— Сейчас съездим. Кстати о заправке, получилось добыть записи с видеокамер?

— Как нечего делать, — торжествующе улыбнулся Казински. — Идите смотрите.

Казински расположил рядом на экране компьютера два окна, соответствующих двум камерам, которыми была оборудована заправка: одна, снаружи, снимала колонки, другая, в магазине, — клиентов у кассы. Казински прокрутил на ускоренной перемотке всю пятницу, 2 апреля.

Полицейские смотрели, как в шесть утра по парковке шествует семейство енотов-полоскунов. Потом, в семь, на заправке появляется Льюис Джейкоб и открывает магазин. Возится внутри, варит кофе. В следующий час обслуживает нескольких посетителей. В восемь на парковку заезжает машина Аляски Сандерс, синяя, с откидным верхом. Из нее выходит сама девушка и тоже скрывается в магазине. Здоровается с Льюисом Джейкобом, они пару минут болтают. Она исчезает в подсобке, видимо, переодеться, и выходит в поло в цветах заправки. Встает за прилавок. Начинается однообразный, ничем не примечательный рабочий день. Аляска снует между кассой, где оплачивают бензин, и кофейным автоматом в маленьком баре, устроенном в глубине магазина. Клиенты идут один за другим, Аляска перекидывается с каждым парой слов. Она дважды делает перерыв на десять минут, пьет кофе на парковке. Одновременно набирает что-то на мобильнике. Около полудня исчезает на полчаса в подсобке, очевидно, обедает. Потом снова занимает свой пост. Дальше опять рутина. В 16.45, коротко переговорив с Льюисом Джейкобом, она вдруг уходит с заправки и уезжает на своей машине. Возвращается ближе к 17.30. Выходит из автомобиля с кожаной коричневой дорожной сумкой, несет ее в магазин. Оставляет сумку в подсобке и занимает рабочее место.

— Все в точности как говорил Уолтер Кэрри, — подтвердил Гэхаловуд, заглянув в свои заметки. — Он столкнулся с ней в квартире около 17.15, еще через пару минут она ушла с коричневой кожаной сумкой.

Дальше на записях — конец дня, похожий на все, что было раньше. Аляска за кассой, Аляска за барной стойкой, Аляска раскладывает на стеллаже пакеты чипсов. В 19.20 Льюис Джейкоб скрывается в подсобке. Появляется в 19.30, при галстуке. Несколько минут беседует с Аляской, поправляет галстук, глядя на свое отражение в стекле, потом уходит. Внешняя камера снимает, как он отъезжает на своей машине. Смеркается. Становится совсем темно, мало что видно, кроме освещенных колонок. Ровно в 20.00 Аляска исчезает в подсобке и выходит преображенная: на ней кожаные брюки, изящная блузка, на ногах полусапожки. Одета явно на выход.

— Стоп! — Вэнс велел Казински зафиксировать изображение. — Когда ее нашли, она была одета так же.

Один взгляд на магнитную доску с фотографией трупа, и факт подтвержден.

— Нарядилась на «романтический ужин», о котором нам говорил Льюис Джейкоб, — сказал Гэхаловуд. — Она ехала туда.

— С кем она встречалась? — спросил Казински.

— Вопрос на миллион долларов, — отозвался Гэхаловуд.

Запись пошла дальше: Аляска в магазине нажимает на главный выключатель, свет гаснет. Теперь магазин освещен только лампочками холодильников. Она выходит, запирает дверь на ключ. В руках у нее большая кожаная сумка. Она опускает ключи от магазина в почтовый ящик, садится в машину и уезжает.

— Почему она кладет ключи в почтовый ящик? — спросил Казински.

— Может, так положено, — предположил Гэхаловуд. — Сейчас уточним у заправщика.

— В общем, она уходит с заправки — и куда едет? — поинтересовался Вэнс.

— Загадка, — сказал Гэхаловуд, — обзор камеры не дает увидеть, в каком направлении она двинулась. Николас, ты связался с кем-нибудь у мобильного оператора?

— Да, — ответил Казински, — но у Аляски, к несчастью, была предоплаченная симка. Ее невозможно отследить или запросить биллинг звонков, все в памяти телефона.

— Вот дерьмо, — чертыхнулся Вэнс, — а как было бы просто! Значит, узнать, с кем она говорила в день смерти, невозможно. Но поскольку телефон исчез, можно предположить, что она знала убийцу и они точно созванивались. Он ее убил и забрал мобильный, чтобы его не засекли.

— Это убийца слал Аляске письма с угрозами? — спросил Казински.

— Наверное, — ответил Гэхаловуд. — Следуя логике, так и есть.

– “Я все про тебя знаю”, — вслух прочитал Вэнс текст на листках, висящих на магнитной доске. — Что такое он мог знать про Аляску?

Опыт подсказывал полицейским, что не стоит увлекаться гипотезами. Начинать надо с самого вероятного и очевидного. Одно из таких предположений немедленно пришло Гэхаловуду на ум: на этом этапе расследования самый вероятный подозреваемый — дружок девушки.

— Уолтер Кэрри подозревает, что Аляска его обманывает. Он шлет ей эти письма, чтобы ее запугать. Когда она от него уходит, он не может с этим смириться. Назначает ей встречу на Грей Бич и убивает ее. Он все предусмотрел: паркуется на лесной дороге, чтобы его не заметили, совершив преступление, выбрасывает свой пуловер, испачканный кровью, садится в машину, но, отъезжая, в спешке задевает дерево.

— Чтобы твоя теория на что-то годилась, Уолтер Кэрри должен водить черную машину, — заметил Вэнс.

— Сейчас запросим полицейскую базу данных, — решил Казински. — Поглядим, есть ли у Уолтера Кэрри машина, зарегистрированная на его имя.

Казински забарабанил по клавиатуре, несколько раз на что-то кликнул и объявил:

— За Уолтером Кэрри числится черный “форд таурус”.

— Бинго! — воскликнул Вэнс. — Сию минуту едем в Маунт-Плезант, проверим, не разбита ли на машине Уолтера Кэрри задняя фара.

— Целехоньки, — констатировал Казински.

Трое полицейских разглядывали черный “форд таурус”, стоявший у магазина охотничьих и рыболовных товаров. Обе задние фары были на месте, на кузове — никаких следов удара.

— Это точно его? — спросил Гэхаловуд.

— Да, его номера, — подтвердил Казински.

— Накрылась медным тазом моя гипотеза, — расстроился Гэхаловуд.

В этот момент Уолтер Кэрри заметил полицейских из окна квартиры и позвал их:

— Добрый день, господа. Есть новости?

— Можно к вам подняться? — спросил Гэхаловуд.

— Само собой.

Спустя пару минут следователи разместились в гостиной Уолтера Кэрри. Родители тоже были здесь — срочно вернулись с отдыха в Мэне опекать сына. На журнальном столике были рассыпаны фото Аляски. Мать Уолтера, Салли Кэрри, собрала их и отложила на комод, заметив сыну:

— Нечего это мусолить.

Уолтер сидел с опрокинутым видом.

— У меня внутри так пусто, — пожаловался он полицейским. — Это все какой-то сон…

— Представляю, — отозвался Гэхаловуд.

— Вы напали на след?

— Пока нет. Но нам не вполне понятны причины вашего разрыва. Вы вчера сказали, что ваша совместная жизнь не заладилась. Ее работодатель, заправщик Льюис Джейкоб, видимо, тоже это заметил.

— У Аляски были большие планы. Она мечтала быть актрисой, сниматься в кино, ну, в общем, звездная жизнь! А я торчу тут. Отсюда, конечно, и трения. И потом, не всегда легко урвать время побыть вместе: по субботам я часто занят в магазине, а по воскресеньям она уезжала проветриться. Говорила, что ей нужно личное время, для себя.

— Куда уезжала?

— Понятия не имею, но в последние два месяца она помогала Льюису Джейкобу на заправке, вторая его работница внезапно свалила.

— Мы говорили с родителями Аляски. Они явно недоумевают, почему она решила перебраться в Маунт-Плезант.

— Я так думаю, они вам говорили про Нью-Йорк…

— Да, так и есть.

— Аляске нужно было отойти от них на какое-то расстояние. Потому она и уехала из Салема.

— Будь она в Нью-Йорке, расстояние было бы побольше, — возразил Вэнс.

— Не обязательно, родители притащились бы в Нью-Йорк ее пилить. Они ей все время мозги проедали. А тут она была со мной, знала, что родители не станут навязываться.

— Как вы думаете, она встречалась с кем-то другим? — спросил Гэхаловуд.

— То есть изменяла ли мне? Нет! Впрочем… не знаю. Вы считаете, что она ушла из-за другого парня?