— Сгущаешь краски, — не поддаваясь ее волнению, спокойно произнес Густаф. — Есть проблемы, найдется и решение. Нельзя все так остро воспринимать, иначе ты пойдешь на поводу у своих эмоций, а это никому еще не приносило пользы.

Она коротко рассмеялась.

— Все у тебя просто. Но я что-то не слышу, чтобы ты предлагал решение. Из-за наведенного Дереком инфошума отследить ее почти нереально. Ее наверняка держат в слепом пятне, и что мы будем с этим делать, не представляю.

«Это я удачно зашла…» — подумала Мила, озираясь по сторонам, чтобы не оказаться замеченной прислугой.

Но в доме было тихо, и поэтому она опять прижалась к двери, чтобы ничего не пропустить. Если они придумают, как найти Лану, или хотя бы дадут какие-то подсказки, будет просто замечательно. Больше всего на свете она устала даже не от того, что потихоньку сходит с ума из-за богини Воды, а от бездействия. Она не может писать картины, не может нормально жить, и самое главное — не может никому помочь, когда мир находится на грани катастрофы. Она заперта в клетке и ничего не может с этим поделать. И нет на свете ничего хуже, чем чувство бессилия, пожирающее изнутри вот уже которую неделю.

— А если Коичи вернулся в поместья клана Абэ, которое охраняется тенями? — предположение Анжелики было нелепым, снятым с потолка, поэтому она без промедлений продолжила: — Дерек из-за этого совсем с катушек слетел! Сам виноват, конечно, не стоило приставать к Лане. И не помешай тогда Ян его… кхм… планам, вообще неизвестно чем дело бы кончилось. Я что-то сомневаюсь, что Дерек смог бы удержать себя в руках.

— Возможно, ты права, — согласился Густаф, — но…

Анжелика не дала ему договорить:

— Конечно, я права! Я достаточно хорошо его знаю. И поверь, то, что происходит с ним сейчас… Он очень сильно не в себе.

— Не нагнетай, прошу тебя. У него просто стресс — пройдет.

Она усмехнулась, выразительно фыркнув.

— Он мне нужен. Ты же знаешь, у меня нет наследников, и теперь нет даже кандидатов, кроме Дерека. Если бы Мигель не переметнулся к врагам, я бы выбрал его. Это бы значительно все упростило, но теперь имеем то, что имеем.

— Ты просто не видел его…

— Мне и не надо. Я понимаю, что у него непростой период, но все обойдется.

— Хорошо, тогда вот тебе еще одна мысль. Что если Лана была так ласкова с Коичи, что он, став главой клана, решит не заставлять ее очищать руны. Кто тогда вообще закроет Врата, Густаф? Ты об этом не думал? Или тут тоже все обойдется?

Тот какое-то время помолчал, а потом произнес:

— У меня есть и другой вопрос… Рун было больше, а теперь…

Мила не расслышала, что он сказал дальше, отпрянув от двери. Кто-то прошелся по коридору прямо над ее головой, на втором этаже, скорее всего, кто-то из прислуги. Поместье изрядно опустело с момента, когда она только тут поселилась. Раньше у кабинета всегда стояла охрана, да и у выходов — у парадного и запасных — тоже постоянно кто-то был. Во дворе дежурил патруль, а теперь из поместья будто высосали жизнь. Мила догадывалась, что Макс изрядно потряс Густафа, требуя присутствия всех мало-мальски способных для защиты Рубежей. Но ведь и прислуги стало меньше. Вряд ли кто-то из них исчез по той же причине. Скорее всего, простой персонал избегал работы в доме. Кто-то увольнялся, кто-то брал больничные только потому, что не мог выносить присутствия богини Воды рядом. Она источала яд, подтачивавший разум Милы, но это могло создавать дурной фон, исходивший и от нее самой.

Ожидая, что сейчас на лестнице появится какой-нибудь одинокий охранник или домработница, Мила впивалась взглядом в ступеньки. Но никто так и не показался, поэтому она продолжила подслушивать, мягко прильнув щекой к узкой щелочке между дверью и наличником.

— Виктор… — Услышала Мила обрывок фразы. — … искал Лану, сам взялся за очищение рун.

— Виктор в поисках Ланы сам очищал руны? — удивленно вопрошал Густаф, судя по всему, расхаживая по кабинету. — И как же он все успевает?

