– Садись, – сказала она, не выключая двигатель.

Томми, ломая руки, покачал головой.

Она подняла крышку багажника и достала монтировку, хромированная поверхность которой блестела в солнечных лучах.

– Садись, или я разобью тебе башку и суну тебя в багажник. Выбирай.

Томми, волоча ноги, подошел и сел в машину.

Когда они выезжали со стоянки, навстречу им, воспользовавшись открытыми воротами, въехал на мопеде один из волонтеров. У него была назначена встреча с Лаурой Патти, так что он ее и нашел.

Через четверть часа после того, как вызов из интерната перевели на участок в Портико, фельдфебель Нероне позвонил Лупо.

– Кажется, сын Меласов тоже исчез, – сообщил он начальнику, все еще не веря, что в их юрисдикции произошло еще одно убийство. – Его ищут в здании, но…

Лупо вытер вспотевший лоб.

– Отправь туда всех, – велел он. – И доложи дежурному магистрату. Я сейчас буду. – Положив трубку, он повернулся к остальным – они как раз закончили приводить в порядок обысканные комнаты.

Для Данте новость стала тяжелым ударом.

– Это бессмысленно, – сказал он с улицы. – Они могли его похитить или убить когда хотят. Почему сегодня?

– Подумаем об этом, когда его найдем, – сказала Коломба. – Что будем делать с Палой? – спросила она Лупо. – Хотите доложить начальству?

Тот покачал головой:

– Нет. Если Томми и правда пропал, у меня будет предлог разыскать его психиатра.

– А с деньгами что? – спросил Данте, просунув голову в дверь. – Поделим поровну?

– Хотел бы я сказать, что мне это в голову не приходило, – сказал только что вернувшийся Бруно.

Коломба закрыла дверцу сейфа и наобум ввела новую комбинацию:

– Конец искушению. Пошли.

Когда они добрались до интерната, Лупо вошел внутрь, чтобы переговорить с коллегами.

– Томми там нет, – вернувшись через четверть часа, сообщил он. – А директрису жестоко избили и задушили телефонным проводом. Если хотите увидеть труп, поторопитесь. Скоро приедет Виджевани.

Коломба покачала головой:

– Я сегодня достаточно навидалась.

– Я тоже, – сказал Данте. Он курил, растянувшись на капоте машины, за рулем которой похрапывал Альберти.

– Есть еще кое-что, – продолжил Лупо. – Около двух часов назад секретарша Палы вошла через проходную. Пропуск она не возвращала, но тоже пропала.

– Это она забрала Томми, – сказала Коломба. Сердце ее сжалось. – Почему ее никто не остановил?

– Похоже, она вышла через заднюю дверь, к тому же она здесь за свою. Пала часто приезжал на встречи с мальчиками, включая Томми. Хотя на днях она приезжала одна и увозила его на прогулку. Когда Томми вернулся, он был в шоке.

– Давайте поглядим на комнату Томми, пока не приехали криминалисты. Данте, ты с нами?

– Я пас.

Как только Коломба и Лупо исчезли в здании, Данте постучал тростью по стеклу машины.

– Просыпайся! – крикнул он.

Альберти подскочил:

– Что случилось?

– Мне скучно.

– Прошу вас, я со вчерашнего дня не спал.

– Хочешь армодафинила? – спросил Данте, показав ему маленькую белую таблетку. – Его дают пилотам бомбардировщиков, когда тем приходится летать всю ночь.

– Боже упаси. – Зевнув, Альберти открыл дверцу и высунул ноги. – Что говорят про парня?

– Что его похитила секретарша Палы. – Данте подбросил таблетку в воздух и проглотил ее всухую, жестом попросив воды.

Альберти протянул ему бутылку.

– А она работает на Бонаккорсо.

– Или на человека, которого ищет мой брат. А может, как раз ее он и ищет. И она была у нас прямо под носом. Король мечей может оказаться и королевой, разве нет?

– Это разумно. Работая у Палы, она без лишнего риска оказывалась в курсе происходящего.

– Разумно? Она оставила пять миллионов евро наличными и убила еще одного человека буквально у всех под носом. Мне это не кажется таким уж разумным.

Альберти снова зевнул.

– Может, для нее Томми стоит дороже пяти миллионов, – сказал он.

Женщина, называвшая себя Катериной, сменила машину и имя и надела гладкий черный парик. Она подмешала Томми во фруктовый сок бензодиазепин, и теперь он клевал носом на заднем сиденье.

К этому моменту, говорила себе женщина, труп директрисы уже могли обнаружить. И если ей не повезло, погоня уже началась. Автомобили будут досматривать, в аэропорты и на железнодорожные станции разошлют ориентировку. Чернокожую женщину с двухметровым белым парнем невозможно не заметить. Правда, она и не собирается покидать регион. Наоборот, она удаляется в глубинку по узким каменистым дорогам, каждый поворот которых поневоле выучила наизусть. При свете и в темноте.

Мимо неслись голые поля и редкие автомобили, а земля сменила цвет с охряного на темно-желтый. Снизив скорость, чтобы не повредить подвеску о выбоины, женщина въехала в заброшенную деревню, миновала полуразрушенные дома с заколоченными окнами и добралась до большого нефтеперерабатывающего завода. От здания остался один остов, окруженный хламом и ржавыми заборами. Вдоль грунтовой дороги бежали к большому цеху рельсы закрытой железной дороги, такие же разбитые, как и все остальное.

Женщина, называвшая себя Катериной, открыла ворота на территорию, представлявшую собой отвал щебня под открытым небом. Припарковавшись за огромным ржавым экскаватором, она достала мобильник, отправила сообщение и тут же его стерла.

С этого момента все должно было пройти как по маслу.

В кармане Гаспаре Мантони пискнул мобильник, и он мигом понял, в чем дело, но сразу читать сообщение не стал. Он все делал в свое время, а любому, кто сказал бы иначе, врезал бы ногой в зубы. Он заказал еще бокал красного.

– На этот раз давай хорошего. Открой новую бутылку.

– Даже так? – спросил хозяин. – Что празднуешь?

– Похороны.

– Чьи?

– Свои.

Хозяин рассмеялся было, но под прищуром Гаспаре тут же испуганно затих.

– Тебе нехорошо? – спросил он.

– Никогда лучше себя не чувствовал, – отозвался старик. – Тащи долбаную бутылку, или я сам ее возьму.

Хозяин откупорил бутылку пино-неро и наполнил чистый бокал.

– Не шути так, ты ведь один из моих любимых клиентов.

Гаспаре выпил до дна.

– Сплюнь, чтоб я еще к тебе зашел, – сказал он и рассмеялся собственной шутке.

Выйдя из бара, он прочел сообщение, оказавшееся именно таким, какое он и ожидал получить, и подставил телефон под струю общественного фонтана. Он-то надеялся, что полетят искры, но экран только замигал, выцвел и наконец выключился совсем. Гаспаре запустил его в стену церкви, засмеялся в лицо обернувшейся старухе и сел в стоящую на площади автоцистерну с эмблемой Национальной нефтегазовой компании.

Пытаясь вставить ключ в зажигание, он заметил, что у него дрожит рука, и разозлился на себя и сосущую пустоту в желудке. Ему подумалось, что еще не поздно отступить, вернуться домой и сделать вид, что ничего не было…

По крайней мере до тех пор, пока он не начнет срать кровью. А дальше будет только хуже. Скоро он станет никчемным старым пердуном и помрет так же, как уйма других пердунов. Остальные дальнобойщики наплюют на него, как он плевал на них, и забудут о нем назавтра после похорон.

Гаспаре Мантони завел двигатель и ощутил вибрацию всем телом. Она ли подорвала ему здоровье или тюремная пища? Сейчас это не имело значения. Машина тронулась и выехала на местную дорогу.

Его запомнят. Еще как запомнят.

– Ты что, притащил сюда эту сумасшедшую? – спросил при виде Коломбы Нероне, которому было поручено охранять комнату Томми.

Лупо устал и был не в настроении отчитываться перед подчиненным.

– Еще раз заговоришь со мной таким тоном, и я тебе устрою, – сказал он. – Иди погуляй. Быстро!

Нероне покраснел.

– Так точно, – сказал он и вышел из комнаты.

Коломба и Лупо закрыли дверь у него за спиной. В комнате воняло грязными носками, но сама она была чистой и довольно большой: в ней помещались две узкие кровати со стегаными покрывалами, пара небольших письменных столов и шкаф. Коломба сразу поняла, какая половина комнаты принадлежит Томми: его кровать была аккуратно заправлена, а на столе в идеальном порядке разложены книги и карандаши.