Всё внимание было приковано к нам.

— Ты заказал? — спросила Лисица, садясь рядом.

— Только-только.

— Хорошо, — и едва она подняла руку, как тут же рядом оказался официант с заискивающим взглядом. — Выпить.

— Опять выпить? — ужаснулся я.

— Праздник, Юнксу, — ответила она, сделав вид, будто не заметила, к чему я клоню.

Лисица что-то сильно уж на алкоголь приседает при каждом удобном случае. Ещё забавнее то, что ей принесли заказ практически сразу, а я продолжал сидеть и ждать, пока там они разродятся и принесут мне какие-то сладкие пряники с чаем.

— Вы не сильно жалуете такие праздники, да?

— Я выросла из того возраста, когда можно бегать и прыгать, Юнксу, — ответила Лисица, глядя на веселящийся народ.

— Звучит так, будто вы не взрослая, а пытаетесь выглядеть взрослой, в душе всем сердцем желая скакать и бегать вместе с другими, — хмыкнул я.

— Возможно, так оно и есть, но я не хочу чувствовать себя дурой и выглядеть так в глазах других.

— Мне казалось, вам плевать на чужое мнение.

— В зависимости от обстоятельств.

Ну тут понятно, ей и платье непривычно, из-за чего она чувствует себя некомфортно, и порезвиться не может, так как боится, что упадёт в глазах других и, в первую очередь, моих.

А так раз от раза её взгляд возвращался к общему веселью, где все бесились, кричали, смеялись. Если верить Совунье, да и самой Лисичке, она раньше была та ещё егоза, пока не случилась беда.

Но мучиться ей долго не пришлось — едва Лисица пригубила третий стакан выпивки, к ней подошла Совунья. Улыбающаяся, явно где-то уже накатившая, с самой хитрожопой и подлой улыбкой, которую я когда-либо видел, она подошла к подруге, подняла её из-за стола и утащила за собой в толпу, пробормотав что-то типа:

— Идём танцевать…

А меня пригласить?! Сучка…

Но я и так неплохо устроился, наблюдая за тем, как округа погружается всё больше и больше в праздник. Особенно выделялись женщины, которые танцевали, веселились и иногда уволакивали за собой мужчин. Пляски стояли такие, что даже земля под ногами вибрировала.

Постепенно начало темнеть, но даже это никого не останавливало. Наоборот, над головами зажглись красные и жёлтые фонарики, заливая улицу светом, из-за чего обстановка стала ещё более раскрепощённой.

На моих глазах девчонки и уже женщины прямо во время танцев начали выпивать: подскакивали к столам, хватали выпивку, опустошали и продолжали танцевать. Некоторые не только танцевали, но и уже вовсю сосались с противоположным полом, отойдя в сторонку, а иногда и уединившись в подворотне. Это я видел по источникам и едва заметным всплескам Ци.

А один раз, пока я сидел, ко мне подбежала совсем молодая девица, которая едва-едва пересекла черту «уже можно» и засосала меня. Засосала в губы как пылесос, одной рукой схватившись за мою промежность, а другой взяв мою ладонь и плотно прижав к своей груди, небольшой и мягкой, из-за чего у меня привстало.

Это было настолько неожиданно, что я офигел, если честно. А через мгновение она с игривым смехом убежала, скрывшись в толпе. И это, как я погляжу, проворачивали все молодые. Что-то типа развлекухи засосать незнакомца, а после скрыться в толпе.

Какие… интересные обычаи.

— Вижу, караулишь? — присел рядом со мной Бао.

Я резко обернулся к незваному гостю.

— А ты чего не в комнате? — возмутился я.

— А меня Пейжи под свою ответственность урвала у твоего Зу-Зу, — ответил он и без разрешения скрысил мой сладкий рулет! Сука, да тебя за это страже сдать надо! Ещё и Лисичкиного пойла взял себе! — Люблю праздники.

— Да это видно… — фыркнул я.

Бао пробежался взглядом по толпе, остановившись на Совунье. Та будто почувствовала его взгляд, обернувшись и улыбнувшись, прежде чем её утащил дальше хоровод.

— Вот ребёнок… — выдохнул он. — Кстати, я бы на твоём месте тоже себе подцепил здесь девочку помоложе. Сейчас они навеселе готовы любому отдаться.

— Что ж ты не найдёшь себе девочку помоложе?

— А у меня уже есть одна. Вон, ко мне скачет во всю прыть.

