Эх…

Я ещё раз огляделся, после чего переключился на цепи. Попробовал их на прочность, хорошенько подёргав, но результат был предсказуем. Достаточно добротно закреплены, пусть и не туго. Даже если мои кандалы лишь привязаны к кровати, я такую дубовую махину просто не сломаю — сил не хватит.

А следом за этим я заметил, что меня ещё и слегка переодели, пока я был в отключке. Вместо грязного ханьфу на мне теперь была ночная чистенькая сорочка, похожая на женское платье. Руки чистые, весь я сам чистый. Ногти разве что не подстригли. Осторожно пощупал лицо руками, и понял, что на мне больше нет бинтов.

Значит кто я, они уже прекрасно знают. А так как я не вижу здесь инструментария для задавания насущных вопросов кроме кочерги у камина и книг на полках или местного варианта инквизиции. И ращ меня не тащат на костёр, можно предположить, что я здесь всё же не как прямо пленник.

Скорее всего, вот это всё, что на моих кистях, ради безопасности сделано, а так мне вроде как даже благодарны. Иначе бы я проснулся в другом месте.

Короче, всё оказалось не так уж и плохо.

Единственное, что жаль, так это что из-за цепей я не могу теперь проверить своё самочувствие. Ну я имею ввиду, что вернулись силы после их внезапного упадка или нет.

— Есть кто? — прохрипел я своим мертвецки привлекательным голосом в пустоту.

Сначала ответа не последовало, но через несколько секунд в комнату заглянула голова какого-то мужчины, которая точно так же быстро спряталась обратно, будто он боялся оставаться здесь слишком долго.

А через минут десять ко мне уже пожаловали гости.

Первыми вошла охрана, четверо человек десятого уровня. Видимо на всякий случай, если я всё же решу сделать глупость. Слегка рассредоточились по комнате, чтобы не стоять гурьбой в одном месте. И уже за ними вошёл, как я понял, главный.

Мужчина выглядел как аристократы тех времён, когда правили красивые балы. Высокий, подтянутый, красивый и аристократичный с седоватой короткой бородой вокруг рта и зачёсанными назад волосами, где тоже проглядывалась седина. Такой мог любую мокрощелку свести с ума своим видом, хотя ему было лет пятьдесят уже.

От него веяло сильной аурой. Причём не только аурой силы, но и аурой банального внутреннего стрежня. Подобные привыкли пробиваться и добиваться своего.

Заканчивала делегацию классическая служанка: коричневое простенькое платье, белый передник и шапочка на голове. Она скользнула словно тень, и быстро закрыла за собой дверь, после чего бросилась к стулу. Подсунула под своего господина ровно в тот момент, когда он уже садился.

Завидный тайминг…

Повисла тишина.

Они смотрят на меня, я смотрю на них, и каждый ждёт, что человек на против начнёт первым. Ну а так как я в гостях, стоит из вежливости, наверное, и начать.

­— Здрасте. Красивый дом у вас, — медленно произнёс я, показательно окинув комнату взглядом.

Правда мой хрип смерти был слишком впечатляющим. Пусть мужчина, как и стража, виду не подал, но реакция служанки говорила за всех разом — она слегка сжалась. В конце концов, мёртвые — не часть этого мира.

— Благодарность. Дом наш род, — ответил старший. Коряво, путая склонения, да и я в принципе с трудом понял, что этот чел говорит, и тем не менее меня понимали, а это уже хорошо. — Долго стоять, мои предки жить наш черёд.

Явно уверенный в себе мужик, который не привык, чтобы ему перечили. Но при этом он не пытался выставить это на показ перед всеми, что оставляло приятное впечатление.

— Понятно… — протянул я.

— Ты кто? — спросил он, видимо решив, что поприветствовали и хватит.

Так, правду или неправду говорить? Своё имя или чужое? Вообще, можно и чужое, конечно, но одиннадцатый уровень не частый гость вообще на земле, поэтому что так, что так меня будут все поголовно узнавать. Это как пытаться скрыть танк среди роллс-ройсов.

— Я Лазурная Ласточка, — кивнул я. Лазурная Ласточка, конечно, звучит слегка по-гейски, но ничего не попишешь. — Приятно с вами познакомиться.

— Не ты говорить наш язык, — прищурился он.

— Простите? — слегка наклонился, показывая, что пытаюсь понять, что он там говорит.

