В такие моменты ты всегда думаешь, как можно победить нечто такое, что даже в мире существовать не может?

Мы не отрывали друг от друга взгляда.

Его глаза были красными, разделёнными чёрными зрачками веретенами. Классический китайский дракон с усами, как у сома, которые торчали из его ноздрей, чья роже отдалённая напоминала верблюжью, и рогами, как у оленя. За головой расположились что-то типа гребней, как у петухов, изумрудного цвета. При каждом выдохе дракона из ноздрей вылетали облака, которые тут же превращались в искры. Его дыхание было таким громким, что пробирало меня до костей своим рокотом.

Но ещё большим сюрпризом стало то, что оно ещё и разговаривать могло.

— Человек… — он сказал это тихо, но от его голоса земля завибрировала и забили в небе молнии. — И ради тебя меня позвали сюда?

Лишь немного приглядевшись, я заметил, что его уже успели заметно потрепать. Не сильно, скорее царапины на броне да сажа, но ему точно дали хороший бой.

— Дракон, — негромко произнёс я, и даже так он услышал мой голос.

— Я великий Шеньлун, — прогремел он и будто этого было мало, сверкнули следом молнии, за которыми незамедлительно последовал гром. — Повелитель погоды!

От его громкого голоса меня едва не сдуло.

— Я Гуань Юнксу Лазурная Ласточка, — ответил я спокойно. Настолько спокойно, насколько это было возможно, стоя перед таким монстром. Внутри у меня всё замёрзло и сжалось. Даже двигаться было тяжело, тело будто отказывалось это делать, надеясь на то, что, если я замру, меня не заметят. Был бы живым, ещё бы и стук сердца прибавился ко всему.

— Ласточка… ласточка… Я люблю ласточек. Воробьёв, ласточек, голубей — они все очень вкусные, он опустил голову ниже ко мне, которая сама по себе была с добротную пятиэтажную хрущёвку. — Мне попробовать тебя на зуб, Ласточка?

— Зубы не сломаются? — спросил я негромко.

Дракон расхохотался. Так громко, что у меня завибрировало в ушах и едва не сдуло потоком воздуха. Казалось, что от его хохота сейчас у меня самого голова лопнет. Благо мёртвый и что мертво, повторно умереть не может.

— Дерзкая букашка, — разгоготался он. — Ты гордо стоишь на месте с мечом в руке, но я вижу страх в твоих глазах, страх в твоём теле, что пытается сковать тебя. Как бы ты не пытался скрыть это, я вижу, как ты дрожишь предо мной. И ты считаешь себя достойным боя со мной.

— Сейчас бы считать смелыми только тех, кто не боится, — буркнул я. — Тебя прислала пятёрка мастеров, да?

— Меня никто не присылал! — рыкнул он внезапно, да так, что его голос было сложно отличить от грома, который обрушился на нас.

И следом внезапно дёрнулся вперёд, и за какие-то секунды я оказался окружён его длинным, как у змеи телом. Он буквально обвился вокруг того пяточка, где я стоял, выстроив настоящую стену из собственного длинного тела, покрытого чешуёй, местами слегка помятой и обугленной после встречи с защитниками. Я будто оказался на дне громадного живого колодца.

Если бы у него было такое желание, он бы смог спокойно опустить голову и съесть меня здесь. Или сжарить.

— Я пришёл, так как посчитал это нужным! — гремел он на всю округу.

— Нужным подчиниться?

— Букашка. Дерзкая букашка, думающая, что она умнее всех, — хмыкнул он насмешливо. — Я великий дракон Шеньлун, повелитель погоды и делаю лишь то, что посчитаю нужным! И я готов бороться за то, что принадлежит мне, если того требуется. И я буду драться. А ты борешься… за что?

— За дорогих мне людей, — ответил я кратко.

Ну хоть здесь он не стал заливать мне эту песенку про правое дело, за свободу и так далее, от которых обычным людям от неё ни холодно, ни жарко. Иначе говоря, все эти великие слова про свободу и так далее — не более, чем перед власти, чтобы одни смогли вновь править другими, как в былые времена.

А этот чётко и прямо — за то, что было мои, а именно власть.

— Благородная цель… — ответил дракон. — За неё стоит уважать, но твоя жизнь оборвётся здесь, Ласточка. Раз и навсегда…

И с этими словами драконья рожа выдохнула облако, которое через мгновение превратилось в настоящий огненный взрыв, который заполнил этот импровизированный колодец, что он создал своим длинными телом.

