Мне кажется, если бы она что-нибудь заподозрила или поняла, то не стала бы его возвращать. Смысл, если она может раскатать меня в сухую прямо здесь и сейчас? Скрутить и сдать куда следует кому следует, отобрав то, что принадлежит её матери, учитывая, что для неё это, судя по всему, важно?

— Прекрасный веер… Такие ведь встречаются редко и стоят дорого. Откуда он у вас?

— От моего мастера.

На этот раз я решил смягчить голос и представил себе Чёрную Лисицу, от которой остались приятные воспоминания. Да, она гоняла меня и не брезговала рукоприкладствовать, но сейчас всё это воспринималось как-то… иначе.

Чувства — это то, что нередко заставляет людей поверить, что ты говоришь правду.

И Пань Шан это, кажется, устроило.

— У вас, должно быть, великий мастер, Юнксу.

— Вы даже не представляете, насколько, Пань Шан.

— Можно обращаться просто Шан, Юнксу. Не сочтите за попытку оскорбить, но как вы смотрите на то, чтобы продать его?

— Отрицательно.

— Я могу заплатить вам за него. Много заплатить.

— Боюсь, такая вещь не продаётся.

Она задумчиво покрутила его в руках.

— Быть может я смогу предложить что-нибудь взамен? Как вы смотрите на это, Юнксу? Что-нибудь равноценное? Веер — это прекрасное оружие, но быть может я найду для вас что-нибудь подходящее.

Я уже было открыл рот, но она поспешила протянуть его обратно.

— Не спешите отвечать, Юнксу, не спешите. Я, Алая Лилия, даю слово, что не разочарую вас, если всё же вы решите продать этот веер, не посмею обмануть или дать меньше, чем положено.

— Почему вы так щедры?

— Потому что ничего дороже нет для меня, чем эти воспоминания. Если решитесь, то обратитесь к любому члену нашего великого клана Розового Знамения и скажите, что Алая Лилия хотела вас видеть. Надеюсь, вы обдумаете мои слова.

— Конечно, — согласился я с готовностью.

— Тогда я не буду вам мешать. Спасибо, что показали веер, и буду надеяться на нашу скорую встречу.

Она ушла, заставив меня облегчённо выдохнуть.

Так вот что ей было нужно, купить веер. Блин, я, честно говоря, в какой-то момент думал, что всё, жопа, но девчонка просто увидела веер и захотела приобрести его, так как точно такой же был у её матери. У… Пань Сянцзян.

Значит, вот по какому ребёнку ты скучаешь…

Что ж, думаю, что воссоединение с семьёй будет достаточной заслугой, чтобы забрать её вещи себе. В конечном итоге, я чувствовал лёгкий укол совести за то, что, по сути, обокрал Сянцзян. Просто стащил у неё все вещи.

Но это всё меняет полностью!

Норм, даже совесть отпустила.

Девочка пошла однозначно в мать, причём взяв всё только самое лучшее, кроме сисек, но и небольшие холмики были ей к лицу вполне. Обаятельность, красота, аура — всё это было просто на высоте, показывая, какими должны быть истинные культиваторы.

Но с другой стороны, я достаточно жил среди говнюков и лицемеров, которые улыбаются, а потом втыкают нож в спину, чтобы вот так повестись на её красивые слова, вежливость и милую мордашку. Я прекрасно понимал, что она даже не смотрит на меня как на равного, если вообще не считает меня за насекомое, с которым отвратно сидеть.

Поэтому я и не сильно повёлся на её радушие, скорее тело отреагировало бурно.

— Она ушла, — сообщила Люнь. — Это было близко.

— Не ближе, чем обычно, — отозвался я.

— Значит…

— Она дочка Сянцзян. Удивлён, что она не отобрала его просто у меня.

— В библиотеке? В городе, где поползут слухи и клан получит репутационные потери? Таких, как она, сразу учат, что клан превыше личных интересов. Так что она бы не посмела.

По крайней мере в городе. Вот что хотела сказать Люнь.

Весь остаток дня я провёл в библиотеке, ища информацию по содержимому сумки. Пришлось заглянуть не в одну книгу.

