Зелье считалось слишком жестоким и недостаточно надёжным, но, похоже, короля это не заботило. Я ясно понимала, что речь пойдёт о вопросах государственной важности.

Бросила полный отчаяния взгляд на Его Высочество и увидела лишь каменное лицо и глаза… полные мольбы. Он не двигался, стоял на своём месте рядом с ищейкой, поговорить мы не могли, и он не произнёс и звука.

— Леди Валаре? — в почти равнодушном голосе короля мелькнуло нетерпение.

— Похоже, ей есть что скрывать, — жестко заключила Великая Принцесса Зеновия Николетта, и я поняла, что выбора у меня не было.

Конечно, я могла бы отказать и уйти, но что дальше? Моя семья впадет в немилость? Казалось бы, нам не впервой, но, оказывается, к хорошему привыкаешь слишком быстро. Я тоже стала считать, что смогу жить жизнью достойной аристократки, выйти замуж, когда переболею своей влюбленностью, получить полную квалификацию вместе с Финном…

Но главное, я не знала, подвожу ли я Его Высочество своим согласием? Подведу ли, если откажусь? Хоть бы один знак, потому что я понятия не имела, о чем меня спросят!

Нет.

В ярких зелено-желтых глазах с черной каймой стояла все та же мольба, и я не могла понять, что она означала.

— Мне нечего скрывать, — ответила я решительно и подошла к столу Его Высочества, забирая высокий стакан и делая несколько жадных глотков, чувствуя, как бешено стучит сердце в груди.

Тело окутала дрожь, как при лихорадке. В голове разверзлась пустота, не осталось ни одной мысли, только монотонный звон и глухой гул, будто я стояла в колоколе, что не переставал звучать. Кончики пальцев горели, словно в них вбили иглы, я не сразу осознала, что перестала чувствовать руки. Жар сменился пронизывающим ознобом, кожа покрылась липким потом, а мир перед глазами поплыл, как через мутное стекло.

Ужасно.

— Вы действительно слышали, что моя сестра была в Игровом Доме «Кости и Короны» вместе с лордом Арвелларом и неизвестным вам ритуалистом? — первый вопрос Его Высочества по-настоящему ошарашил меня.

Он… о Зеновии?

— Нет, — поспешно ответила я, собирая мысли и боясь, что промедление сделает мое состояние еще хуже. — Я слышала только о неизвестной женщине и ритуалистке вместе с графом Арвелларом.

— Грета Даскира подтвердила, что именно она была тем ритуалистом. Она сказала это под тем же зельем, — произнес Его Величество, и я бросила взгляд в сторону ищейки и кронпринца, но тут же отвела. От резкого движения меня замутило, а перед глазами и без того всё плыло.

— Я не знала этого, — ответила я просто.

А дальше последовали подробные вопросы о нашем расследовании, о каждом шаге, даже о Бенедикте Осс, и я отвечала, чувствуя, как с каждой секундой мне становится всё хуже. Вопросы были простыми, но дотошными — где мы были, зачем, сколько, когда, и я отвечала, всегда правду, мечтая только о том, чтобы всё поскорее закончилось.

В какой-то момент мне показалось, что я вот-вот упаду от усталости, и тогда раздался угрожающий голос Его Высочества.

— Отец.

Всего одно слово за всё это время… Я так надеялась, что он остановит это, что спасёт меня от этого бесконечного допроса..

— Последний вопрос, леди Валаре. Видели ли вы своими глазами эти письма? — король потряс передо мной конвертами, найденными в логове разбойников. — Выглядели ли они так же, как в тот момент, когда вы нашли их?

Тяжело дыша, я подошла ближе, всматриваясь в письма, хотя всё плыло перед глазами. Зелье буквально высасывало из меня душу, скручивало органы, отбирало силы, и то, что я ещё не закашлялась, было чудом.

Рука невольно легла на стол, и король обжёг меня гневным взглядом, будто я не имела права прикасаться к его вещам. Но мне было уже всё равно — я едва стояла на ногах.

— Да. Они выглядят так же.

— Мой сын не изменил ничего позднее? Были ли у него намерения что-то исправить? — продолжал допытываться Его Величество, и я не понимала, к чему он клонит.

