Как Юра оглушил одного из сотрудников НКВД, никто не заметил, не до этого было, все солдаты залегли, обстрел был слишком плотным, зажали их основательно. Вскоре к артиллерийскому обстрелу присоединился миномётный, никто уже не пытался стрелять в ответ, поднять голову было просто невозможно.

— Ну, вот и всё, господин, — прошептал Юра, глядя в лицо мага, которое даже в беспамятстве имело насмешливое выражение. — Зря вы меня не слушали и так собой рисковали.

Охранник ещё раз попытался привести мага в чувство, но ничего не вышло. Скворцов лежал в яме, которую выкопали специально для него, небольшой окопчик. Юра лёг сверху, прямо на бессознательное тело, чтобы хоть как-то прикрыть его от разлетающихся осколков.

К месту происшествия глава Абвера Канарис выдвинулся одним из первых, если считать высокопоставленных офицеров. Нападение его не особо удивило, как и остальных, принимающих в Рейхе серьёзные решения. Он бы скорее удивился, если бы нападения не произошло. Как и говорил глава Абвера на совещании, колдун протоптал тропинку в Германию, а значит, нападения будут случаться всё чаще и чаще, пока Советский Союз не заключит мир с Германией.

Адмирала заинтересовало не само нападение, а то, что часть советских диверсантов удалось зажать, сейчас их продолжали добивать. Раньше подобного не случалось, по крайней мере, с теми группами, которых перебрасывал кудесник. Это могло означать, что у них что-то пошло не так. Или кудесник вынужден был уйти, или получил ранение и не смог убраться с территории Германии.

Когда адмирал прибыл к месту боя, артиллеристы и миномётчики только закончили обстрел советских позиций. Пехота осторожно выдвинулась вперёд. Было, отчего осторожничать, у немцев раненых и убитых за довольно короткое противостояние было очень много. Советские диверсанты были явно очень хорошо подготовлены и оказали яростное сопротивление, пришлось их позиции буквально перепахать снарядами.

— Прикажите солдатам, чтобы не добивали раненых! — Сказал Канарис своему помощнику, когда услышал на позициях выстрел, кого-то явно убили, помощник бегом отправился к одному из офицеров, чтобы передать приказ.

— Пока взяли только двоих, но они вряд ли выживут, — доложил помощник минут через двадцать, когда сам адмирал направился к бывшим позициям коммунистов.

Удивительно, что вообще хоть кто-то остался в живых, танки получили явно не по одному прямому попаданию, превратившись в груды металла. По некоторым даже непонятно, что это за техника тут раньше стояла, настолько она была раскурочена. Что говорить о людях, повсюду лежали фрагменты человеческих тел, стоял запах гари и крови.

Канарис взглянул на одного из изувеченных людей и даже вздрогнул.

— Воду принесите, — сипло выдавил он из себя. — И вот этому лицо помойте.

Приказ был странный, зачем трупам мыть лица, если их здесь и планировали закопать. Но желающих спорить с главой Абвера не нашлось, приказ выполнили незамедлительно.

— О, ещё один живой! — Доложил солдат, который оттёр от крови лицо заинтересовавшего адмирала человека. Впрочем, Канарис и так узнал охранника кудесника, даже сердце начало стучать сильнее.

— Да это же… — Охнул один из офицеров, увидев извлечённого из земли человека, и тут же схватился за кобуру на поясе.

— Не сметь его трогать! — Рявкнул Канарис. — Свяжите этому руки и ноги, рот чем-нибудь заткните.

— Может задохнуться.

— Сделайте так, чтобы не задохнулся, — совсем уже вышел из себя глава Абвера. Колдун, за которым так долго охотились все немецкие спецслужбы, наконец, попал в его руки.

Состояние, в котором я оказался, когда пришёл в себя, мягко говоря, не радовало. Дело даже не в том, что всё тело болело, к этому уже привык, со временем магия справится с полученными травмами. Просто я был очень плотно упакован, настолько плотно, что даже не мог пошевелиться. Даже в рот кляп засунули, сволочи, а нос дышал плохо, забит землёй, или спёкшаяся кровь не позволяла дышать полной грудью. Я был как будто в коконе, не мог пошевелить ни руками, ни ногами. Мог только немного поворачивать голову и на этом всё. Правда, когда я открыл глаза, как тут же увидел три дула пистолета, направленных мне в лицо.

