— Насколько мне известно, вы сами ненавидите фашистов, — напомнил Сталин.

— Ненавижу, — даже не стал скрывать я. — Когда вспоминаю, как эти твари издеваются над людьми, так вздрагиваю. Только речь сейчас идёт не обо мне, а об Аргентине, чьи интересы я представляю. Даже не знаю, что могут придумать немцы и англичане, чтобы я пожалел о своём решении.

Меня нисколько не смущал тот факт, что приходится вот так торговаться, это политика. На самом деле выгода для Советского Союза очевидна. Взять под свой контроль такую огромную территорию и поставить во главе европейских государств своих людей, это же какая вкусная плюшка. СССР тогда может здорово рвануть вверх и улучшить благосостояние своих граждан. Правда, если они не станут вваливать средства в захваченные территории, а может быть и такое. Я же понятия не имел, как склонить народ на свою сторону, мы просто ничего не сможем взять. В войне с Англией понятно, они сами на нас напали, за это потеряют Мальвинские острова, которыми бредят аргентинские генералы. С немцами делить нечего, по крайней мере, аргентинскому народу. Как уже было сказано, большинству граждан плевать на войну и на то, что фашистов нельзя назвать людьми. Многие даже поддерживают так называемых арийцев. Мне это не нравится, да только народу плевать на все мои хотелки. Будь моя воля, я бы даже не постеснялся отправить войска на помощь русским воякам. Конечно, коммунистом я никогда не стану, но это не значит, что у нас не может быть общих врагов, тем более они и меня считают недочеловеком.

— А чего вы хотите? — Уточнил Сталин. — Может быть, если у вас такие сложности, заключим договор лично с вами? Поможете нам за золото или за другую услугу.

— За золото? — Мне стало смешно. — Иосиф Виссарионович, вы же в курсе, что на данный момент я являюсь богатейшим человеком на планете, золота у меня хватает. Впрочем, когда будете трясти с Англии и Германии контрибуцию, не стоит забывать об Аргентине. Признаюсь честно, не могу сейчас сказать вам ничего конкретного, нужно посоветоваться со своими людьми. Я не отказываюсь, но мы хотя бы подготовим своё предложение. Из меня, знаете ли, плохой правитель. Сейчас вам чего-нибудь наобещаю, а мои советники из такой непростой ситуации смогут выкрутиться более выгодно. Что насчёт вашего предложения помочь по доброте душевной, то простите, но просто так даже птички не чирикают. Тем более моя помощь может ударить по Аргентине, а я всё же несу за это государство некоторую ответственность.

— Понимаю вас, — Сталин был серьёзным, он на самом деле понимал, что все хотят получить из этого конфликта какую-то выгоду, тем более уже понятно, кто в нём выиграет. Если немцы начнут брать верх, то снова окажу помощь Союзу, пора заканчивать мировую бойню.

Из кабинета Сталина я вышел настолько задумчивым, что даже Павел Анатольевич не стал мне ничего говорить, ещё и появилось лёгкое отвращение к себе. Вроде бы я и прав, всё же представляю совсем другое государство, сижу, торгуюсь, а в памяти всплывают лица тех самых детей, над которыми издевались эти проклятые фашисты. Задумай Сталин схлестнуться с Соединёнными Штатами, было бы всё гораздо проще, вроде бы у американцев пока таких грехов нет. Да и сами американцы в своём большинстве вроде бы нормальные и адекватные люди. А что хотят всех под себя подмять, так и я этого хочу, и Сталин тоже.

Впрочем, не о том думаю, нужно поразмыслить, какую пользу может получить Аргентина, если мы поможем в войне и победим. Такой мощный союзник как Советский Союз дорогого стоит, мало кто посмеет враждовать в открытую. Особенно после того, когда к власти в Европе придут их ставленники, все в рот будут заглядывать. В том, что после войны у них с США начнутся разногласия, я не сомневаюсь, сильный конкурент никому не нужен. Но у коммунистов будет серьёзное преимущество — Европа, куда американцы не успеют засунуть свой нос. СССР будет становиться сильнее, понемногу давя своих конкурентов, как бы из-за этого коммунизм не наступил во всё мире.