— Говорить не наш язык. Но ты глаза широкий.

— А… я родился не здесь.

— Тот земля?

— Да, та земля. А вы хорошо говорите на нашем.

Лёгкая лесть его не тронула, даже глазом не повёл — явно не из тех, кого вообще впечатлить. Обычно такие люди знают, чего хотят, и будут идти до цели до упора. По крайней мере такое я от него почувствовал.

— Торговля партнёры та земля. Знать говорит торговать.

Иначе говоря, они занимаются торговлей и потому им просто необходимо знать наш язык, чтобы вести дела. Логично…

Хотя какой наш язык, я сам-то его выучил едва-едва.

— Ты упырь?

— Упырь? — переспросил я. Меня уже звали так, и потому знакомое имя вызвало у меня определённую тревогу, отчего всё сжалось.

— Труп человек ходить живой, пить силу еда человек? Упырь.

А, он об этом…

— Я не ем людей и не пью кровь, — покачал я головой. — Но да, я мёртв, как вы заметили. К сожалению.

— Почему? — он смотрел на меня таким взглядом, будто всем видом пытался показать, насколько внимательно слушает и готов поймать на малейшей лжи. Прищур, холодный и цепкий, аж не по себе становится. Хотя мне не по себе, наверное, лишь потому что чувствую себя без сил беззащитным.

— Что почему?

— Почему не питаться люди?

— Потому что… не хочу? — ответил я с той же невозмутимостью.

— Ты слабость есть необходимость, — ответил он, после чего встал. — Гость наш гость быть сидеть лучше быть состояние. Я говорить есть о чём позже. Ты большая сила я интерес нужда и мы помогать я ты помощь.

Типа я помогу тебе, а ты мне? Нет, интересное предложение, и, в принципе, чего-то подобного я и ожидал. Зачем ещё спасать меня, ходячего и в теории опасного мертвеца, если не ради того, чтобы выбить из меня выгоду? Но у меня нет никакого желания сейчас кому-либо помогать, если честно, и ввязываться в какую-нибудь авантюру. И тем более позволять использовать себя ради каких-то их внутренних политических игр, когда у меня самого проблем выше крыши.

Поэтому логичным вопросом было:

— А если я не хочу помогать? — задал я логичный вопрос, склонив голову.

— Выход ты нет. Ты болеть слабость взять. Я знаю кто помочь лечить. Или охотник или жертва.

— Вы знаете, от чего у меня упадок сил?

— Говорить я так да. Но разговор потом сейчас ты отдых, серьёзный дело.

С этими словами он встал и направился к двери. Дойти не успел, как служанка уже открыла перед ним дверь, после чего шмыгнула следом, а за ней уже и четыре стражника, оставив меня одного.

И вот я один.

Я даже спрашивать не стал, как его зовут, так как вряд ли бы его имя мне что-то сказало. Куда больше меня сейчас заботило то, как непринуждённо меня буквально приняли в гости. Ни допросов, ни угроз, ничего такого. Хотя ещё не вечер и будет видно, что да как. Но вот мне бы сейчас связаться со своими и предупредить, что всё пошло слегка не по плану…

Я ещё раз осторожно подёргал цепи, которые с меня так и не сняли, после чего заглянул под кровать. Нет, они были не просто к кровати прикручены — их к полу привинтили. Я мог дёргать сколько угодно, но с тем же успехом мог бы КамАЗ пробовать двигать.

Но как бы то ни было, я был жив.

А через некоторое время ко мне пришли и гости.

Причём не одно, а пять гостей. Две из них были служанки, самые обычные, под стать той, что сопровождала своего господина, в коричневом платье с белым передником и шапочкой. Ещё один — какой-то очкарик-старик, очень сильно смахивающий на библиотекаря. А вместе с ними двое охранников десятого уровня.

И что? Мне собираются поставить клизму? Почему у них такой вид ответственный?

Я внимательно обвёл взглядом компанию, после чего кивнул.

­— День добрый. Вы… от меня чего-то хотите?

И едва слова соскочили с моих губ, как старик внезапно что-то воскликнул, хлопнув в ладоши, заставив девушек вздрогнуть. Он начал что-то говорить стражникам, которые то ли не разделяли его энтузиазма, то ли, как и я не понимали, чего он так радуется. Но тем не менее…