Вот только к встрече с ним присоединился ещё один человек — тот, кого я совсем не ожидала увидеть. Леонард де Рокфельт, временно заменяющий своего заболевшего отца.

Увидев, с кем беседует герцог, я замерла в дверях, но затем, сделав глубокий вдох, всё же вошла в уютную, богато украшенную гостиную.

Леонард не зря считался одним из самых красивых, если не самым красивым мужчиной столицы — высокий, широкоплечий, с роскошной, почти волнистой гривой золотистых волос, он был завидным женихом. Феромон его льва почти никого не отталкивал, он прекрасно раздавал комплименты, а высокий ранг и будущий титул графа только увеличивали его привлекательность в глазах потенциальных невест.

Я вспомнила, как много лет назад, когда рассказала Аделаиде, что Леонард де Рокфельт за мной ухаживает, она мне попросту не поверила. О Лео тогда судачили все девушки академии.

Какие же мы были наивные дурочки.

Мой бывший жених внимательно просматривал документы, перебирая страницы — он, очевидно, готовился к встрече с Его Высочеством.

Герцог Хэлбранд тоже был в полной готовности — на столе стоял высокий фарфоровый стакан с водой для принца и лежала отдельная, наверняка переписанная даже аккуратнее оригинала, копия бумаг.

Каждый придворный высокого ранга мечтал занять место покойного графа Яна Арвеллара. Многие уже имели важные роли при дворе, но ни одна не могла сравниться по значимости и близости к королю с постом Советника Его Величества.

И, скорее всего, каждый из них уже рассматривался ищейкой как возможный убийца.

— Леди Валаре, — герцог Хэлбранд пристально всматривался мне за спину, быть может, полагая, что Его Высочество стоит где-то там, а затем перевёл вопросительный взгляд на меня.

Лео же замер, поправляя высокий воротник дорогого камзола.

— Я хотела предупредить вас, что Его Высочество не сможет присоединиться к встрече.

Герцог Хэлбранд недовольно нахмурился, растерянно оглядывая тщательно подготовленные бумаги, и в его светло-карих глазах на миг мелькнули досада и разочарование.

— Вы знаете, когда он вернётся? Чем он занят? Сможет ли он прийти завтра? — раздражение всё же вырвалось наружу, и мужчина средних лет невольно выплеснул крохотную тень недовольства на меня. — Леди Валаре, это не шутки и не праздные беседы, а серьёзный вопрос!

А я что, спорю?

— Я не могу сообщить вам, где он будет находится, Ваша Светлость, — ответила я с выверенной, вежливо-невозмутимой улыбкой. — Если вы хотите передать ему что-то, я непременно донесу это до Его Высочества. Особенно, если документы хорошо обобщены, с итогами.

Вообще-то, я сомневалась, что в них содержится нечто настолько важное — в противном случае принц точно не забыл бы об этой встрече.

И, судя по неуверенности, промелькнувшей в лице Его Светлости, он и сам не был уверен, насколько чётко всё изложено.

— Хорошо, леди Валаре... вы правы. Подождите пять минут, — он отошёл к самому краю большого стола, взял перо и стал быстро что-то записывать и помечать на листе бумаги.

Я же терпеливо и скромно стояла в стороне, не позволяя улыбке сойти с лица.

— Я думал, ты не помощница Его Высочества? — произнёс Леонард, красивым баритоном, медленно направляясь ко мне.

— Я ритуалист Его Высочества. От того, что я передам кронпринцу сообщение, которое он сам сейчас должен был бы увидеть, мир не перевернётся, — ответила я, хотя про себя поразилась его прозорливости.

Раньше я и правда не стала бы вмешиваться, но теперь всё изменилось.

Если я хочу использовать свою «просьбу», если хочу получить постоянную должность и завершить испытательный срок, мне нужно стать незаменимой. Такой, чтобы у никого не возникло вопросов, почему Его Высочество поступает именно так.

— Я пытался поговорить с тобой, Мио, всё это время — после торжественного обеда в парке Трёх Фонтанов, — произнёс он спокойно, но мне тут же захотелось уйти.