Забавно будет, если у нас появится серьёзная коммунистическая партия, нагрянут ко мне и потребуют отдать всё имущество в руки трудового народа. Впрочем, ерунда это всё, если люди будут хорошо жить, то всякие провокаторы и агитаторы не смогут найти к ним подхода. Чего они им предложить-то смогут? Давайте всё заберём у богатых и станем жить ещё лучше? Так на это любой грамотный человек ответит, что мне и так неплохо живётся. Тьфу ты, теперь всякая дурь в голову лезет.

— Павел Анатольевич, как там у вас дела с оружием массового поражения обстоят, не изобрели ещё? — Спросил я, чтобы отвлечься от дурных мыслей. — Про атомную бомбу говорю.

— Не первый раз у меня об этом спрашиваешь, — нахмурился разведчик. — Её созданием занимаюсь не я, почему тебя это так интересует?

— Как это почему? — Удивился я. — Зря, что ли, тех учёных помогал захватить? Меня это тоже касается.

На самом деле вопрос был абсолютно не праздный, просто всегда было любопытно, а почему тот же Берлин, захваченный советскими войсками, был разделён на две части между коммунистами и американцами с их союзниками. Я точно помнил, что Советский Союз не только захватил столицу Германии, но и продвинулся дальше, до реки Эльба, где встретил союзников. Получается, вся захваченная территория должна была перейти Советскому Союзу, кто что взял, то у того и должно было остаться. Возможно, какие-то договорённости по этому поводу были раньше, а может, это случилось потому, что Советскому Союзу пришлось уступать из-за того, что у американцев на тот момент уже было ядерное оружие, а у коммунистов нет. Конечно, после войны советская армия раскатала бы в блин любую державу, ту же Англию с Америкой, тем не менее, безропотно ушла с захваченной территории, без ядерного оружия трудно отстаивать свои интересы. Как сказал один из великих: «Мы можем выиграть любую войну, но часто проигрываем мир».

— Не знаю я ничего, — проворчал Павел Анатольевич. — Этим вопросом занимаются мои коллеги, и я не буду задавать им ненужные вопросы, чтобы удовлетворить твоё любопытство.

— Ну и не надо, — не стал я с ним спорить. — Высадите меня, мне нужно срочно отправляться в Аргентину.

Дома меня не ждали, тем не менее, совет собрался довольно быстро, даже президент примчался. Само собой, тут уже знали о бое с английской эскадрой, как и о его результате, вот и подумали, что речь пойдёт об этом. Конечно, сейчас я собрал только преданных мне людей, а такими в правительстве были не все, но большинство.

— Советский Союз предложил нам заключить с ними военный союз, — сразу же озвучил я главную новость. — По сути, мы будем обязаны объявить войну Германии…

— А вы разве не планировали её объявлять? — Даже удивился Лукас. — Мы же об этом разговаривали. Немцы — союзники англичан, они вообще-то сами должны были объявить нам войну, но почему-то тянут.

— Сейчас речь не об этом, я просто хочу знать, какие привилегии мы можем для себя выторговать, когда объявим войну немцам. Нужно же и нашему народу что-то предложить.

Похоже, я думаю как-то по-другому. Будь у нас с Англией сухопутная граница, то можно было бы забрать территории, вот и размышлял в этом направлении. Мои советники тут же накидали кучу вариантов, как мы можем воспользоваться данной ситуацией, когда победим в войне. Самое главное, что мы сельскохозяйственная страна, продаём свою продукцию и сельскохозяйственную утварь, начали даже строить заводы по производству тракторов и прочих машин, до этого своих не было. В общем, мне тут же накидали множество самых разных и выгодных вариантов с точки зрения финансиста. Я только чесал затылок, пока мне перечисляли варианты, а потом распорядился подготовить договор, который мы передадим коммунистам. Конечно, в идеале нужно, чтобы немцы сами объявили нам войну, но есть и другой способ. Все ещё хорошо помнили о том нападении, которое устроили фашисты на мою скромную персону при прошлом президенте. Вот на этом можно сыграть, в результате их действий пострадало слишком много людей.