Про пилюли я так ничего и не нашёл, хотя про них можно было спросить и в алхимической лавке. Что касается фляги, то это была бездонная фляга Лун. Лун — это водный дракон, властитель морей и рек. А фляга была чем-то вроде бездонной сумки, из которой можно было пить и пить.

Фишка заключалась в том, что она держала в себе ровно тот объём, на который была рассчитана, однако со временем сама пополнялась. Бесконечный источник воды — чем не круто?

Железная рогатка называлась рукой Дянь-му. Короче, если запитать её Ци, можно было жахнуть перед собой молнией, и чем больше Ци отдал, тем сильнее жахнет. Надо было только выяснить, будет ли она работать с моей Ци или нет, так как одни артефакты работали, а другие — нет. Но даже если и нет, всё равно это было приятным бонусом.

А потом дело дошло до табличек. Пришлось отвалить смотрителю ещё кристаллов, чтобы он помог найти мне нужную книгу. Как выяснилось, несколько табличек заключали в себе силу дыхания дракона, и по описанию это было что-то похожее на то, что использовал Бао тогда в пещере: огненное облако, наполненное молниями.

Ещё несколько табличек заключали в себе шторм. А именно огромное грозовое облако, которое начинало бить молниями, скрывая владельца и ближайшие окрестности в себе. Ещё парочка были универсальным щитом-куполом, который можно было установить над собой, чтобы защититься от того же дыхания дракона, как пример.

Ну и на бис табличка тысячи клинков. Она выпускала сразу около сотни ударов, как от меча, которые устремлялись к жертве. Считалась одной из опаснейших, если противник зазевается и попадёт под него. Ну если только он не овер-дохера уровнем и ему это детский лепет.

Почти все они активировались одинаково — запитал Ци и бросил на землю, чтобы те раскололись и выпустили свою запечатанную силу. Типа гранаты, когда выдернул чеку и бросил во врага.

А вот лампа Алладина, как я её назвал… хрен знает, зачем она нужна, если честно. Я сколько ни искал по ней инфы, так и не смог понять, для чего её использовать. Мог, конечно, попробовать запитать Ци, но где гарантия, что я не рвану вместе с городом? Вдруг это атомная бомба?

Не, с одной стороны, это будет эпический конец моих злоключений в этом мире, но с другой, помирать чего-то и не хотелось…

А ещё я проверил количество кристаллов в сумке. Оставалось ещё нормально так. Я затруднялся оценить точное количество, но тысяч сто сорок плюс-минус точно было. Поэтому можно было попробовать купить что-нибудь, но уже завтра — на улице почти стемнело и шляться по улицам в поисках круглосуточной лавки и приключений на жопу мне не сильно-то и хотелось.

Я, кстати говоря, даже про Вьисендо поискал, но, как оказалось, много чести писать о таком ублюдке.

— А для чего тогда тот амулет из волос? — спросила Люнь, заглядывая мне через плечо, когда я складывался и собирался уходить.

— Я так подозреваю, что его сделала сама Сянцзян, как память о своей дочери. Знаешь, типа картинки с изображением. Чтобы помнить лица родных, а здесь локон волос. Смысл примерно тот же самый — кусочек ребёнка всегда рядом со мной.

— Понятно…

— Ага… — я приподнял амулет на уровне своих глаз, рассматривая. — Люнь, а ты веришь в судьбу?

— Говорят, что она есть, да, и у каждого своё предназначение.

— Ну так веришь или нет?

— Скорее верю, чем нет, — задумчиво ответила она.

— А можно ли её избежать?

— Ну… хех… — усмехнулась Люнь, явно переходя в режим взрослого и знающего наставника. — Знай мы, что нас ждёт впереди, где гарантия, что мы сами бы не привели себя к будущему, верно? А почему ты спрашиваешь?

— Да я что-то подумал, что… что не встреть она нас, Сянцзян, и никогда бы не вернулась обратно. Если бы не я, её дочь Шан вряд ли бы имела шансы потом увидеться со своей матерью. Просто насколько должно всё совпасть, чтобы получилось именно так?

— Может ты их судьба, — хихикнула Люнь. — Муженёк.

— Ага, сто по сто и ещё раз сто, — хмыкнул я. — И на обоих сразу.

— Это было бы странно… — сразу поморщилась она.

— Да почему? Сегодня мать, а завтра дочь.

— Фу! Юнксу, ты невыносим!