В прошлый раз он требовал, чтобы я оставила в покое его мать — Гелену де Рокфельт, хотя именно она позволила себе оскорблять меня.

Кто бы знал, что всего через несколько дней её подозрение в том, что я сплю с кронпринцем, обернётся правдой?

Неважно. Это случилось один раз и больше не повторится — Каэлис Арно сам это сказал.

— У меня не было выходных, — бросила я взгляд на герцога, быстро записывающего что-то за столом, надеясь скорее исчезнуть отсюда.

— Я знаю. Хотя и не считаю это нормой, — он замолчал, и я уже почти собралась напомнить, что это, вообще-то, не его дело, но он продолжил: — Я поговорил с лордом Крамбергом, Мио.

Леонард казался неожиданно серьёзным и смотрел на меня совсем не так, как раньше. В его красивых глазах больше не было ни превосходства, ни той уверенности, что я во всём уступаю ему.

Похоже, он начал понимать, что я здесь не чтобы досаждать ему или преследовать. На это потребовались месяцы во дворце и долгие часы работы при Его Высочестве.

— Он сказал мне, что ты действительно могла потерять работу, если бы не извинилась публично перед моей матерью. И что таково было её требование..

И… что мне на это ответить? Я и так это знала.

— Мио, я понимаю, что между вами были недоразумения, но, пожалуйста, прошу тебя — не втягивай в это моего отца.

— Что? — я нахмурилась и резко обернулась к нему, одновременно осознавая, что Леонард стоит слишком близко.

— Моя мать не может извиняться перед тобой за подобные угрозы. Она — графиня. Ей недопустимо терять лицо. И она этого не сделает. Просто отпусти ситуацию. Ты ещё молода, тебе почти нечего терять. Я прослежу, чтобы подобное больше не повторилось, — он не сводил с меня своих выразительных карих глаз и... просил.

Почти так же, как когда мы были ещё близки. Когда могли говорить по-человечески. Когда он выпрашивал ещё одно прикосновение, ещё один поцелуй, оранжевую свечу…

Вообще-то, я не ждала, что он что-либо пообещает — за последние семь лет я не была «достойна» даже намёка на обещание. Но, похоже, моя новая роль многое меняет.

— Я не знаю, о чём ты говоришь, — ответила я, обходя его и направляясь к герцогу Хэлбранду.

— Мио! — его рука вцепилась в моё плечо, и я резко обернулась. Его ладонь крепко сжала ткань моего скромного платья.

— Просто не настраивай Его Высочество против моего отца. Я никогда не видел его в таком состоянии. Отпусти то, что случилось, не вреди моей семье…

И вновь эти просящие, почти невинные благородные глаза.

— Ты хотя бы представляешь, через что пришлось пройтимоейсемье по твоей вине и по вине твоих родственников? И ты ещё осмеливаешься изображать из себя жертву! — прошипела я, шагнув к нему ближе, а потом резко отстранилась, натягивая на лицо безупречно спокойную улыбку и своей рукой убирая его ладонь с плеча. — Но нет, я не говорила Его Высочеству ни слова о твоём отце. Мы никогда не обсуждали графа. Я бы не позволила себе такого, как бы сильно я не ненавидела тебя и как бы сильно не доводила меня графиня.

Леонард вздрогнул. Он стоял напротив, побледневший, но больше не сделал ни одного движения, хотя я сомневалась, что мои слова его убедили.

— Увидимся через три дня, — произнёс он, развернулся на каблуках и стремительно ушёл.

Я даже не злилась на него. Желание защитить родных было в каком-то смысле достойно. Но меня по-прежнему поражало его непонимание того, насколько глубоко он сам и его семья ранили нас. Будто бы значение имело только благополучие де Рокфельтов.

Похоже, он действительно не понимал.

— Вот, леди Валаре, — герцог Хэлбранд наконец завершил работу над документом и передал его мне. Я поспешно взяла свиток, попрощалась и торопливо направилась к комнате, где проходил совет.

Совет, на который, выходит, не был приглашён Эларио де Рокфельт?