища там тогда собралась страшная! А какая была давка!

– Ну, не знаю, – сказал дедушка Макар. – Я бы не стал давиться. Молод у нас нынче царь, несамовитый. Вот прежний царь великий князь был самовитый! – И он опять кивнул налить. Налили, Маркел выпил. Дедушка Макар продолжил:

– Прежний царь, Иван Васильевич, вот то был настоящий царь! И девок у него было гарем, и на войну ходил, татарам головы рубал, а приезжал домой – рубал боярам. А ты у которого боярина служил, он тому тоже рубал?

– Нет, – ответил Маркел, выпивая ещё одну чарку и глядя, как ему наливают вторую. – Моему боярину он не рубал. Нет надо мной боярина! Я вольный человек!

– Перекрестись!

– Так некрещёный я.

– Как?

– Так! Вот крест! – и Маркел засмеялся.

И все засмеялись.

– Я, – уже серьёзным голосом сказал Маркел, – иду из Устюга. Меня Черкас послал к Шуянину. Надо один товар Шуянину продать.

– Какой товар? И где он?

– Он пока что ещё в Устюге, – без особой охоты ответил Маркел. – А какой это товар, я вам открыть не могу. – И, осмотревшись, негромко прибавил: – За такой товар с дыбы не слезешь!

– Порох, что ли? – спросил дедушка Макар, и глаза у него засверкали.

– Мы не бабы, мы гадать не будем, – строго сказал Маркел и поднял чарку. А когда ему налили, выпил, широко утёрся рукавом и вольно осмотрелся.

– Ну, голубь! – сказал дедушка Макар. – Если ты мне накривил, я с тебя шкуру сниму с живого! Вот тебе на этом крест! – и перекрестился.

А потом повернулся к тому молодцу, которого он посылал за вещами, и велел показывать. Тот показал. Маркел снял валенки, примерил сапоги. После примерил шубу. Шуба была лёгкая, лисья. И сапоги, и шуба оказались впору.

– Вот и славно, – сказал дедушка Макар. – До Шуянина будет как раз. И завтра к нему и поедешь. А по дороге заглянешь в одно местечко.

– В какое? – настороженно спросил Маркел.

– Там увидишь, – сказал дедушка Макар. – Или, может, не тебя туда послать? А, может, тебя? – спросил он у одного из сидящих, и тот аж отшатнулся. – Или тебя? Или тебя? Или тебя? – И каждый раз тот, на кого он показывал, крепко пугался. Дедушка Макар, этим натешившись, сказал своим: – Вот так-то, голуби! Я же говорил, что этот человек нам очень пригодится, а вы: «порешить, порешить!» Надо будет – порешат без нас. А пока пора честь знать, скоро людишки приедут, а мы к ним ещё не приготовились. А ты, голубь, – сказал он, поворотившись к Маркелу, – на нас не смотри, ты с дороги, тебе нужно отдохнуть. Игнат, положи гостя спать!

И опять тот самый молодец завёл Маркела за ещё одну загородку и там посветил и постелил. Маркел лёг. Игнат задул огонь и вышел. А Маркел ещё долго лежал и не спал, всё прислушивался, как ходят за стеной, как что-то носят, перетаскивают, а после подумал, что всё равно ничего не выслушаешь, а что на роду написано, то завтра и будет – и, перекрестившись, заснул.

Утром они пораньше проснулись и только сели перекусывать, как вошёл караульный и объявил: идут! Все сразу начали вставать и выходить из-за стола, брать стоявшие в углу пищали, и тут же, в землянке, заряжать их. Маркелу тоже досталась пищаль, но зарядов к ней не дали, сказали, что ему пока и так сойдёт. Маркел спорить не стал и вместе со всеми вышел наверх.

Наверху было уже светло. Они выступили из-за камней на свободное место. Их было десять молодцов с заряженными пищалями, Маркел с незаряженной и дедушка Макар с саблей и в высокой куньей шапке, почти как боярин.

И вот что ещё: и сам дедушка Макар, и все его молодцы смотрели куда-то вперёд вниз, в долину на сибирской стороне. Маркел тоже туда глянул и увидел, что там по тропе между камнями идут люди. Их было не меньше двух десятков, и это, как догадался Маркел, были вогулы, потому что они были одеты в шкуры и каждый держал в руке копьё. Тропа, по которой шли вогулы, поднималась вверх. Маркел внимательно смотрел на вогулов, ему хотелось рассмотреть наверняка, что у них за плечами торчит, не луки ли. Маркел обернулся и хотел спросить…

Но тут вперёд, и прямо перед ним, вышел Игнат с длинным шестом, на конце которого была привязана красная тряпица. Игнат громко крикнул «гай! гай!» и начал трясти шестом. Вогулы в ответ замахали руками и прибавили шагу. Тропа завернула за камни, вогулы стали пропадать из виду. Маркел оглянулся.

– Сейчас они опять появятся, – сказал один из молодцов и поставил пищаль прикладом на землю.

И все остальные так же сделали, а с ними и Маркел.

А вогулы тем временем начали выходить из-за камней теперь уже намного ближе. То есть шли они довольно быстро, и Маркел уже мог хорошо их рассмотреть. Они и в самом деле были с копьями и с луками. А ещё они были без шапок, волосы у них были завязаны в косички. Маркел обернулся и спросил:

– Это вогулы?

– Да, – ответили ему. – Только они пелымские.

Пелымские, про себя повторил Маркел, вспомнил Мансурова и помрачнел.

А вогулы уже прошли последний поворот и начали выходить из-за ближайших камней. Первым вышел вертлявый вогул, он беспрестанно что-то приговаривал, а может, пел, и он был без оружия. Следом за ним шёл сердитый старик в толстом кожаном пансыре, в одной руке у него было белое копьё, а за спиной длинный лук, тоже белый. Это их князь, догадался Маркел. За князем шли его воины, все, конечно, с луками и копьями. Они выходили из-за камней, останавливались посреди площадки и настороженно смотрели на наших. Наши стояли вольно, но с пищалями, и усмехались.

И вот все вогулы пришли и молча столпились большой кучей. Впереди них стоял их князь, или просто самый старший, и грозно поглядывал по сторонам. Впереди наших стоял дедушка Макар, а возле него Игнат с шестом. Дедушка Макар заговорил, конечно, по-вогульски. Потом приложил руку к груди и кивнул головой. Вогульский князь тоже кивнул и повернулся к безоружному. Безоружный начал говорить и говорил быстро-быстро, потом замолчал. Дедушка Макар посторонился и показал себе за спину. Там стояло несколько мешков, приваленных к камню. Вогулы смотрели на мешки, но не подходили к ним. Дедушка Макар махнул рукой, один из наших подошёл к мешкам и уже начал их развязывать, но тут старый вогул что-то гортанно выкрикнул, и наш отступил.

Старый вогул ткнул пальцем в безоружного, и тот опять заговорил, но теперь он говорил медленно, с достоинством. Потом старый вогул сделал знак – и от вогулов вышел один рослый воин и вынес, и поставил на землю большой и высокий мешок. Но этот мешок, сразу видно, был лёгкий. Старый вогул велел – и воин развязал мешок. Дедушка Макар выступил от наших, подступил к мешку, заглянул в него и заулыбался. После даже сунул в мешок руку, пощупал, что там, и ещё сильней заулыбался. Старый вогул что-то сказал. Дедушка Макар вынул руку из вогульского мешка и кратко, но очень довольным голосом ответил, а после обернулся и по-нашему велел: давайте!