На тест, довольно простой, должна заметить, у студентов ушло чуть больше половины лекции, а в оставшееся время, как и обещала, дала слово тем, кто приготовил доклады на тему приветствий. Даже не удивительно – Мика и ее подруги остались в стороне, не делая попыток блеснуть умом.

Только четыре девушки, среди них и Одри, порадовали интересными фактами, остальные же сделали вид, что ни о чем подобном на прошлой лекции речи вообще не шло.

– Все? Больше никто не хочет высказаться? – спросила на всякий случай, прежде чем подкинуть им для размышления еще одну тему.

Промолчали. Взяла в руки журнал, записала пройденную тему и вышла из-за стола, оказавшись перед первым рядом столов, когда со скамьи поднялся парень – тот самый, кого так рьяно бросалась защищать Одри.

– Я тоже кое-что прочитал, – сказал низким голосом, смотря исподлобья на задержавших дыхание однокурсников.

Признаться честно, такого поворота я никак не ожидала. Растерянно переводила взгляд со студента на остальных ребят и выдавила, кашлянув: Да? Буду рада послушать.

Искоса заметила открывшую от удивления рот Мику.

Парень передернул плечами, склонил голову набок:

– Меня больше всего впечатлило приветствие народов Аговы. Гость, приходя в дом аговца, должен съесть предложенное блюдо, не поморщившись.

Замолчал, перевел дыхание, будто для него говорить такие длинные речи довольно сложная задача.

– Я сначала подумал, что тут особенного? Съел и съел, кривиться-то зачем? А там вот в чем фишка – блюдо очень специфическое и с непривычки не то, что морщиться, выплюнуть хочется вовсе.

Я все же улыбнулась – открыто и счастливо.

– Верно. А знаешь для чего такая своеобразная проверка, Барри? – поначалу растерялась и не сразу вспомнила его имя, но сейчас исправила оплошность.

– Нет, я искал в справочнике, там нет этого, – буркнул недовольно, было видно, что ему и самому хотелось выяснить к чему столь странная традиция.

– Садись, спасибо за работу. А про корни этой традиции я сейчас расскажу.

Парень опустился на скамью.

– Дело в том, что жители Аговы так как и многие другие народы не любят распространяться об истинных причинах своих странностей. А суть, – чуть не обмолвилась «фишка», на студенческий манер, – вот в чем: горная долина, где находится государство аговцев усеяно ядовитыми цветами, а блюдо это своего рода противоядие. Правда вот этот пункт «съесть и не поморщиться» можно отнести к их своеобразному чувству юмора.

– А что это за цветы такие? И зачем аговцы живут там? Ведь это опасно! – возмутилась одна из девушек.

Усмехнулась:

– Опасно, но они приспособились, и самое главное – на их земли никто не претендует.

Как раз в этот прозвенел звонок, но ребята не торопились вскакивать с мест, кроме, конечно же, Мики и ее подруг.

– Благодарю за лекцию. На следующей было бы интересно услышать что-то о самых «чудных» традициях нашей страны.

Я намеренно не стала называть это обязательным заданием – пока попробуем так.

Студенты покинули аудитории, а вот Одри вновь не спешила уходить.

– Профессор, а можно я задам вам вопрос о целительстве? – обычно бледное лицо покрылось нежным румянцем.

Хоть меня такой поворот и удивил, постаралась ничем не выдать себя:

– Можно, – а вспомнив то, какой растерянной она пришла на лекцию, уточнила:

– У тебя что-то случилось?

– Нет, – поспешно ответила, – то есть да.

Покраснела еще больше. Я промолчала, дав ей возможность собраться с мыслями.

– Просто меня немного смущает одна тема, что мы сегодня проходили с профессором Хрит. Точнее мне кажется, что такой тип магического вмешательства в организм совсем обоснован, но профессор считает иначе, а я читала...

– Подожди-подожди, – перебила ее, взмахнув рукой, – давай по порядку. Какую тему вы проходили, и что такого сказала вам профессор Хрит?

То, что речь идет об одной из близняшек, догадалась сразу. Они делили между собой факультеты целительства и зельеваренья, и ни с кем спутать их просто невозможно.

