Из уборной я вышла через десять минут, как и планировала, надеясь найти волка и рассказать ему о том, что услышала. Расстроена я не была, но помнила, что следует это изображать. И была готова, если потребуется, упасть в обморок от оскорбления и выставить себя ещё большей жертвой.

Нужно было беречь остатки репутации — и уж точно никто не должен был узнать, что я работала в игровом доме, который женщинам при дворе казался чуть ли не борделем.

Слава богам, лорд Галь уже ушёл, но стоило мне приблизиться, как кронпринц, сидевший ко мне спиной, встал и двинулся мимо меня, направляясь в ту самую комнату, где мы проводили ритуал.

— У меня для вас задание, леди Валаре. Следуйте за мной, — бросил он громко, ледяным, почти злым тоном — таким, какого я не слышала уже очень давно.

С тех пор, как он попросил меня довериться ему.

Я шла за Каэлисом Арно, не зная, что на него нашло, отчаянно надеясь, что он обернётся. Что улыбнётся — почти незаметно. Что он действительно направляется туда, чтобы обсудить моё задание.

А затем разозлилась на саму себя — каких тёмных богов я испытываю эти чувства?!

На что бы ни разгневался Его Высочество, я не сделала ничего, что могло бы оправдать подобное обращение. Даже если он поверил, что я действительно работала здесь — я ведь уволилась сразу же, как он того потребовал, отказалась от всех своих подработок, хотя всё это время находилась на долгом и ненадёжном испытательном сроке.

Он открыл дверь, всё так же не глядя на меня, и остался стоять у входа, явно давая мне возможность пройти внутрь.

Когда мы оба оказались в комнате, я дошла до противоположной стены и резко развернулась, готовая встретить любые претензии с открытым лицом.

Молча, спокойно кронпринц закрыл за нами дверь, и щелчок замка в тишине прозвучал оглушительно.

Запахи здесь, как всегда, глушились, и не видя его лица, я не имела ни малейшего представления о том, что чувствовал Его Высочество.

Он прошёлся из стороны в сторону — спокойно, тихо.

Обманчиво.

— У вас было для меня задание, Ваше Высочество, — напомнила я, стоя прямо и тщательно скрывая своё волнение.

— Да, — все тем же ледяным тоном ответил он. — Было.

Три широких, быстрых шага — и вот он уже слишком близко, а я сама едва заметно отступила, оказавшись у стены.

Он всё так же молчал — страшно, тяжело, — но теперь поднял голову и стоял слишком близко, настолько, что я сразу поняла что происходит нечтодругое.

Лицо кронпринца оказалось совсем рядом с моей шеей, и он делал жадные, шумные вдохи.

— Ничего. Вы хорошо здесь поработали, — произнёс он.

Понятно. Видимо, лорд Мартен Галь убедил его, что я действительно работала здесь, и почему-то это очень не понравилось Каэлису Арно.

— Я давно не работаю здесь. С тех пор, как ушла со всех своих других работ.

Присутствие кронпринца так близко смущало меня, но я не двигалась. Воздух между нами казался плотным, тягучим, слишком горячим.

— Я понимаю. Наверное, вам было тяжело, и вы не видели выхода, Миолина.

«Миолина». Опять.

— Дворец выяснил о вас многое, пусть и не всё, прежде чем нанять вас, — его голос стал заметно мягче, но от этого я только сильнее заволновалась. — Я знаю, что у вас огромные долги, и что ваш брат множество раз влезал в неудачные проекты, которые заканчивались ничем. И я не осуждаю вас.

Он поднял на меня глаза — мутные, почти больные.

— Вы не видели выхода… но тогда почему я сейчас сгораю от ярости и едва сдерживаюсь, чтобы не обратиться? Чтобы не убить его?

Его рука тыльной стороной едва ощутимо провела по моей щеке, очертила подбородок, скользнула к шее. Сам же кронпринц стоял, буквально нависая надо мной.

Любуясь… и жалея?

Проклятье, да о чём он вообще?

— Вы были прокляты с рождения. Этим магнетизмом, этой красотой, которую каждый мужчина стремится присвоить, проведя с вами лишь немного времени, — сказал он тихо, почти не дыша. — Каждый ритуал с браслетом — как пытка, от которой я не могу отказаться.

