Можно было попросить много чего, однако было одно такое «но».

Цурико.

Я знаю, это могло выглядеть в глазах других глупо, но мамкины циники были хуже лобковых вшей, а она была моим товарищем, и бросить её здесь в рабстве было просто по-опущенски. Да и, в конце концов, я уверен, что она поступила бы точно так же. А что касается сумки, то у меня был до сих пор веер, что лежал у Гоя, и этого было вполне себе достаточно, чтобы продолжить путь и дать достойный отпор любому, кто встретится на моём пути.

Поэтому я спокойно ответил:

— Я хочу получить девушку по имени Цурико, что стоит за вашей спиной.

— Цури? — кажется, мне всё же удалось её удивить. Она взмахнула рукой, и та быстренько подошла к ней. — Ты говоришь о ней?

— Да, об этой девушке. Я хочу получить её.

— Не силу, не свободу, а эту девушку.

— Да, Ваше Высочество. Если это возможно.

Она внимательно посмотрела на меня, после чего протянула руку к шее Цурико и провела пальцем по её дорогому обручу на шее. Тот с щелчком открылся и свалился бы на пол, если бы Цурико его не поймала.

— Подойди к человеку, — с нотками приказа сказала принцесса Цурико, забрав браслет из рук последней, и та, сверля меня недовольным взглядом, обошла стол, остановившись от меня по правую руку. — Теперь она твоя, Юнксу. Твоё желание исполнено. Что касается вас, Гой, то попрошу пройти со мной.

Я так понимаю, им надо было утрясти некоторые формальности.

Поэтому нам выпала возможность остаться наедине на некоторое время, если не считать стражу, которая наводняла весь замок.

— А чё же ты не решил забрать с собой ту девчонку, с которой обжимался на арене? — тут же выдала мне недовольно Цурико, и для меня стал ясен смысл сказанного Люнь.

— Цурико, пожалуйста, не расстраивай меня.

— В каком плане? — не поняла она.

— Не выгляди ещё тупее в моих глазах, молю, остановись.

Она уже было открыла рот, но, видимо, решила, что действительно рискует выглядеть ещё тупее в моих глазах, и так же быстро его захлопнула.

— Ты лучше ответь, сумка моя не у тебя? Я хотел ещё тогда, при прошлой встрече, тебя спросить, но нас прервали.

— Сумка? Твоя? Да с чего вдруг она должна быть у меня? — недовольно осведомилась Цурико.

— Ну мало ли…

— Ну мало ли у меня её нет, — передразнила она меня. — И вообще, я там едва не утонула, знаешь ли.

— Знаю, я тоже чуть не утонул. Застрял в трубе.

— Я не застревала, но меня так долго таскало по трубе, что я едва не захлебнулась. Уже начала глотать воду, когда меня наконец выбросило, и не куда-то, а прямо в пруд около замка, где в этот момент гуляла Её Высочество. Вот так.

— И как ей удалось усмирить твой буйный характер?

Цурико злобно взглянула на меня, но не ответила. Вместо этого задала встречный вопрос.

— И как ты с ним уживаешься? Нормально?

— Ты про Гоя? Да, вполне себе.

— Он только что едва не наговорил вам обоим на плаху, — заметила она недовольно.

— Ну у нас было по желанию, так что выкрутились бы.

— Ага, и бросил бы меня здесь в рабстве, да? — тут же попыталась наехать эта дурная на меня. Я не понимал её логику.

— Не, лучше, чтобы меня на плаху отправили? Ну вот тогда было бы отлично, верно? — усмехнулся я.

— Я этого не говорила, — тут же дала заднюю Цурико. — И это, раз так, то спасибо. Я… это… благодарна, если чё, ты не думай. Правда, мы так и не решили проблему с бабуинами, которые нападают на деревню.

— Цурико, нам бы самим как-нибудь выбраться отсюда. Поверь, о тех бабуинах думать надо сейчас в последнюю очередь. К тому же, они не едят людей, как выяснилось.

— Да с фига ли? Мы же видели кости.

Я вкратце объяснил, чем здесь промышляют и как пополняют необходимое количество людей, чтобы немного ввести её в курс дела, после чего огляделся.

— Кстати говоря, а ты ни разу не видела короля?

