Готовилось это уже давно. Леннокс был изворотливым лисом, но наконец его уговорили, пообещав руку Маргарет Дуглас и большие преференции, совершить предательство в отношении своей страны и поддержать короля Англии.

Генрих был очень доволен.

— Леннокс считает, что Шотландии следует объединиться с Англией. Он согласен со мной, что взятие крепости Дамбартон — это ключ к завоеванию Шотландского королевства. Как только брак будет заключен, я пошлю Леннокса с армией на Север, чтобы захватить ее. И тогда путь для нас будет расчищен. А потом мы пойдем на французов, это будет наш год, Кейт!

Прекрасным июньским утром Екатерина вместе с Генрихом присутствовала на церемонии венчания леди Маргарет и графа Леннокса в капелле Сент-Джеймсского дворца. Ей нужно было как-то взбодриться, и свадьба подняла ей настроение. Это бракосочетание оказалось счастливым событием не только из-за того, что скрепляло желанный альянс Англии с Шотландией, но и потому, что молодожены были явно очарованы друг другом.

— Похоже, это станет союзом по любви, — шепнула Екатерина на ухо Генриху, когда они сидели с влюбленными женихом и невестой в эркере ворот Гольбейна и следили за устроенными по случаю свадьбы поединками. Том Сеймур был среди бросавших вызов, но Екатерина намеренно не смотрела в его сторону.

Генрих с довольным видом кивнул и похлопал ее по руке:

— Если они будут счастливы так же, как мы, Кейт, им действительно повезет.

За спиной Екатерины отчетливо прозвучал голос леди Саффолк, которая пробурчала, что Маргарет слишком легко влюбляется. Но король, казалось, пропустил это мимо ушей. Он склонился к уху Екатерины:

— Хочу, чтобы вы знали: в знак признания ваших многочисленных прекрасных качеств я назначаю вас регентом Англии на время своего отъезда во Францию.

— О милорд! — Кэтрин была потрясена.

Да, король уважал ее и восхищался ею, она знала, так как он постоянно давал это понять, но что он посчитает ее способной справиться с такой высокой ответственностью…

— Для меня это большая честь. Я приложу все свои силы, чтобы оправдать ваши лучшие ожидания.

— Уверен, вы постараетесь, — ответил король. — Я распорядился, чтобы вы правили как соверен от моего имени и полагались на рекомендации архиепископа Кранмера, лорд-канцлера Ризли, графа Хартфорда, епископа Вестминстерского и сэра Уильяма Петре, моего государственного секретаря. В мое отсутствие они составят Тайный совет и как минимум двое из них будут все время находиться при вас. Кроме того, ваш дядя, лорд Парр, будет присутствовать на заседаниях. Брат ваш, как вы знаете, отправляется вместе со мной во Францию как старшина вооруженных всадников.

— Конечно, мне будет на кого положиться, — сказала Екатерина, понимая, что король, как обычно, следовал своему срединному пути и назначил советников из обеих фракций.

По крайней мере, среди них не было Гардинера, хотя придется мириться с присутствием Ризли. И хорошо, что при ней будет Кранмер. Он недавно опубликовал литанию на английском для использования в церквях. Екатерина аплодировала этому его шагу. Он поставит заслон консерваторам. Если она сможет наладить отношения с Ризли, все будет хорошо.

Второй раз за две недели Екатерине пришлось утешать потерявшую ребенка мать. Когда Генрих сообщил ей, что у Ризли умер маленький сын Энтони, она написала письмо его жене Джейн с теми же словами, которые недавно говорила Анне, призывая ее радоваться, что ребенок теперь в лучшем мире.

Через пару дней Екатерина встретилась с Ризли в галерее, когда торопливо шла в сторону зала Совета. Он стянул с головы шапку и наспех поклонился.

— Мне жаль, что вы понесли такую тяжелую утрату, милорд канцлер, — выразила соболезнования Екатерина.

— А мне еще больше жаль, что ваше письмо так расстроило мою супругу, — сказал он, сердито глядя на нее.

Екатерина в ужасе отшатнулась:

— Но я хотела ее утешить.