— Каждый день я смотрю на вас, знаю, что должен отвернуться — и не могу. И вы в этом не виноваты.

— К чему вы ведёте, Ваше Высочество? — от его слов я сглотнула, остро осознавая, что прямо сейчас, в эту самую секунду, он признаётся в том, что его ко мне влечёт.

И что-то внутри меня, то, что я упорно отказывалась признавать… отчаянно радовалось этому. Адреналин бушевал в груди, кровь пылала от осознания того, насколько сильно я этого хотела — чтобы он замечал меня, хотя бы немного, так же, как замечал всех своих невест.

Я жаждала этого медового аромата, которым он окутывал других девушек, хотела той поддержки, которую он без колебаний дарил им. Меня тянуло к нему, я стремилась быть рядом, поддерживать, отдавала больше, чем от меня требовалось, пусть всё, что мне дозволено сейчас, — это работа.

Но…

Одновременно я знал что всё это не для меня.

Для других.

— Иногда я думаю о том, каково вам — жить в мире, где правят мужчины, — Каэлис Арно продолжал говорить негромко, наклоняясь всё ближе, словно желая поцеловать, и я не могла отвести от него взгляда. — Где вы вынуждены улыбаться тем, кого, быть может, в глубине души презираете.

Да не так уж страшно улыбаться. Страшнее, когда негде спать, нечего есть, а собственная семья кажется не опорой, а ещё одной угрозой, которую не знаешь когда ожидать.

— И каково вам — жить в мире, где никто не заступился за вас. Ни в ситуации с Леонардом, ни в истории с лордом Галем, ни в работе со мной, ни с другими мужчинами… — его взгляд неотрывно следил за моими губами.

Сквозь туман осознания до меня дошли те четыре случая, что он назвал. И то, что он объединил их в одно целое.

— О чём вы говорите, Ваше Высочество? — хрипло спросила я, постепенно приходя в себя. Запретная эйфория, вызванная его словами, испарялась с каждой секундой.

— Получается, я ничем не лучше этих мужчин. И с каждым днём это становится всё труднее. Особенно, зная, что я мог бы защитить вас от подобных ситуаций. Что вы всю жизнь будете подвержены этому — без вашей на то вины.

— Каких ситуаций? — я попыталась вырваться, впервые, но его сильная рука сжала моё плечо.

Он больше не говорил ни слова, а я сгорала — от его близости, от обиды и злости.

Потому что он, похоже, считал, что я торгую собой ради выживания.

— Отпустите! Каких ситуаций, Ваше Высочество?! — повторила я громче, вновь дёрнувшись.

Рывок, рука на моём плече сжалась сильнее — и в следующую секунду он коснулся своими горячими губами моих — сухих от волнения.

Я всхлипнула, ощущая, как воздух вокруг будто стал разряженным, лишая меня кислорода, и каждая реакция тела замедлилась.

Услышав это, он нежно провёл ладонью по моей шее, продолжая целовать — медленно, мягко, почти умоляюще, словно прося раскрыть губы.

Но я отвернулась, чувствуя, как в груди и горле растёт ком — и как эта обида вытесняет даже тот жар и трепет, что появлялись рядом с Каэлисом Арно.

— Отпустите, — прошептала я.

— Тш-ш, Миолина, я не обижу вас, — его ласковый поцелуй скользнул к моей челюсти, ближе к уху. — Я ведь просил вас доверять мне. Я разобрался с лордом Галем — он больше никогда не побеспокоит вас, ни здесь, ни во дворце. Никогда. Я не осуждаю вас и никогда не попрекну вашим прошлым…

Страшная догадка пронзила сердце, и внезапный прилив силы прошил всё тело. Я оттолкнула его одной рукой и со всей яростью влепила пощёчину.

— А что вы хотите взамен, Ваше Высочество?! Неужели решили отплатить мне своим тайным вниманием, сделав любовницей?

По его лицу я не смогла прочесть ответа.

— Вам страшно, и я понимаю это, но вы не должны более…

— Нет, мне не страшно, я в гневе! — на самом деле страх во мне тоже жил, но мысли не поспевали за происходящим. — Если вы решили, будто я являюсь чьей-то любовницей и что вы можете спасти меня, предложив то же место — то я советую вам подумать ещё раз.