— Мама, как выглядела моя пантера? Была ли она здоровой? — взволнованно спросила я, вспомнив, что мама присутствовала на испытании.

— Не пантера, Мио, гибрид! Радость-то какая! Так вот почему ты никак не просыпалась!

— Откуда у нас в семье мог взяться гибрид, мама? — я даже отмахнулась от подобной нелепости, но потом вспомнила…

Насколько тяжёлой была моя голова. Как давили огромные клыки на нижнюю челюсть, а ещё — как я могла чувствовать окружающие объекты, движение воздуха, мелких насекомых вибриссами — далеко за пределами обычного диапазона для пантер.

— Как я выглядела? — тихо спросила я.

— Прекрасно! Большой, мощной, блестящей, но не слишком пушистой! — мама даже руками показала, насколько крупной, что выглядело весьма комично. — Вибриссы длиной больше твоего роста, клыки размером с голову.

На вопрос о том, откуда у нас в семье мог появиться гибрид, она так и не ответила, потому что наш разговор неожиданно прервали.

Откуда в нашей семье мог взяться гибрид — мама не знала. Но сказала, что людей короля это тоже весьма интересует, и её вчера «допрашивали» — лорд Вал-Миррос и даже лорд де Рокфельт.

Целительница, что осматривала меня в прошлый раз, пришла не одна — на этот раз с ней находился серьёзный, совершенно седой бородатый мужчина, вызванный из Порта Равинье. Он представился как «мистер Аретта». Здесь также была... Эдель Николетта, которая пока со мной почти не разговаривала.

— Я приехал ради вас, леди Валаре. Королевская семья желает знать, как в вашем роду мог появиться гибрид. Поэтому будьте готовы к тому, что вас и вашу семью будут допрашивать долго и тщательно.

Он переглянулся с целительницей и стоявшей рядом Великой Принцессой, словно все трое знали нечто, что предпочли не озвучивать. Ответов у меня не было. Зато меня уверили в том, что я, скорее всего, здорова — несмотря на чудовищный, неестественный оборот. Предупредили также, что в ближайшие пару дней мои чувства останутся аномально обострёнными — почти как во Время Зова.

— Прошу вас, леди Валаре, — ещё через три часа лорд Крамберг обращался ко мне с настороженной вежливостью, не сводя с меня пытливого взгляда, будто всерьёз опасался, что я могу обратиться прямо здесь и разнести всё вокруг. Он не был оборотнем и, вероятно, боялся меня сильнее других, не понимая нашей природы.

— Вы хотели меня видеть? — я подозревала, что он собирается объявить мне что я больше не имею права работать на кронпринца, и уже внутренне готовилась сражаться за своё место.

Почему нельзя работать? Потому что у меня пробудился зверь? Так нигде ведь не написано, что оборотень не может занимать мою должность. Потому что я его не контролирую? Тогда пусть докажут это — первый оборот не в счёт. Неужели меня уволят из-за одного единственного срыва за всё время службы? И если да — то какие у меня останутся варианты в дворцовых структурах?

— Не стану ходить вокруг да около, — начал он. — Гибриды невероятно редки в наше время, и почти все они близкие родственники королевской семьи. Ваше обращение два дня назад вызвало большой ажиотаж и нарушило ход Отбора. Я обязан выдать вам инструкции на ближайшие дни — до тех пор, пока мы не определим тип вашего зверя и уровень контроля. Тогда и станет ясно, как сложится ваша дальнейшая судьба.

Я прикусила губу и сощурилась. Похоже, решение о моей работе пока отложено — да и принимать такое решение будет, скорее всего, Его Высочество. От одной мысли о разговоре с ним внутри всё сжалось — от волнения и азарта. Хотелось найти его немедленно, спорить, ругаться, спросить, почему он заставил меня довериться, только чтобы потом без колебаний выкинуть, как только я стала неудобной. С трудом подавив накатившую волну агрессии, я заставила себя сохранить самообладание.

Что за глупость?

— Леди Валаре?

— Я слушаю, лорд Крамберг, — отозвалась я.

— На испытании присутствовало множество репортёров. На данный момент дворец выдал распоряжение хранить молчание о произошедшем, но мы пообещали, что через четыре дня они получат официальную версию. В противном случае информация о происшествии и о вас утечёт в мелкие газеты, с которыми мы не сотрудничаем.