— Короля обезьян? Легендарного Сунь Укуна? Нет, не видела, хотя есть часть замка, куда запрещено ходить всем без исключения, кроме принцессы. Говорят, она даже там сама прибирается, так как больше никому там находиться не дозволено. Ту часть называют запретной.

— И что там?

— Возможно, как раз-таки медитирует легендарный Сунь Укун. А может там находятся величайшие сокровища столицы обезьян, как, например, золотой посох легендарного Сунь Укуна.

— Золотой посох?

— Ага, посох стихий, если так можно сказать. Говорят, это оружие Великого Предела, — шёпотом поделилась она со мной, будто такое говорить вслух было запрещено.

— Ты так говоришь о нём, будто это какая-то запретная тема, — заметил я.

— Ничего не запретная, но просто болтать о той комнате не принято, а некоторых и наказывали за длинный язык. Не хочу, чтобы меня ещё раз высекли.

Ещё раз? Так вот что ты такая шёлковая, оказывается. Тебя просто мало секут, видимо. Возьму на заметку, если вдруг опять начнёшь буянить.

Гой вернулся довольный и гордый. И первое, что он сделал — это достал какую-то грамоту и показал мне. Показал, видимо, предполагая, что я пойму, что там написано, но блин, сорян, я не умею читать язык обезьян.

— И что там?

— Что там? Что там?! — возмутился он до глубины души. — Это грамота!

— Это я вижу.

— И благодаря ей я становлюсь не просто аристократом! — он пригладил подбородок, задумавшись. — Возможно, мне стоит уже подыскивать дом в более элитном районе…

— Это, конечно, всё хорошо, но ты помнишь наш уговор?

— Уговор?

— Мой уровень, — напомнил я.

— А, да точно, да-да, уровень, — закивал он. — Ну тогда идём скорее, поднимем тебе уровень!

— А мне? — нагло спросила Цурико, чем заслужила удивлённый взгляд Гоя.

— А ты наглая, однако.

— Ну а вдруг прокатит? — ответила она.

— Тоже верно, — подумав, кивнул он. — Но не прокатило.

— Чёрт…

Блин, только не говорите, что вы вдвоём ещё сейчас и споётесь. Я этого не переживу.

Обратно мы шли всё так же пешком, но, кажется, никого это не смущало. Гой всё разглядывал свою грамоту, а я разговаривал с Цурико о тех днях, что мы провели в этом городе. Мне было довольно интересно, как всё это время жила Цурико, ведь не каждый день же ты можешь пожить в замке, пусть и в роли личной игрушки принцессы.

И надо сказать, что Цурико не сильно-то и напрягали. Её одевали, её красили, после чего принцесса заставляла её иногда стоять в центре комнаты часами.

— Зачем?

— Не спрашивай меня, — покачала она головой. — Наверное, ещё более стрёмно было, когда она заставляла меня раздеваться и рисовала меня голой.

— Она рисует? — удивился я.

— У неё вся комната обставлена картинами, — поведала мне Цурико. — А теперь там ещё и картины голой меня в… разных позах.

— Хочу посмотреть.

— Не надо! — тут же встрепенулась она, но потом поморщилась. — Да и вообще, я такие позы тебе могу и сегодня ночью показать, если хочешь.

Какое интересное предложение. Особенно, учитывая тот факт, как у неё щёки покраснели при невозмутимом виде. Хотя почему-то в этот момент я вспомнил ту девушку, с которой дрался. Черноволосую спокойную сучандру, которая устроил мне жёсткий отсос.

Наверное, хорошо, что наши дороги как сошлись, так и разошлись, так как вряд ли я смог бы сохранять трезвость ума с такой особой. Цурико… она была для меня не больше, чем товарищем по оружию, другом, с которым можно было перепихнуться в свободное время, где, кроме секса, не было ничего больше. А с ней…

Нет, даже думать не хочу об этом.

Я вытряхнул из голову ту девчонку, вернувшись к реальности, где Цурико рассказывала, как её готовили к турниру, иногда с обидой поглядывая на меня и не уставая напоминать, что она имела все шансы выиграть.

Меня не интересовала обида Цурико, но вот то, чему её научили — вполне. Надо будет вытрясти из неё это. Как раз, пока там буду подниматься на шестой уровень, будет достаточно времени обучиться чему-нибудь новому, может даже какой-нибудь технике.