Едва он это сказал, как рядом оказалась Совунья, с какой-то полупьяной улыбкой схватив его за руку и утащив в толпу. В принципе, она не сильно отличалась от остальных женщин, что находили себе кавалеров. Только я один сидел как неприкаянный.

Но лишь до поры до времени.

— Юнксу… ик… идём.

Меня грубо схватили за руку и буквально стащили с лавки, на которой я сидел. Кто бы это мог быть? Конечно же, Лисица, у которой язык слегка заплетался. Кажется, она уже знатно так налакалась где-то, видимо, присоединилась к общему веселью.

— Юнксу, это вопрос жизни и… ик… смерти, — серьёзным тоном произнесла она, вытащив меня в центр гудящей радостной толпы. Куда ни глянь, везде мелькают полупьяные счастливые лица. — Ты должен научиться ещё одному делу. Что очень… ик… важно в это мире?

— Что?

— Танец! Каждый последователь должен танцевать... ик… Повторяй за мной, и ножкой раз, и ножкой два…

Я прямо и не знаю, что сказать. Лисица начала вытанцовывать с каким-то прямо дико серьёзным лицом, что аж жуть. Будто какие-то танцы, где стоит вопрос жизни и смерти.

— Чёрная Лисица, вы пьяны, идите спать…

— Не зови меня Чёрной Лисицей, я гор-р-рдая воительница Лин! — подняла она палец вверх.

— Да-да, гордая воительница Лин, вас из стороны в сторону качает, идёмте.

— Нет, ты должен… ик… танцевать научиться… ик… А то как с девушкой танцевать будешь?

Я не знаю, что меня больше пугало. Что она пьяна конкретно и ведёт себя очень непохоже на себя обычную или же что даже пьяной Лисица движется уверенно и ровно, будто алкоголь выбил ей только сознание.

— Давай, ты должен танцевать. Ик… Повторяй за мной.

Она схватила меня за руки, после чего сделала шаг влево, шаг вправо, ногу согнула, и крест-накрест поставила, делая это медленно, чтобы я успевал повторять за ней.

— Чёрная…

— Лин, — икнула она мне алкоголем в лицо. — Я Лин, несносный мальчишка. Повторяй… ик… за мной! И раз, и два…

Танец был довольно простым, я бы даже сказал, примитивным — то, что нужно для обычных людей, у которых нет времени заниматься танцами, но хочется хорошо провести время. Уже через минут пять я сам мог отплясать его от и до под строгим взглядом Лисицы. Но здесь сыграло свою роль то, что ещё Гой в городе обезьян меня учил танцевать, поэтому давалось это мне просто.

Под конец Лисица так разошлась, что танцевала со мной, взявшись за руки, и крутилась вокруг своей оси, чтобы под конец я успевал её поймать до падения на землю. И я ловил, позволяя ей повиснуть у меня на шее.

После таких резвых танцев начался медляк, который будто давал всем передохнуть немного и сменял обстановку. Но и здесь Лисица меня не сильно спешила отпускать.

— Учись танцевать… ик… ой… — пробормотала она, буквально повиснув на мне, обхватив руками за шею. — Придерживай даму, балбес… Руки ниже, ещё ниже, ещё… нет, выше. Да, вот так…

И прильнула ко мне ещё всем телом, пока я её держал за талию, щекоча своими волосами мне нос. Но пахло от неё очень приятно: цветами и чем-то женским, таким, возбуждающим, я бы сказал. Она просто медленно перешагивала с ноги на ногу, повиснув на мне и позволив на себе таскать её пьяную тушку.

— Вы как, Чёрная Лисица?

— Лин, меня Лин звать.

— Да, Лин, вы как? — поправил я себя.

— Хорошо, Юнксу… мне хорошо, — пробормотала она. — Было бы у меня всегда такое состояние…

— Может вам прилечь?

— Нет, всё в порядке… ик… мне хорошо, заботливый ты мой… — выдохнула она устало и потёрлась щекой о мою щёку, после чего тыкнулась туда же носом, тихо при этом спросив. — Я хороший мастер, Юнксу?

— Лучший, — сразу же ответил я.

— А мне иногда кажется, что я ужасный мастер и не заслуживаю ученика… Я так стараюсь сделать всё правильно, но… ик… ох… ничего не выходит. Я будто делаю что-то не так. И иногда хочется вот так повиснуть…

— Повиснуть на мне?