— Его Высочество никогда бы так не поступил, — горячо ответила я. — Зачем бы ему это понадобилось?!

И по взгляду, неожиданно близкому и холодному, я поняла.

Король считал, что Каэлис подделал письма, чтобы подставить свою тётю, Великую Принцессу Зеновию Николетту. А я… была всего лишь средством добыть доказательства, прежде чем он примет решение.

Кивок короля… не мне.

Николасу Хаулу, который отошёл от стены и шагнул к Великой Принцессе.

— Ваше Высочество, вы обвиняетесь в убийстве графа Яна Арвеллара, а также в организации похищения члена королевской семьи. Прошу вас следовать за мной, совет примет решение касательно…

— Я не делала этого! Я не убивала Яна, вы что, сошли с ума?

— Ты отказалась пить зелье, Зеновия, у меня не было выбора, — устало произнёс король. Казалось, он сам мечтал быть как можно дальше от этого места, и я удивлялась, что он вообще решился довести всё до конца. — Ты не понимаешь, что, защищая себя, подставляешь всю семью, Каэлиса, даже Эдель! Зачем ты врала, что не была у него в ту ночь?!

— Я не убивала его! Я… любила его, — горько ответила Зеновия.

Гордая, высокая, она дрожала от боли и несправедливости, но в её глазах блестела… вина.

— Поэтому ты и убила его! А после ты связалась с Вааргцами, чтобы они вновь похитили Тавиена!

Мне казалось, что в груди от зелья образовалась огромная и всепоглощающая пустота, и я уже почти ничего не слышала.

— Я делала это ради тебя, потому что ты слишком слаб для решительных действий! Я не думала, что они осмелятся напасть на Каэлиса, не понимаю, как он мог быть настолько слаб, чтобы оказаться у них!

Дальнейшее я не услышала — перед глазами потемнело, и я потеряла сознание, чувствуя, что моё тело так и не коснулось пола.

Я пришла в себя в одной из комнат, что использовались целителями, и в первые минуты не понимала, что происходит. Удивления не было — казалось, я почти постоянно оказывалась у целителя, и это уже давно перестало вызывать во мне какие-либо эмоции.

Но поражало другое — я чувствовала себя ужасно, слабой, хилой, почти немощной. Безумно хотелось есть. С тех пор как во мне проснулась пантера, мне почти никогда не бывало так дурно, и потому я долго лежала на перьевой подушке, бессмысленно уставившись в высокий потолок с лепниной.

— Доброе утро. Не вставайте, леди Валаре.

Леди Валаре...

Его Высочество давно уже не обращался ко мне на вы, и я медленно повернула голову, стараясь разглядеть его, чувствуя, как в груди вспыхивает обида. Он ведь сам говорил, что хочет защищать меня, что возместит всё, что со мной случилось по его вине. А после этого его отец начал допрашивать меня под зельем правды, которое даже на преступниках используют редко.

Кронпринц сидел за столом и рассматривал бумаги, выглядя так, будто находился здесь уже очень давно. Судя по столу, которого раньше не было, и по аккуратно разложенным документам, он оборудовал себе настоящее рабочее место.

Мы были не одни — рядом находилась целительница. Подойдя ко мне, она коснулась моей шеи и начала что-то бормотать, вручая мне зелья. Я попыталась приподняться, чтобы лучше осмотреть комнату, но тут же снова услышала спокойный приказ Его Высочества:

— Вам лучше лежать, леди Валаре.

Целительница поспешно с ним согласилась. Похоже, такая формальность в общении была связана именно с ней.

Я была очень рада тому, что Его Высочество здесь. Вопросы терзали меня изнутри, но не задавать же их при посторонней.

— Оставьте нас, — произнёс Каэлис Арно, будто подслушал мои мысли. — И позовите мистера Хаула.

Краем глаза я проследила за тем, как целительница выходит, ощущая, что всё это время кронпринц не отводит от меня взгляда.

Шаг, ещё шаг, пока мы остались одни.

Неправильно? Неприлично?

— Твоей репутации ничего не угрожает. Все знают, что ты помогала в деле с исчезновением Тавиена и участвовала в расследовании, тем более, что сюда направляется Николас, — сказал он. Я удивлённо приподняла голову, но сразу же услышала резкое: — Лежи.