Честер хмыкнул, да уж, дерет ценами, конечно, но есть за что, это бесспорно. Кивнул согласно. А рисунок… на груди, так на груди. С другой стороны и хорошо, не видно будет и никто лишний не узнает, что у него дополнительные возможности имеются.

— Оголяйся по пояс тогда и стартуем, — продолжил меж тем Альп, начав расставлять в одном ему понятном порядке свои баночки и тюбики.

Честер снял футболку, в которую был одет, повесил ее на спинку стула.

— Чуть откинься назад, вон тот рычаг снизу потяни немного. Ага, вот так. Ну а дальше терпи.

— Альп? — Обратилась Вика.

— Мм?

— А могу я посмотреть?

Тот пожал плечами:

— Да пожалуйста. Только в процесс не вмешивайся.

Вика закивала воодушевленно и тут же встала рядом, за плечом Честера. Встали следом и остальные, тоже интересно стало. Альп же, уже не обращая ни на кого внимания взял пузатую, с надписью BLAK банку, встряхнул и откупорив носик, обильно полил на стопку ватных дисков. Жидкостью окалась черная краска. Затем он побрызгал на грудь Честера антисептиком, протер салфеткой. После этого вскрыл бумажную упаковку и достал скарификатор.

— Палец давай.

Честер подставил ладонь. Альп кольнул и выдавил несколько капель крови на пропитанную краской стопку дисков, затем взял ее в руку и начал размазывать краску по груди Честера, заходя на плечи отдельными полосами и мазками. Работал он быстро, а Честер так и вовсе не сразу заметил, что глаза Альпа то ли закатились, то ли что, но зрачок исчез, остался сплошной белок.

Краска неприятно холодила кожу, но привык к ощущению быстро. Наконец, он закончил, покрыв краской практически всю грудь Честера и частично плечи, отложил выжатую стопку ватных дисков и приложил подушечки растопыренных пальцев к груди.

— Терпи, не смей двигаться. — Безэмоционально и каким-то не своим голосом повторил Альп.

А затем пришла боль. Резко, приступом, но ограничена была именно участком, где нанесена краска. И боль эта была… такого Честер никогда не ощущал до этого. Ожоги, ушибы, ранения, порезы, перелом даже, все это было в его жизни, а вот такой боли нет. Абсолютно новое ощущение и уровень. И нет, не сказать, что она была нестерпимой, бывало и хуже, но все же очень ощутима. И накатывала она неровными волнами, «бродила» по груди, где-то становясь сильнее, где-то терпимее, концентрировалась будто на отдельных участках, резонируя будто даже с костями. В первые секунды хотелось дернуться, убрать тело из-под руки Альпа, но сжав зубы, Честер терпел. Что там происходило, видеть он не мог, но впечатление складывалось, что кожу рвут грубым наждаком, жгут горелкой, растягивают до предела, скручивают и все это одновременно. Болью накрывало, разум или психика, начали искать «выход», буквально стонали под наплывами этих волн, но Честер терпел, сосредоточившись на мысли — это пройдет, это не навечно. Лоб покрылся испариной, во рту пересохло, в ушах загудело, он прикрыл глаза, пытаясь дышать ровно. Сколько эта пытка продолжалась, он не знал, но казалось гораздо, гораздо дольше обещанных пяти-десяти минут.

И вдруг все закончилось! Как обрезало! И это тоже стало своеобразным ударом. Честер резко вдохнул, открыв глаза.

— Выдыхай, воин. — Уважительно произнес довольный Альп, вытирая чистой салфеткой запачканную краской ладонь. — Зеркало вон, — кивнул он в сторону, — иди любуйся. И живчика глотни, полегче станет. Тяжело далась татуха, но получилось круто.

Честер же первые секунды даже боялся взглянуть на результат, казалось, что кожа там на груди измочалена в лоскуты буквально и свисает с пропеченых мышц обгорелыми обрывками.

— Охренеть как круто, Честер, — восхитилась первой Рыжая. — Альп, ты реально волшебник.

— Да ну, учусь все еще, — усмехнулся тот.

— Это невероятно, Альп… настолько тонкая работа с энергетикой… даже я так не могу…

— Это дар такой, лично моей заслуги тут только больная фантазия. — Пожал он плечами и обратился к уже отошедшему к зеркалу Честеру, — промывать ничего не надо, ухаживать тоже, все зажито и прижито.

А Честер стоял перед зеркалом и… молча офигевал, пытаясь привыкнуть к «новому» себе, даже не вникнув в слова Альпа. На груди и плечах красовалось черным, контрастным рисунком… нечто абстрактное, органично вписанное в анатомию агрессивным, органическим узором. И чем дольше Честер разглядывал рисунок, тем больше новых деталей он видел, а замеченные ранее будто ускользали, рисунок словно дышал. Но вот Честер моргнул и все застыло. А когда снова начал вглядываться, рисунок снова «зажил». Моргнул и снова картинка стала статичной. Чудеса охрененной красоты. И Честер теперь знал, что это именно его рисунок. А еще он понял, что знает, как пользоваться новыми возможностями. Это как с Нестором и картой в голове. Знание просто проявилось в памяти, как будто на самом деле новый Дар есть и уже давно.

— Ну как? — Спросил Альп, когда Честер, наконец, отлип от зеркала.

— Слов нет. Впечатлен.

Альп кивнул довольно и произнес с ироничной улыбкой:

— Шарики на столе там оставь. Извини, что напоминаю, но почти все об оплате на эмоциях забывают.

Честер и правда, забыл, вот прямо совершенно.

— Да, точно подметил, — усмехнулся он в ответ. — Если сразу за всех оплатим, как закончишь, пойдет?

— Без проблем. Кто следующий?

— Я, — вызвался Буян.

— Падай, — кивнул на стул Альп.

Буян уселся, поерзал немного.

— На руке хотел бы рисунок.

— Давай я проверю сначала твой запрос. Защищать, значит, хочешь… — приложил Альп ладонь к груди парня.

Спустя минуту отнял руку и заговорил:

— С тобой, парень, проще все. Могу сделать несколько вариантов Дара. Индивидуальная, так сказать защита, сможешь кого-то одного куполом закрыть. Продержится секунд тридцать. Можно хоть из КПВТ расстреливать, хрен что будет. Танком если долбануть или тридцаткой… тут уже не уверен. Или купол рассыпется или у тебя мозги в жижу превратятся. Купол стационарный, изнутри проницаем, то есть еще и отстреливаться можно. Есть вариант с движущимся куполом, но этот несколько слабее, крупняк выдержит, четырнадцать и пять уже вряд ли. Изнутри при этом уже не пострелять. Есть вариант еще на группу, то есть радиус у купола метра три будет. С теми же эффектами, но держаться будет секунд пятнадцать. Девятнадцать активаций. Это пока твой потолок. Цена, одна чернышка.

Буян кивнул и посмотрел на товарищей. Честер тоже в ответ кивнул.

— Так что делаем?

— Большой купол… — запнулся парень. — Ммм… А совместить все это никак?

— Можно, но количество активаций снизится до двенадцати. И цена возрастет до двух черных.

— Гхм… — Кашлянул Буян, задумавшись.

— Делай малый купол. Но со всеми вариациями. — Пришел на помощь Буяну Честер.

— Минус два заряда и все те же две чернышки.

— Приемлемо, — ответил Честер.

— За работу тогда. — Повернулся Альп к парню. — Скидывай футболку и подставляй палец.

Повторились все же действия, только в этот раз к черной краске добавилась и красная. Причем залил ее Альп вместе с черной на стопку дисков. Затем взял за запястье левую руку Буяна и принялся возюкать по ней ватными дисками, размазывая краску. Покрыв полностью предплечье, зашел несколькими, разной толщины мазками и на плечо. После этого отложил скомканные диски и уложил руку Буяна предплечьем на столик. Снова приложил растопыренные пальцы к груди парня и своим замогильным голосом произнес:

— Терпи и не двигайся.

Буян тут же вздрогнул, медленно начал набирать воздух в грудь, сипло выдохнул и снова вдохнул. Так и дышал, глубоко и тяжело. Лицо спустя минуту покрылось бисеринами пота. И как Честер до этого, Буян закрыл глаза и плотно сжал зубы, сомкнув и губы в нитку.

Честер теперь со стороны наблюдал, КАК проявляется рисунок. Краска на коже начала «двигаться», местами впитывалась без следа, а в другом месте наоборот проявлялась. Появились и красные штрихи, линии и мазки. Все это некоторое время, примерно минуты три перемещалось по предплечью и частично плечу парня, а потом краска стала «застывать», образуя узор из мозгодробительно пересекающихся между собой контуров геометрических линий, полутеней и сходящих на нет плоскостей. Что удивительно, анатомию руки этот узор совершенно не «ломал», подчеркивая линии мышц. Фантастика просто какая-то.