В уме я уже прикидывала, что нужно будет приобрести для своего личного пользования, чтобы проработать формулу и усовершенствовать ее. Ведь, несмотря на громкое открытие профессора Шинару, моя разработка не была доведена до блеска. Оставались вопросы, которые я планировала изучить уже под чутким руководством в центральной лаборатории. Но раз не сложилось, буду выкручиваться сама.

– Устрою. Когда нужно? – Винс говорил ровно, спокойно, будто и не испытывал пару минут назад боль и не обнажал передо мной душу.

– Чем быстрее, тем лучше.

На этом мы распрощались и я ушла. А в комнате, отложив амулет в ящик и завернув его в полотенце, чтобы он как можно слабее отзывался на человеческое присутствие, вернулась к изучению своих записей.

Только на этот раз я не намерена сбегать при гадких воспоминаниях. Мне нужно во что бы то ни стало пересилить себя и дойти до конца.

Выделенный выходной я провела с пользой. Конечно не с той, на которой настаивал доктор Аттэ, но тоже ничего.

Ужином меня вновь снабдил Винс, только на этот раз он задерживаться не стал, сославшись на срочные дела. Впрочем, я его и не останавливала. Все равно из меня сейчас собеседник плохой – мыслями я была очень далеко, в расчетах и формулах, если быть точной.

По мере того, как изучала собственные наработки, я записывала ингредиенты и приборы, которые нужно купить или одолжить у доктора Аттэ. Список оказался внушительным, хотя это только начало.

И надо бы оборудовать себе место. Убрать все лишнее и оставить только необходимой.

В тот вечер спать я так и не легла – всю ночь просидела за столом. А утром, едва стрелка часов доползла до семи часов, поспешила к Винсу. Должен же он проснуться уже? Конечно, должен!

Райт открыл мне только после четвертого удара. Распахнул дверь и посмотрел на меня сонным взглядом. Мне стало чуточку неловко, но только чуточку.

– Светлого утра! Можешь уделить мне пару минут?

Судя по ошарашенному взгляду, уделять он ничего не планировал, но вопрос мой был скорее риторическим, потому что я вошла в комнату без приглашения и разложила на столе несколько листов, исписанных мелким корявым почерком.

– Здесь перечислены процедуры, которые нужно провести в лечебнице, – кивнула на первый список. – Узнай, если ли у них необходимая аппаратура.

Следующий список взяла в руку:

– А это список трав и настоек – я куплю их сама, тебе нужно только подсказать мне, где у вас проверенная лавка травника есть.

Я открыла рот, чтобы продолжить свою вдохновляющую, хотя скорее все же вдохновленную речь, как меня прервал хриплый голос Винса:

– Стоп–стоп–стоп, что значит я куплю сама? Все расходы я беру на себя!

Честно сказать, я даже растерялась от тона, которым он это сказал. Жесткий и недовольный. Такой, с каким не очень хочется спорить, но я все же рискнула:

– Подожди, тебе незачем тратить на это деньги, я могу...

– Не можешь. И если я сказал, что расходы беру на себя, значит, это не обсуждается.

Открыла рот, закрыла. Набрала в легкие воздуха и тут же сдулась, под его выразительным взглядом.

– Ты представляешь, на что подписываешься? – все же уточнила. Он же не понимает, сколько стоит инвентарь, без которого просто-напросто не обойтись. А еще колбы, пробирки и мензурки имеют свойство ломаться в большом количестве. Одно неосторожное движение и вместо аккуратного сосуда горка разбитого стекла.

– Аделия, я не изменю своего решения, даже если понадобиться тратить в день месячное жалованье.

Я поджала губы и покачала головой:

– Мне... неудобно, – призналась все же в том, что беспокоило по-настоящему.

– Дели, мне не сложно, – мягко произнес Винс, вновь сократив мое имя.

Из его уст оно звучало мило и непривычно. И только от этого смущение накрывало меня с головой. Нет, он не первый, кто называет меня так – родители и бабушка опередили его задолго до этого, но никто из посторонних почему-то не решился сокращаться имя.