Вляпался я по полной, что бывает, когда возомнишь себя неуязвимым и непобедимым. Оказался в плену у немцев, судя по форме людей, державших меня на прицеле. В чём различается форма разных немецких подразделений и родов войск я не знал, но это была явно не простая пехота.

Судя по тому, что мой магический резерв полный, в небытие я провалялся долго. Надо же, даже не очнулся во время транспортировки, крепко досталось. Конечно, я мог избавиться от тех тряпок, в которые меня замотали, но это ведь не секундное дело, а эти бравые ребята не станут смотреть и ждать, когда я освобожусь. Наверняка сразу же наделают дырок в моей бестолковке, чего хочется избежать. При освобождении получу ожоги, но это ерунда, сам смогу себя вылечить.

Один из стрелков куда-то ушёл, но под прицелом двух пистолетов я себя тоже не слишком хорошо чувствовал, а немцы даже не думали опускать оружие. Похоже, им было приказано сразу же открывать огонь, если вдруг заподозрят неладное. В общем, приходилось лежать и лишний раз не дёргаться. Сразу меня не убили, это радовало, значит, им есть, что мне предложить, послушаем.

Сомнительно, что меня попытаются отдать на опыты и изучение к местным садистам. Для этого придётся как минимум убрать с меня часть тряпок, а это даст возможность к побегу. Опять же на меня плохо действуют разные вещества, яды и сонные зелья. Можно прикинуться уснувшим, а когда их бдительность ослабнет, сбежать порталом, предварительно вырезав всех уродов, посмевших ко мне прикоснуться. Впрочем, вряд ли до этого дойдёт, власти наверняка в курсе того, как я расправился с англичанами. Скорее всего, предпочтут меня просто убить.

Посетитель появился лишь спустя час, за это время стрелки ни разу не опустили оружие, и как только у них хватает терпения и сил. Гостем или хозяином, это смотря с какой стороны посмотреть, оказался сам Канарис.

— Не ожидал, что встречусь с вами при таких обстоятельствах, — заявил он, усаживаясь на стул так, чтобы я его видел. — И не могу сказать, что рад нашей встрече. Вам сейчас вынут кляп, надеюсь, вы и дальше будете благоразумны.

— Тоже не слишком рад нашей встрече, — усмехнулся я, — тем более при таких обстоятельствах. Как я понимаю, меня держат в подвалах вашей разведки? Дайте воды, мне трудно говорить.

Канарис кивнул и меня напоили водой. Кстати, бойцы продолжали в меня целиться, несмотря на присутствие своего начальника.

— Не знаю, что мне с вами делать, — продолжил Адмирал. — Руки чешутся, так мне хочется вас убить. Вы для нас слишком опасны.

— Я опасен для всех своих врагов, — сказал я. — А вы, насколько мне известно, собираетесь заключить с Советским Союзом мир и даже обговариваете совместные действия против англичан. Или я ошибаюсь?

— Не ошибаетесь, — усмехнулся Канарис. — Неужели коммунисты вам так доверяют и всё рассказывают?

— Об этом не говорит только ленивый, журналисты обсуждают, так что в этом нет тайны, — вернул я усмешку.

— Сейчас будем думать, стоит ли нам подписывать мирное соглашение, — как бы разговаривая сам с собой, сообщил Канарис. — Ведь теперь вы в наших руках.

— В ваших цепях, — ответил я. — Вы на самом деле такой наивный и считаете, что Советский Союз не разобьёт вас без моей помощи?

— Вы нанесли нам очень много вреда.

— Не спорю, много, но вы бы и без моей помощи проиграли эту войну. Надеетесь на англичан? Напрасно. Достаточно немного изучить историю, чтобы понять, как они выполняют свои договоры. Если война будет продолжаться, то островитяне попытаются добить выигравшую сторону, если она будет достаточно ослабленной. Вам же это прекрасно известно, а завоёванные вами страны тоже в стороне не останутся. Если не сейчас, то в будущем на их территориях начнутся восстания, на подавление которых потребуются силы.