— Вот такой мастер на все руки, — усмехнулась Анжелика. — Но если серьезно, то Ян очень сильно обезопасил Рубежи в последнее время, и поэтому у Виктора появилось время заняться очищением рун.

Что-то теплое разлилось в груди, когда Анжелика упомянула Яна. И не просто вскользь, а отметив его заслуги. Чувство было приятным и сильным. Что это? Гордость за возлюбленного?

А как может быть иначе? Мила отвыкла испытывать какие-то положительные эмоции на фоне творившегося с ней безумия, и как же здорово вновь испытать нечто подобное.

— Вот мы и нашли один из ответов, — нервно произнес Густаф. — Если Ян настолько силен, чтобы разобраться со стадом гончих, то и Врата сумеет закрыть. Я в курсе некоторых последних новостей, так что понимаю, на что способен этот парень.

— Избранный… — высокомерно подытожила Анжелика, сопровождая комментарий смешком.

— Именно. Так что не волнуйся. И после последней руны мы можем спокойно отдать Лану Дереку. Если он ее прикончит — так тому и быть, невелика потеря. А Коичи погорюет по брату да успокоится. Вернется как миленький и…

Мила поняла, что он махнул рукой, не став заканчивать фразу.

— Все у тебя гладко на словах, — буркнула Анжелика. — А если Ян не справится? Или не переживет очередное нашествие гончих смерти? Ну, вдруг… Всякое же бывает. Что тогда?

— Для этого всегда есть запасные планы, — невозмутимо произнес Густаф.

— И у нас есть хоть один? — с вызовом поинтересовалась Анжелика.

— Мигель, — коротко выдал Густаф. — Используем его. Тогда этот предатель хоть на что-то сгодится. Одно время думали, что это он — избранный. Но гаденыш по наущению отца завалил испытания. А в нем, может быть, и правда есть особая сила.

Такой ответ, казалось, удовлетворил Анжелику, но, видимо, совершенно не устроил богиню Воду. Внезапно та подала голос, настолько сильный, что Мила дернулась в сторону, хватаясь за голову от неожиданности.

«Ты должна остановить их! — не церемонясь заявила богиня. — Ты слышала, что они говорят?»

— Я слы-ыша-ала… — прошипела Мила в ответ как можно тише, отойдя на несколько шагов от кабинета и повернувшись к нему спиной.

«Так останови их! Иначе все, кого ты любишь, погибнут!»

— Ос-с-ставь… меня… в покое, — злобно отозвалась Мила, ударив запястьем себя по лбу несколько раз.

«Ты позволишь им умереть? — вкрадчиво спросила богиня. — Или перестанешь трястись, как собачонка, и остановишь их?»

Перед глазами все поплыло и вместо того, чтобы увидеть перед собой коридор, Мила увидела Яна. Не настоящего, а того жуткого, из сна. Он опять стоял у могилы Ланы и превращался в живой труп.

«Ну, так чего ты ждешь?» — не унималась богиня.

— Ничего, ничего, ничего не жду… — шипела Мила, сильнее сжимая ладонями виски.

На мгновение ей показалось, что богиня Воды отступила. В голову пришла мысль, что если Врата закроет Лана, то ни Ян, ни Мигель не пострадают. Пожертвовав подругой, можно спасти их всех. Она все равно пропала, разве есть какая-то разница, если она пропадет навсегда?

И тут же нахлынуло испепеляющее чувство стыда. Неужели Мила готова была пожертвовать подругой, чтобы спасти остальных?

— Нет, нет, нет… так нельзя…

«Можно!» — рассмеялась богиня.

— Я во всем разберусь. Я спасу тех, кто мне дорог. И мы закроем Врата. Не знаю как… не знаю… Но разберусь… — она бормотала себе под нос, пока в голову не пришла ясная и простая мысль, что для начала нужно просто найти Лану. Выяснить, где она. А потом они вместе во всем разберутся. Ян обязательно что-нибудь придумает. Он же придумал, как обезопасить Рубежи, значит, и с этим справится. Он всяко мыслит яснее, но зато она может найти Лану.

Все ответы за этой дверью… Эти двое расскажут ей все, что знают. Особенно Густаф — нет ничего лакомее, чем поймать его и заставить говорить.

«Вперед…» — прошептала богиня, одобряя, и Мила уже не могла различить, действительно ли это был голос богини или же ее собственный. Но это уже не казалось важным. Какая разница, кто верховодит, если цели у них сейчас совпадают.