— Чем меньше ты знаешь, тем лучше для тебя…

— Ты… Ты уверял меня, что не придется завалить невиновного…

Он сделал вид, будто задумался.

— Обер и Форестье стали любовниками около двух лет назад. Похоже, твой процесс сблизил их… Любопытно, а? И мы недавно обнаружили, что у них много точек соприкосновения. Например, нравы совершенно особенные… И предосудительные.

— На хрена мне их нравы?! Может, они играют в садомазо? Многие это любят… Даже такие, о ком и не подумаешь никогда… Извращенцев всюду полно!

Фрэнк расстегнул воротник рубашки, знак замешательства. Марианна злобно улыбнулась ему, показав десны. Но он тотчас же возобновил атаку:

— Вот только эти развлекаются с детишками, Марианна… Недавно раскрыли сеть педофилов, и выяснилось, что эти двое сильно замешаны. Постоянные клиенты, если ты понимаешь, о чем я говорю…

— Но… Если они педы, достаточно их отправить в тюрьму!

Фрэнк встал. Глубоко засунул руки в карманы:

— Ты, Марианна, наверное, не в курсе последних событий…

— Прости, я провела четыре года в гнусной дыре… Так что да: я не следила за последними событиями!

— Некоторое количество подобных дел было обнародовано в последние годы, и на слуху оказались имена видных деятелей, высокопоставленных лиц. Сейчас речь идет о представителях французского правосудия. Прокурор и судья по задержанию, люди, чья должность предполагает безупречную репутацию… Если это всплывет наружу, разразится новый скандал, во вред Республике!

— Но это всего лишь доказывает, что копы и правосудие хорошо справляются с работой! Не вижу, как это может повредить Республике… Наоборот!

— На самом верху предпочли, чтобы дело замяли по-тихому, — вздохнул Фрэнк.

— Ясно… Новые оперативные методы! А досье Шарона тут каким боком?

— Просто досье, которое нам бы хотелось заодно забрать. Я бы не хотел, чтобы ты слишком много об этом узнала. Скажу только, что эта пара ненормальных боится, что за ними придут, после того как уже арестовали многих, кто был причастен к сети педофилов. И обеспечивают себе безопасность, удерживая несколько компрометирующее досье…

— Ну и дела! Я ликвидирую двоих мерзавцев, но вытаскиваю из дерьма третьего… Шарона! Ну и мораль у вас, комиссар!..

— Ничего общего… Что до Шарона, речь идет о незначительном происшествии. Вот единственное, что тебе нужно знать: мы хотим ликвидировать двоих негодяев и заодно забрать означенное досье… Тебе понятно?

— Понятно, да… Понятно, что вы меня используете втемную! И… что потом?

— Ты получишь деньги, фальшивые документы и обязуешься навсегда покинуть страну.

— Думаешь, я на это куплюсь? Я завалю прокурора с судьей, и меня отпустят на все четыре стороны! Спасибо, Марианна, доброго пути! Нет, Фрэнк: я сделаю грязную работу, а потом вы меня ликвидируете, вот что по-настоящему произойдет!.. Кому из вас троих поручено меня завалить?

Она вгляделась в каждого по очереди. Ни один не опустил глаза.

— Ты ошибаешься… Ты для нас — идеальный исполнитель! Эти преступления сойдут за месть несколько неуравновешенной бывшей заключенной, которую никогда не найдут. Но с самого начала было заявлено, что, выполнив заказ, ты получишь свободу…

— Я тебе не верю! Ты меня, что ли, дурой считаешь, Фрэнк?

— Нет, Марианна. Мы заключили договор: если ты выполнишь свои обязательства, я выполню свои…

— Завершив миссию, я волей-неволей стану представлять для вас опасность: мне известна правда, я могу причинить неприятности… Вы не захотите рисковать и уберете меня!..

— Ты не можешь причинить неприятности, тебя ищет вся полиция страны. У тебя будет одно стремление: исчезнуть… Не вижу, зачем бы тебе понадобилось кому бы то ни было рассказывать эту историю.

Марианна затрясла головой, так и не поверив ему.

— Тем хуже, если ты не доверяешь мне. Скоро убедишься, что я тебе не солгал. Но сначала выполнишь все, что мы от тебя ожидаем. Потому что иначе я буду вынужден сделать нечто такое, что мне заранее претит.

— Захватить Даниэля, да?

— Да, Марианна. Я этого вовсе не хочу. Но если нужно будет дойти до этого, чтобы ты нас послушалась, я это сделаю. Можешь мне поверить.