— Она беспрерывно плачет с тех пор, как прочла его. Есть вещи, которых не следует говорить скорбящей матери.

— Искренне сожалею, что умножила ее печаль, — произнесла Екатерина, понимая, что ей не стоит ссориться с Ризли, так как им придется работать вместе, и он может оказаться опасным врагом.

— Я передам ей, мадам, — сказал лорд-канцлер, холодно кивнул и пошел дальше.

— Что вы написали ей? — спросила леди Саффолк, находившаяся при Екатерине.

— Призвала возблагодарить Господа, дабы Он счел, что она очень рада принести Ему в дар своего сына. Вероятно, я немного перестаралась, стремясь поточнее выразить свою мысль. Но я хотела возвысить ее дух, а не расстроить. Какая неприятность!

Герцогиня покачала головой:

— Теперь ничего не поделаешь… Но будьте как можно обходительнее с Ризли при встречах. Вы извинились, так что не думайте больше об этом. Гардинер, уймись, несносный пес! — (Собака перестала скакать вокруг ее юбок и обиженно заскулила.) — Вот бы нам так же легко было приструнить твоего тезку, — печально проговорила хозяйка.

Екатерина не удержалась от улыбки.

 Глава 19

1544 год

Принц Эдуард быстро овладел навыками письма, и теперь они с Екатериной регулярно обменивались посланиями. Мальчик трогательно благодарил королеву за доброту к нему и явно наслаждался ее похвалами. Ей хотелось бы видеть его чаще, но Генрих, опасаясь за сына, не позволял ему находиться при дворе, так что Екатерине пришлось довольствоваться визитами к нему, когда позволяли расстояния, а это случалось нечасто, так как большинство предназначенных для детей короля дворцов находились на приличном удалении к северу от Лондона. По крайней мере, компанию ему обеспечивала Елизавета. Разница в возрасте между ними составляла всего четыре года, и они были очень близки, но и соперничали друг с другом. Отчасти из-за того, что Эдуард стремился во всем превзойти сестру. Он так усердно учился!

Екатерина чувствовала, что пока главным ее достижением в качестве королевы стало налаживание хрупкого единства и гармонии в королевской семье, а также то, что она завоевала любовь и доверие своих приемных детей. Генрих высоко ценил это, о чем часто говорил ей.

— Ни одной из их предыдущих мачех не удалось добиться таких успехов, но, полагаю, у них не было шансов. — Лицо короля на мгновение омрачилось. — Моим детям пойдет во благо эта стабильность. Им нужна материнская любовь.

Они находились в кабинете короля, сидели за столом, заваленным бумагами. Генрих отдавал распоряжения на время своего надвигающегося отъезда во Францию.

— Я отправляю Эдуарда с его двором в Хэмптон-Корт и назначаю знаменитого кембриджца доктора Чика в помощь доктору Коксу — наставлять принца и мальчиков, которые находятся при нем.

— У доктора Чика отличная репутация, — сказала Екатерина. — Он великолепный ученый, широко образованный человек и великий гуманист.

— Я не сомневался, что вы одобрите мой выбор. — Генрих улыбнулся. — Его порекомендовали мне мой врач, доктор Баттс, и сэр Энтони Денни. Вам наверняка интересно будет увидеть вот это. — Король передал ей несколько листов, исписанных элегантным почерком. — Я попросил Чика вместе с Коксом составить новое расписание занятий для Эдуарда.

Екатерине потребовалось несколько мгновений, чтобы пробежать глазами написанное. Ее поразило, какие сложные предметы и в каком объеме собирались преподавать шестилетнему мальчику: Писание, теология, латынь, греческий, классическая литература, философия, астрономия, математика, грамматика, риторика… Список продолжался и продолжался. Хорошо хоть, что Эдуард любит учиться. И ему понравится заниматься с Чиком верховой ездой, военным делом, стрельбой из лука, фехтованием, теннисом, музыкой и танцами. Но останется ли у него время для игр?

— Я хочу, чтобы он стал самым образованным и культурным королем, какой когда-либо правил Англией, — сказал Генрих. — По словам Кокса, Эдуард очень продвинут для своего возраста и прекрасно со всем справится.