Единственным выходом отсюда был разве что путь вниз, да только вряд ли я смогу глубоко закопаться в данной ситуации. Разве что…

Уже понимая, что будет, я взмахнул мечом, оставив в земле глубокий разрез, куда и спрыгнул, прикрыв себя сверху щитом Люнь, прежде чем через мгновение сверху на меня обрушился огненный ад.

И вроде бы ничего, щит держал огненный вал, но вот земля вокруг начала буквально плавиться. Сначала раскалилась, потом покраснела, а следом уже потекла, сначала верхние слои, но потом всё ниже и ниже, постепенно заливая расплавленной землёй, превратившейся в стекло, щель, в которой я прятался.

Если так долго будет продолжаться, я не сгорю — меня затопит. И если в краткосрочной перспективе благодаря крепкости тела я даже смогу в ней немного посидеть (про последствия я молчу), то вот если это будет длиться долго…

Но это не длилось долго.

Я благоразумно спрятал свой уровень, чтобы дракоша не смог понять, жив я или нет, пока сам не взглянет. И едва поток пламени сверху прекратился, я пулей вылетел из ловушки. Правда пулей-то пулей, но лететь вверх было слишком далеко, и едва я поднялся хотя бы на одну четвёртую, он жахнул огнём снова и снова мне пришлось ринуться к земле, ударами выкопав себе в буквальном смысле могилу.

Или туннель.

Если не получится по воздуху, пойду под землёй ­— с этой мыслью я упал в заранее вырезанную мечом яму, после чего закрыл проход уже не щитом Люнь, а щитом меча, которому меня обучила Лисица. Продублировал их, чтоб держали лучше и принялся вырезать в земле проход быстрыми ударами.

Было не слишком удобно, конечно, так как землю девать некуда было, и здесь я воспользовался своей возможностью расщепления всего и вся. Да, силы уходили, согласен, но из колодца, который создал дракон собственным телом, мне точно не выбраться. Его план был просто и понятен — жарить, пока здесь вообще ничего не останется.

И отчасти у него это получалось. Над моей головой земля начала источать жуткий жар и краснеть.

Всё быстрее и быстрее я прорубал себе выход под землёй, пока не дошёл до места, где земля уже не прогревалась. Прорубился ещё немного вперёд, чувствуя неприятную усталость, что пульсировала в голове, после чего в пару взмахов вырезал путь наверх и…

Оказался на свободе за пределами ловушки дракона, который был реально как огромная скала, уходящая в небо.

— Думаешь, я тебя не замечу? — раздался грохот с небес, едва я показался на поверхности.

А через мгновение уже рывком уходил от ублюдка, когда тот взмахнул лапой и ударил там, где я был мгновением назад, оставив на земле огромный ров, в котором бы вполне поместился бы небольшой пруд.

Я тут же ответил несколькими ударами, на которые только был способен. От них застонали мышцы, заболели кости и меч, казалось, стал горячим, но всего, что я добился — вмятин на его чешуе.

— Маленькая букашка! Что ты для меня, дракона Шеньлун, что прожил вечность?! Мою чешую невозможно пробить, от меня невозможно спрятаться, я знаю, где ты есть.

Ну то, что он обладает каким-то удивительным чутьём, спорить бесполезно — отыскал же меня на огромных просторах.

Я выхватил свечку, когда дракон вжарил по мне пламенем. Раз я не могу пробить его, то стоит попробовать его сжечь своим же пламенем. Но это я так подумал, а на деле я просто смог остановить стену огня, которая ринулась на меня.

Наше противостояние длилось несколько секунд, и я едва сдерживал артефактом поток пламени, когда неожиданно прямо передо мной щёлкнули зубы. В этот момент я уже было ринулся вперёд, чтобы попробовать фокус, которой прокатил с водным драконом, но в этот самым момент пасть раскрылась и в самой глотке заолело пламя.

Я едва успел запрыгнуть на метлу, когда столб огня ударил из его рта, выжигая мокрую траву до голой обугленной земли даже под проливным дождём. Поднялся на землёй, которую объяло пламя и ринулся вертикально вверх, лишь на мгновение бросил взгляд вниз, чтобы ужаснуться.