— Поверю, еще как, без проблем! Полагаю, пытать людей тебе в радость, поганый мудак!

— И ты опять ошибаешься. И перестань оскорблять меня, прошу…

— Ошибаюсь? Я, наоборот, думаю, что вас заводит, когда вы делаете больно, комиссар… Но может быть, об этом говорить неудобно? О твоих совершенно особенных нравах?

Фрэнк пронзил ее взглядом. Но Марианну уже было не остановить.

— Хочешь, я им покажу, что ты со мной сделал?

Он подошел, встал лицом к лицу с ней:

— В чем дело, Марианна? Что ты хочешь им рассказать? Что мы с тобой переспали? Вот великая новость! Думаешь, им на это не начхать?

Лоран улыбнулся, как лицо посвященное, Филипп скрыл изумление, приняв непроницаемый вид. Марианна отступилась. Но Фрэнк, изворотливый, будто змей, обратил ситуацию в свою пользу:

— Что ты им расскажешь, Марианна? Что переспала с мужиком, которого едва знаешь? Или что в тюрьме отдавалась за дурь и сигареты? Выложишь напрямую, что ты доступная девка?

Она вскочила, и Фрэнк получил затрещину, которая едва не повалила его на пол. Давать сдачи он не стал. Только язвительно ухмыльнулся.

— Довольно, — вмешался Лоран. — Спала ты с Фрэнком или с кем-то другим, нам это по барабану! Нам нужно, чтобы ты признала договор, чтобы ликвидировала этих двух поганцев… Имея в виду, что, если тебе взбредет в голову отказаться, мы притащим сюда твоего мужика и зададим ему жару, пока ты не примешь правильное решение. Не вынуждай нас добавлять еще одну жертву, впутывать лишнего человека в этот отстой… Ведь ты же умная девушка, я знаю.

Капитан принял эстафету. Фрэнк поблагодарил его взглядом. Потом взял бразды в свои руки, чтобы подвести итог:

— Главное, не вздумай обвести нас вокруг пальца, Марианна. Если ты планируешь исчезнуть с оружием и с досье, то пожалеешь об этом. Для начала я захвачу твоего друга. Потом разыщу тебя. И тогда ты действительно увидишь, на что я способен в ярости…

На какой-то момент ее оставили в покое. Дали перевести дух.

— Ну как? — спросил Фрэнк. — Что ты решила, Марианна?

— Как будто у меня есть выбор?! — отозвалась она с отчаянием. — А… Если я спалюсь? Если копы или жандармы арестуют меня во дворце?

— Если такое случится, ты уж исхитрись, чтобы тебя не взяли с досье. Объяснишь, что хотела отомстить, потому и грохнула судью и прокурора. А если они все-таки найдут при тебе досье, объяснишь, что схватила первое попавшееся…

— Ничего себе! Цвет папки понравился! Меня тут же упекут в дурдом…

— Ничего такого не случится, Марианна. Я в тебя верю. Но опять же не советую нас водить за нос. Это будет подлинной катастрофой для тебя и твоего друга…

— Ясно… Значит, если попадусь, тону со всеми потрохами, так?

Фрэнк смягчил выражение лица, заговорил более спокойным тоном:

— Нет. Я как-нибудь постараюсь тебя вытащить.

— Опять небылицы, да, комиссар? Если меня арестуют, я получу знатную взбучку в камере… Или вы заплатите заключенным за мою шкуру… Ведь верно, а?

— Нет, Марианна. Я тебя вытащу… Если ты придержишь язык, разумеется.

Она задала вопрос, давно будораживший ее:

— Как вы думали принудить меня к действию, если бы… если бы я не заговорила о Даниэле?

— Ты знаешь ответ, Марианна. Работа в обмен на твою жизнь и свободу… Это было моим единственным оружием. Но я понимаю теперь, что его, наверное, было бы недостаточно.

Он вошел в комнату без стука. Марианна сидела на полу у кровати. Уткнулась лбом в колени. Позиция для защиты.

— Ты должна поспать, — сказал Фрэнк. — Мне придется разбудить тебя очень рано…

— Я не смогу заснуть. Оставь меня одну. Уходи…

Он хотел было удалиться. Но Марианне, по-видимому, требовалась помощь, и Фрэнк не решился бросить ее в таком состоянии. Погладил по волосам. Она резко вскинула голову, показав осунувшееся лицо: