Медленно он протянул и вложил в карман моего порванного ханьфу ключ.

— Забери всё, что понадобится для того, чтобы стать сильнее, в моём кабинете, — произнёс он слабо. — Больше некому это сделать. Исполни свой долг.

— Я никому ничего не должен.

— Это ты так думаешь, — хмыкнул он и закашлялся, после чего бросил целой рукой свой меч. И когда я его поднял, он схватился за кончик клинка, наставив себе на сердце. — Последний мой вклад. Видимо, у каждого действительно своё предназначение…

Я замешкался на мгновение в этот момент…

— Давай!

И резко нажал, когда он рявкнул из последних сил.

Кончик клинка пробил его грудь, отобрав ту жизнь, что ещё теплилась в его теле. Я даже почувствовал, как стукнулось в последний раз его сердце… а потом Вьисендо, Сяо Хуци, человек, ради которого я прошёл тысячи километров, убил десятки сотен людей и прошёл то, что здоровому человеку даже не привидится, умер от моей руки.

Прямо как я и хотел.

Но от его смерти мне было ни холодно, ни жарко. Я так долго ждал этого момента, но на душе как было пусто, так и осталось. И от этого я ощутил на душе ещё больше пустоты. Даже смерть моего заклятого врага не принесла эмоций.

Я бросил взгляд на тело Вьисендо, развернулся и пошёл обратно. Где-то внизу я слышал шум, кричали люди, армия прибывала в замок, а значит, стоило поторопиться. Правда, где искать его кабинет…

Я шатался по коридорам, когда наткнулся на того, о ком и думать забыл в этой суматохе, наполненной смертями.

— Зу-Зу!

Грязный, покрытый пылью, прихрамывающий, он выполз из какого-то бокового коридора, понуро таща за собой хвост. На его шерсти, особенно на боку, виднелась засохшая кровь. В том месте вся шерсть висела сосульками и собирала пыль. На мордочке тоже красовалось несколько ран, судя по всему, от меча. А ещё он поджал к телу переднюю левую лапку, теперь передвигаясь на трёх.

Как он выжил, вопрос интересный, но я предположу, что здесь не обошлось без Ки. Она бы никогда не подставила своего любимца, которого вспомнила даже по прошествии стольких лет, и не позволила ему погибнуть. И хоть что-то родное на просторах этих руин вызвало у меня в сердце прилив тепла.

— Пушистый… — пробормотал я, шагнув вперёд.

Он неуверенно разглядывал меня, не спеша приближаться, из-за чего в душе закололо. Ну да, точно, я же… я же тот, кем обычно называют подобных людей. Монстр.

— Это я, Зу-Зу, просто… немного мёртвый, — произнёс я и протянул руки вперёд. — Иди сюда.

Тот чирикнул на своём, на грустном, подхромав ко мне и упершись мне в грудь лбом. Руки сами по себе начали чухать его голову.

— Знаю, уже знаю… — пробормотал я. — Нам тоже несладко пришлось. Совунья и Джа, они…

Что-то застряло в горле, заставив меня прокашляться. На протяжении всего времени я не чувствовал ничего: ни интереса, ни желания, ни злости, а тут заговорил о них, и стало как-то тоскливо.

— Погибли, — тем не менее закончил я.

Зу-Зу посмотрел на меня своими большими глазами, которые, казалось, блестели от влаги, и лизнул меня в лицо. Типа не расстраивайся, всё ещё будет хорошо.

Да, всё будет хорошо, но не у нас.

— Надо найти кабинет Вьисендо, Зу-Зу, а после сваливать. Не хочу встречаться со стражей.

Пусть там много девятых и десятых уровней, но стая волков и медведя загрызёт. Плюс я не уверен, что сейчас справлюсь, будучи мёртвым. Не знаю, как будет теперь вести себя тело, когда, по сути, оно застряло между жизнью и смертью. Поэтому надо было избежать встреч с другими.

— Давай, Зу-Зу, идём…

Пушистый, прихрамывая, повёл меня вглубь руин и вывел к двери. Двери, которая одиноко стояла посреди развалин. Ни стен, ни потолка, только дверь. И ключ был от двери, что смешно.

— М-да…

Я обошёл дверь, попав в его кабинет, после чего огляделся.

— Зу-Зу, — проскрежетал я. — Ищи тайники, давай, время поджимает.

Пушистый начал быстро обходить комнату, обнюхивая округу, пока я копошился в том, что осталось от стола. Но не успел.

— Пора, время, — появился Гой за моей спиной.

— Мы не можем сейчас уйти, — покачал я головой.

— Нам пора, давай. Я же не нянька!

— Мы ищем тайник, который…

Гой не дослушал. Вздохнул и ударил палкой по полу, и прямо под его тростью раскололась плита, открыв небольшое пространство, где лежал сундучок.

— Это?

— Скорее всего, — бросился я к ящику, подняв его на руки. Внушительный вес…

Правда, проверить, что в нём, возможности у меня не было, так как в этот момент меня за руку схватил Гой, другой схватив за хвост Зу-Зу и радостно объявив:

— Тогда уходим!

И отпустил, когда мы оказались в лесу. Не в лагере, но где-то рядом. Я слышал, как справа от нас журчит ручей, а значит и место… которое превратилось в кладбище, недалеко.

— Ну вот и всё, на этом я с вами прощаюсь, — кивнул Гой, спеша с нами расстаться.

— Значит, ты не поможешь нам? — задал я вопрос в лоб. — Они забрали девушку, которой суждено иметь великий предел, и хотят использовать её для того, чтобы…

— Вернуть то, что давно потеряно, — кивнул тот. — Ты уже говорил. И нет, не помогу.

— Но ведь добейся они своего, и твой народ тоже погибнет.

— Не погибнет, Юнксу, я об этом позабочусь. А что касается остальных… — он огляделся, вздохнув. — Да чего говорить, взгляни даже сейчас. Опять нашли причину поубивать друг друга. Вас же не остановить, дай причину убить себе подобного. Вы всегда найдёте причину, даже если их нет на горизонте. И пусть не сейчас, так потом всё равно кто-то найдёт способ убить всех и построить мир на его руинах.

— И это значит, что не надо пытаться его спасти?

— Нет, это значит, что это бесполезно делать, — ответил Гой. — Сколько ты ни борись, сколько ни пытайся, но люди останутся людьми. А раз так, то и смысла вмешиваться в это нет. Пусть идёт всё своим чередом, судьба разберётся. Знаю, что это звучит жестоко, но такова жизнь, если в ней появляются люди.

— Но а если проблема станет твоей?

— Тогда и поговорим, — пожал он плечами. — И это, верни мне медальон-то, пожалуйста, а то ишь ты, прикарманил его.

Я вспомнил по тот медальон с мордочкой обезьяны, из-за которого Гой и пришёл на помощь, после чего протянул его ему в ладонь.

— Почему ты не появился раньше? — негромко спросил я. — Он же всё это время был у меня.

— Ну потому что конкретно тебе ничего не угрожало в тот момент, — пожал плечами Гой. — Я же не могу всё знать, верно?

— До этого угрожало.

— Ну значит медальон был не при тебе, а лежал где-то в сумке.

И точно, я его вытащил совсем недавно, когда перебирал всё содержимое. Перебирал, решая, что мне понадобится, а что можно будет выбросить, так как это уже будет не нужно в моём дальнейшем путешествии. По итогу…

По итогу, сумку мою забрали, а всё, что осталось со мной, это амулет, арбалет, если я ещё не спрятал его обратно (он лежал в лагере), да и на этом, в принципе, всё.

— Значит… — я поднял голову, но вокруг никого не оказалось.

Гой просто исчез, так же внезапно, как и появился, чтобы меня спасти. Теперь здесь были только я да Зу-Зу в окружении шелеста леса, которому было глубоко фиолетово на трагедию, что разыгралась неподалёку. Как в старые-добрые времена…

Хотел бы я сказать, но в душе что-то неприятно кольнуло.

Потому что старых-добрых времён не будет. Если вспомнить походы всей группы, то теперь едва ли не половина мертва. Вспомнить, когда никого ещё не было, то теперь не хватало Люнь, не хватало её мельтешения перед глазами и иногда доставучего голоса, который имел на всё своё мнение.

Теперь только я и Зу-Зу.

И, возможно, ещё один, если он уже вернулся.

Но Бао не оказалось на месте. Не знаю, куда он пропал, но вряд ли обрадуется произошедшему. Вместо него над телами тихонечко плакала Стрекоза. Стояла на коленках над телами Джа и Совуньи, которые положила поближе друг к другу и, спрятав в ладонях лицо, издавала грустные звуки, оплакивая подруг. Её лапки за спиной подрагивали, особенно те, которые ей перерубили. И ведь она пыталась спасти Джа, действительно пыталась, но…