Девушка оглянулась на дверь. На смену третьему курсу стал подтягиваться первый. А обсуждать при всех щекотливую тему мне вовсе не хотелось.

– Можно я позже подойду? – поняв все без слов, Одри смущенно улыбнулась.

Кивнула.

– Конечно.

Студентка вышла. Несколько минут смотрела на дверь, пытаясь понять, правильно я сделала, согласившись выслушать, по сути, жалобу на другого преподавателя? Это не этично, в конце концов. Но целительство... Такой предмет, где малейшая ошибка может стоить человеческой жизни. Так что выбор очевиден.

С первым курсом дела обстояли куда проще. Я не успела обзавестись здесь личным врагом, так что лекция проходила без пререканий и ядовитых высказываний. Только староста краснел, мялся, а когда выходил из кабинета не выдержал и вновь принялся извиняться за прошлую выходку.

Если честно, я с легкостью понимала тех, кто не мог отказать местной звезде, но мотивы Мики вызывали недоумение. Что она пытается добиться таким поведением – настоящая догадка. А уж если мне удастся уговорить ректора и ввести общие предметы в обязательную программу зачетом и экзаменов, то вовсе ничем хорошим это противостояние для дочери главы совета не закончится. Или она настолько уверена в своей безнаказанности, или же слишком наивна и глупа.

«Топить» ее я, естественно, не собираюсь, но и делать поблажки? Увольте! Я буду оценивать знания, а если они отсутствуют, то это уже не моя беда.

Правда, до «оценки» нужно им эти самые знания дать. Беглый осмотр самостоятельной работы нарисовал очень печальную картину.

Аудитория опустела. Я собралась конспекты, листки с тестом и журнал вместе, ожидая Одри. Девушка вошла, спустя несколько минут.

– Можно? – поправив сползающие на нос очки, она нерешительно замерла у двери.

– Проходи, – кивнула за стол. – Рассказывай, – спросила, когда она опустилась на скамью, напротив меня.

– Мы сегодня изучали тему, как правильно срастить кости при помощи магии, – упомянув про кости, девушка неосознанно посмотрела на свою руку. – Так вот, профессор Хрит сказала, что для этого нужно ввести человека в состояние транса, тогда он не будет ничего чувствовать и процедура пройдет для него совершенно безболезненно. Но ведь вы не стали меня усыплять и вводить в транс, а всего лишь дали обезболивающее зелье. Почему?

С каждым произнесенным словом мое недоумение росло все больше и больше. Хотя внешне я старалась казаться спокойной.

Перевела взгляд на окно, стараясь собраться с мыслями и настроиться на деловой тон:

– Видишь ли, Одри, если ввести пациента в транс или усыпить, то его магические потоки будут заблокированы. А чужое воздействие на организм во время транса чревато выгоранием магии у больного в будущем, – замолчала ненадолго.

В мыслях билось только одно – как Хрит может этого не знать? Такая практика применяет уже многие годы и не только в столице. Поймав выжидающий взгляд притихшей Одри, продолжила:

– Обычно после серьезных повреждений применяют обезболивающие препараты – без магической составляющей – и уже тогда приступают к лечению. Знаешь, способ, о котором вам говорила профессор, действительно существовал, но это было давно, во время войны, когда под рукой не было никаких сильнодействующих препаратов, а на кону стоял выбор – либо жизнь, либо магия.

Девушка задумчиво кивнула. Открыла рот, чтобы что-то сказать, но вновь закрыла его, видимо так и не подобрав нужные слова.

Я и сама, если бы не было необходимости «держать» лицо, уже во всю бы возмущалась такой халатности преподавателей. И она этому учит студентов? Будущих целителей?

– И что делать? – робко уточнила Одри, пребывая в растерянности.

– Не знаю, – призналась честно.

На несколько минут, показавшихся вечностью, между нами повисло молчание. Тягостное и унылое. Мысли сменяли друг друга.

Оставить все как есть? Да я же не смогу...

– Послушай, давай поступим так. Спорить с профессором не стоит, и доказывать свою правоту тоже, – она хотела возмутиться, но я пресекла ее порыв, – я сама с ней поговорю. Думаю, это просто досадное недоразумение.