Девочки с курса мало обращали внимания на молчаливую замкнутую заучку, а парни... Да, они избегали меня по той же причине. Исключением всегда было время зачетов и экзаменов. Тогда я становилась чуть ли не объектом всеобщей любви, правда фальшивой и потребительской. Но даже тогда я неизменно оставалась Аделией.

– Хорошо, – вымученно выдохнула и решилась посмотреть на него, – тогда тебе придется сопровождать меня в город.

Я не надеялась найти в здешних лавках оригинальные емкости, что-то придется выписывать из столицы. Но на первое время можно использовать что-то из подручных материалов, что отыщутся в хозяйственной и лекарской лавке.

– И еще, прости за наглость, но ты смог бы организовать доставку из столицы? Боюсь, некоторые препараты и ингредиенты для них можно приобрести только там.

После моих слов он устало вздохнул:

– Это не наглость, – и с улыбкой добавил, – все, что необходимо, заказывай.

Это прозвучало с непоколебимой уверенностью, так что я лишь покорно кивнула.

– Тогда мне нужно все по этому списку, – развернулась свернутый втрое лист и показала ему.

Здесь я перечислила то, что точно не найдется на прилавках обычных магазинчиков. Да и в столице таким товаром располагают всего несколько лавок.

Кивнул, забрав из моих рук лист. Потом зябко переступил с ноги на ногу, и только сейчас я поняла, что буквально ворвалась к нему в комнату с утра пораньше, да к тому же на мужчине, помимо пижамных штанов, ничего и не было. Запоздалое смущение накрыло с головой, а Винс довольно хмыкнул, будто догадался о ходе моих мыслей.

– Я пойду, – пропищала тихо, втянув голову в плечи и отводя взгляд, который как нарочно возвращался к профессорскому телу.

Да и внутренний голос, выбрав сторону Винса, услужливо поддакнул:

«Скоро ты на него не только смотреть будешь».

От понимания этого запылали даже уши, и я все же выскочила в коридор, расслышав тихий мужской смех.

Усталости я не чувствовала, правда, сомневаюсь, что такое состояние продлиться долго. Сейчас пока нервы натянуты до предела и спать совсем не хочется. Но что будет ближе к полудню, неизвестно.

Мысли о том, что мне придется замещать Тиану, казались какими-то ненастоящими. Будто я сейчас приду в кабинет, а меня «обрадуют» тем, что девушка передумала и осталась здесь. Уж слишком просто, как мне подумалось, она согласилась уехать, прислушавшись к разумным доводам. Возможно, я ошибаюсь, но...

Скоро все узнаем.

Еще меня разрывали противоречивые чувства. С одной стороны возвращение к исследованиям – это своеобразная точка невозврата, и первые робкие шаги вперед, но в то же время обвинение никуда не исчезло. Оно так и висит надо мной, и даже если я доведу до ума собственные наработки, для мира науки это ничего не изменит.

Тем более, если об этом узнают в столице (что я продолжаю работать над «чужим» проектом), простой отповедью и ссылкой уже не отделаюсь.

Я хочу помочь Винсу, по-настоящему, а не исписывая корявым почерком тетради и блокноты и не просиживая в лаборатории над неживым испытуемым. Но что из этого выйдет? И как ударит по нему, в первую очередь?

Пришлось тряхнуть головой, прогоняя тревожные мысли.

Но стоило войти в кабинет, как я столкнулась с Нианой. Девушка посмотрела на меня исподлобья, едва не скрипя зубами, и молча сверлила во мне дыру.

В комнате больше никого не оказалось. А вот пустующий стол профессора Диам был завален букетами цветов и коробками конфет. На ярких обертках красовались трогательные пожелания:

«Поправляйтесь скорее!», «Мы Вас очень ждем!», «Здоровья!»

Студенты правового факультета ценили своего декана. А я, в очередной раз, ошиблась в человеке. Ведь по тому, как профессор Диам преподавала общие предметы, я была уверена, что и к своему курсу она относиться кое-как. Возможно, дело в том, что ей просто было тяжело совмещать две должности...

– Добилась своего? – наконец, прошипела девушка, пока я рассматривала букеты за ее спиной.