— Первая задача — не разговаривать с журналистами? — догадалась я, чуть улыбнувшись.

— Не перебивайте, — моя дерзость явно не пришлась королевскому управляющему по душе. — Но в целом — верно. В первую очередь избегайте общения с ними. По возможности держитесь во внутренних двориках, в крыле старших работников и в крыле Совета.

Я кивнула, показывая, что поняла.

— Во-вторых, вы отстранены от ритуальной деятельности — по крайней мере до тех пор, пока мы не оценим уровень вашего контроля. Специально для этого сюда прибыл господин Аликс Аретта из Порта Равинье. Он — признанный знаток гибридов, именно он обследовал Его Высочество в детстве и присутствовал при его пробуждении.

— А заработную плату я всё ещё буду получать? — если я не спрошу, никто и не ответит. Зверь зверем, а повседневные заботы никто не отменял.

Судя по выражению лица, лорд Крамберг остался не слишком впечатлён моими меркантильными интересами.

— Да, — коротко ответил он. — На этом всё, леди Валаре. Остальное вам сообщат в ближайшие дни.

— Могу я увидеться с Его Высочеством? — спросила я, даже не до конца зная, о чём именно мы будем говорить.

Но я собиралась рассказать ему о письме Леонарда и об отпечатке звука. Спросить, куда он намерен меня отправить. Узнать его планы, чтобы, уже от них отталкиваясь, составить свой собственный. И да — иметь в рукаве желание.

Конечно, мне хотелось бы подойти к этому разговору более подготовленной, но с учётом всего происходящего я чувствовала, что моя жизнь уже не будет прежней. Мама, а за ней и Имир, наверняка попытаются вновь влиять на неё — куда активнее, чем прежде. Потому что теперь, если мой зверь окажется здоров, меня, возможно, начнут рассматривать как потенциально подходящую невесту.

— Нельзя, леди Валаре. Его Высочество отбыл на несколько дней. Он сам найдёт вас и поговорит, когда вернётся.

Понятно...

Его Высочество никогда прежде не уезжал без своего ритуалиста, и то, что сейчас это произошло — впервые, ясно дало понять что меня уже вычёркивают из этой роли. Ещё до этапа свиданий с участницами.

— Кто теперь помогает ему в ритуалах?

— Ваш бывший начальник, Ульвар Йаск. А сейчас, леди Валаре, возвращайтесь к Аликсу Аретте и в ближайшие дни следуйте всем его рекомендациям. Пожалуйста, постарайтесь не перенапрягаться. И обращайтесь ко мне, если вам что-то потребуется.

— Благодарю, милорд. Хорошего дня, — попрощалась я и вышла, в растерянных чувствах, не зная чего ожидать от своего будущего.

По пути назад я решила заглянуть на кухню и набрать там еды, несмотря на то что сейчас было три часа дня — обед давно закончился, а до ужина оставалось ещё много времени. Но невыносимый голод почти непрерывно пожирал меня изнутри, буквально зудел, и я даже с жадностью смотрела на пролетающих мимо птиц — что меня по-настоящему встревожило.

Однако, подходя к кухне, я услышала тихий плач, доносившийся из одной из комнат, и вздрогнула, поражённая силой чувств. Женский плач был жалобным, надрывным, тяжёлым — полным такой боли и скорби, будто она не могла дышать.

— Как ты мог… — голос был тихим, едва различимым, но казалось, что мой слух сегодня усилился в десятки раз. — Я совсем одна. Я больше не могу… Хочу к тебе.

Это была мольба, просьба, наполненная такой любовью, что она пробирала до глубины души. Кем бы ни был тот, о ком она плакала — в её жизни явно случилась трагедия.

Но имела ли я право войти и утешить её, разрушить её уединение? Может ли человек пережить такую боль в одиночестве?

— Три года… — плач не прекращался. — Ты был смыслом моей жизни… а теперь в ней нет ничего. Я одна. Совсем одна.

— «Соронский Вестник», миледи!? — от неожиданности и резкости голоса я, стоявшая рядом с дверью, вздрогнула и резко обернулась. Рядом оказался мальчишка-слуга, и я автоматически кивнула, принимая газету и отступая в сторону.